Кирилл Казанцев - Неприкасаемый чин
– Огромное вам спасибо, – проговорил он. – Вы меня просто спасли сегодняшним вечером. Вот, заказал, поел бы, а потом пришлось бы расплачиваться, а денег-то и нет. Представляю, какими глазами посмотрел бы на меня официант.
– Вы хоть внутрь загляните, – посоветовала женщина, – а то у нас в России карманник, бывает, кошелек вытащит, все деньги из него выгребет, а потом просто подбросит.
– Карманники во всем мире одинаковы, – заметил Халлер и заглянул в портмоне – ему тут же вспомнился немолодой мужчина, столкнувший с ним у гардероба, вот этот-то типчик, улучив подходящий момент, и мог вытащить у него кошелек.
Но, на удивление, все евро, российские рубли и платиновые кредитки оказались на месте. Мысль о краже тут же отпала сама собой.
– Присядьте, пожалуйста, я должен вас как-то отблагодарить, – ласково прищурился немец, уже понимая, что завязывается очередная интрижка.
Он с первого взгляда понял, что предлагать деньги бессмысленно – женщина достаточно дорого одета, да и манеры у нее неплохие. К таким нужен особый подход.
– Разрешите, я угощу вас.
Незнакомка не стала отказываться. Подсела к столу. Но сделала это осторожно, заняв лишь краешек стула, как бы намекая, что в любую минуту может уйти.
– Разве что бокал сухого вина – такого же, как у вас. Люблю белые немецкие вина, – едва шевеля губами, проговорила она.
– Вы кого-то ждете? – осторожно поинтересовался Халлер. – Такие красивые женщины всегда окружены вниманием.
Незнакомка отрицательно покачала головой.
– Вот тут вы ошиблись. Я никого не жду, и меня сегодня никто не ждет. Просто очень грустно быть одной в пустом доме. Можно с ума сойти, но я не хочу грузить вас своими проблемами.
Официант принес вино. Халлер завел один из своих давно отрепетированных разговоров. К каждому типу женщин у него имелся хорошо спланированный подход, этакий ключик, которым он открывал сердца. Раз уж она сказала, что не хочет грузить своими проблемами – значит, в душе желает поделиться ими. Иногда человека достаточно просто выслушать, вставить сочувствующие «ох» и «ах», «не может быть», «я бы так никогда не поступил»…
Феликсу довелось выслушать душещипательную историю о бурно расцветшей и несчастливо окончившейся любви незнакомки. Она уверяла, что пришла сюда за ностальгическими воспоминаниями и очень разволновалась. Халлер буквально чувствовал исходившие от нее флюиды неразделенной любви. Это была настоящая «химия». Реактивы, содержавшиеся в организме молодой женщины, находили отклик в организме немца. Он спинным мозгом чувствовал, что дело на мази. Следует лишь немного дожать.
– …кстати, мы даже не познакомились, а уже так много знаем друг о друге, – проговорила женщина.
– Феликс, – назвался Халлер.
– Алиса, – прозвучало в ответ.
Их руки сошлись над столом. Женщина буквально на мгновение задержала пальцы немца в своих. Ужин подходил к концу. Алиса вздохнула и произнесла:
– Что ж, мне пора. Рада была помочь вам. Кстати, на снимке ваша жена?
– Нет, дочь. Я провожу вас.
По дороге Халлер раздумывал, под каким предлогом пригласить Алису в свой номер. Вариантов было много.
– Я вспомнил, – хлопнул себя ладонью по лбу Феликс, – у меня в гостинице есть одна безделушка – очень милая. Я хотел бы подарить вам ее на память о нашей случайной встрече.
– Нет-нет, – качнула головой Алиса, – я сама не знаю, что со мной делается. Не обижайтесь, но к вам я не поеду именно поэтому.
– Неужели мы больше никогда не увидимся?
– Если только судьба снова не сведет нас вместе, – Алиса уже открывала дверцу машины – миниатюрного сити-кара.
– Вы же пили вино, – напомнил ей Халлер. – Лучше оставьте машину на стоянке, я вызову такси, – и он взял ее за руку.
– Я же женщина, а полиция не склонна видеть в женщинах любителей выпить. Не в первый раз мне это сходит с рук. Так что не волнуйтесь. Я доберусь домой без каких-либо происшествий, – Алиса коротко поцеловала Халлера в щеку, тут же села за руль, запустила двигатель и тронулась с места.
Феликс с досадой подумал:
«Вот же, черт, такая рыбка сорвалась с крючка. А ведь все так хорошо начиналось. Что ж, оказывается, бывают и две осечки подряд. Надо взять это на заметку».
Неожиданно скрипнули тормоза. Сити-кар остановился. Сквозь стекло Халлер видел сидящую за рулем Алису – женщина плакала, руки ее дрожали. Он подошел, постучал костяшками пальцев в стекло. Оно опустилось.
– Извините, вам плохо? – сочувственно поинтересовался он, положив ладонь на плечо женщины.
– Знали бы вы, как мне плохо. Руки трясутся. Я не могу вести машину. И все из-за встречи с вами.
– Пересядьте. Я поведу автомобиль, – решительно произнес Феликс.
Алиса не стала спорить. Халлер вел машину. Немного успокоившаяся женщина подсказывала дорогу.
– Я за городом живу, в коттеджном поселке «Радужный». Как хорошо, что вы согласились меня подвезти. Только как вы назад доберетесь?
– Такси вызову, – сказал Феликс, поглядывая на спутницу.
Та промолчала, явно намекая, что такси вызывать не придется, во всяком случае, до утра.
Неприглядные угрюмые пейзажи городских окраин сменились лесом. Миниатюрный сити-кар неторопливо катил по разбитому асфальту. Халлер старательно объезжал выбоины, боясь повредить низкую подвеску. Наконец за поворотом в темноте показался небольшой коттеджный поселок. Неярко горели фонари. Светились окна. И тут оказалось, что дорога перегорожена криво припаркованным внедорожником. Грязным, с заляпанными стеклами, даже номера сквозь толстый слой налипшей глины было не рассмотреть.
Феликс как ни старался, так и не смог проехать вперед. А на бордюр маленькая машинка въехать, естественно, не могла. По немецкой привычке Халлер вышел, заглянул в лобовое стекло внедорожника, ожидая увидеть за ним приклеенную с обратной стороны табличку с номером мобильного телефона и надписью: «Если моя машина кому-то мешает, перезвоните». Никакой таблички, естественно, не оказалось.
– Не беда, – Алиса решительно взяла Феликса за руку. – Припаркуйте здесь, у бордюра. Утром заберем машину.
Это «заберем» и тем более «утром» прозвучало совсем уж ободряюще. У Халлера и сомнений не осталось насчет прекрасной ночи со случайной знакомой.
Он припарковал сити-кар. Алиса взяла его под руку, и они стали обходить внедорожник. Но тут у них на пути возникли трое неприветливых крепко сложенных мужчин в одинаковых черных кожаных куртках, тренировочных штанах с лампасами, кроссовках и лыжных шапочках. Этакие братки, родом из достопамятных девяностых. Один – долговязый. Второй – приземистый. Третий – коренастый.
– И далеко собрались, голубчики? – поинтересовался долговязый, выступая чуть вперед.
– Видно, в лесок собрались, – не дожидаясь ответа, встрял приземистый. – Да не за грибами с ягодами, а потрахаться.
Коренастый хохотнул уже из-за спины Феликса и Алисы.
– Слушайте, господа, дайте пройти, – решительно заявил Халлер, хотя уже успел не на шутку испугаться, но пока не подавал виду, хорохорился перед дамой.
– Не надо с ними связываться, – прошептала женщина.
– А почему это не надо? Брезгуешь? – Долговязый схватил Алису за руку и сильно рванул ее на себя.
Женщина коротко вскрикнула, но ей тут же заткнули рот ладонью.
– Попробуй только пикнуть, красотка.
Халлер даже не придумал, как ему поступить в сложившихся обстоятельствах, к которым он абсолютно не был готов. Его уже схватили сзади, заломили руки, закрыли рот какой-то вонючей, отдающей солярой тряпкой и потащили в лес.
Вскоре все пятеро оказались на небольшой полянке. Свет фонарей коттеджа пробивался сквозь деревья, заливая траву безжизненным ртутным цветом.
– Кому-то все, а кому-то ничего, – философски заметил долговязый.
Коренастый включил фонарик, посветил в лицо Алисе.
– Смазливая, хоть и подержанная. Но нам сойдет. Мы же не привереды.
Приземистый уже присматривался к Халлеру.
– Иностранец, что ли?
– Немец, – уверенно заявил долговязый.
– Значит, с иностранцами трахаешься, а своим мужикам – лапу соси? – возмутился несправедливостью коренастый.
Если до этого Феликс еще мог рассчитывать на благополучный исход – пусть бы деньги забрали, перстень с камнем, позолоченные запонки. То теперь стало совершенно понятно, что худшего никак не избежать.
Алису повалили на траву и принялись насиловать прямо на глазах у ошарашенного немца. Женщина извивалась, пыталась кричать, но ей затыкали рот. При этом коренастый крепко держал немца сзади и заставлял смотреть на все это непотребство. Намеренно следил, чтобы тот ни в коем разе не закрывал глаза и не отворачивался.
– Смотри, фашист проклятый, – шептал он ему на ухо, – думал, бабки есть и все телки у твоих ног? Э не. Так не бывает. Сила не в деньгах.
Наконец долговязый и приземистый отпустили Алису. Она лежала на траве, свернувшись калачиком, и тихо по-детски всхлипывала.
