Татьяна Полякова - Строптивая мишень
Я кивнула и принялась очень подробно излагать. Алексей слушал и хмурился, потом сказал:
— Ерунда получается. Вроде все гладко, и одно из другого выходит, а ерунда.
— Алеша, я ничего не понимаю, — заволновалась я. — Что ерунда, убийство ерунда?
— Дело в том, дорогуша, что убийство это никому не интересно.
— Как это?
— А вот так. Нормальная бытовуха. Два мужика нажрались водки, вспомнили старые обиды, и один пырнул другого ножом. Менты его на следующий день повязали.
— Откуда ты знаешь? — удивилась я.
— Разведка работает.
— Не может этого быть.
— Еше как может.
— А эти, что за мной гоняются, мне приснились?
— Нет. Гоняются всерьез.
— Тогда я ничего не понимаю, — созналась я.
— Я пока тоже — Так что давай вместе постараемся чего-нибудь понять. Одна голова хорошо, а две лучше.
Мы выпили еще кофе. Я взглянула на часы: пять утра. Только сумасшедшие в та кую рань хлещут кофе и занимаются разговорами. Но при всем желании я уже не усну.
— Что ж, — сказал Алексей, — давай прикинем, кто и за что хочет тебя убить.
— Давай, — уныло согласилась я.
— Вспомни, что ты видела в ресторане.
— Так я тебе все рассказала.
— Значит, не все. Значит, было что-то такое, что ты видеть и слышать не должна. О чем вы с гостем говорили?
— Ни о чем серьезном. Просто болтали. О «Розе мира»… Или теперь за это убивают?
— Что еще за роза?
— Книга такая, философия и мистика,
— Чтоб за книги стреляли, не слыхал. А кроме этой розы?
— Он о семье рассказывал…
— Нет, не то… Случилось что-то такое, отчего ты кому-то интересна стала. Что?
— Не знаю. Ей-Богу. В ресторане — ничего особенного, ну ничегошеньки. Люди как люди. Ни драк, ни скандалов, народ приличный, официанты вежливые… Мы засиделись за разговорами, официанты коситься начали, вот Аркадий Юрьевич и предложил беседу в номере продолжить. В лифте вдвоем поднимались, в холле никого не встретили, прошли к номеру — и тут этот тип вылетел.
— Может, ты куда выходила и что-то ненароком увидела?
— В туалет выходила, два раза. В первый раз две девчонки возле раковины курили, одна другой анекдот рассказывала, второй раз вообще никого не было. Все. Когда шла по коридору, какой-то хмырь прицепился: «Девушка, вам одной не скучно?» Я ответила: «Кто ж в туалете скучает?» — и дальше пошла. Чушь какая-то, Алеша, ничего я не видела и не слышала, за что бы меня убить хотели. Только если тот самый тип из номера напротив…
— Забудь. Я же тебе сказал. Тот тип сидит, во всем покаялся и никому не интересен.
— Тогда не знаю. Честно. Ты не подумай, что я скрываю от тебя…
— Я не думаю… Может, ты сама не знаешь, что знаешь что-то очень важное.
— Как такое может быть?
— Если я тебе сейчас начну рассказывать, какое может быть, слушать замучаешься, так что вернемся к этому чертову ресторану… Постой, а с чего ты взяла, что все с этим убийством связано?
— А как же иначе? Произошло убийство, мы убийцу видели, через пару дней — трупы, и за мной охотятся. Я два дня на даче была, о ней никто не знает, потому и жива осталась.
— Да, гладко, я же говорил.
— А ты бы что подумал?
— Наверно, то же самое…
— Вот видишь…
— Вижу, только дело не в этом убийстве, а если мы не будем знать в чем, из дерьма не выберемся.
Мужик он был дотошный и за два часа едва меня не уморил. Когда от сигарет и кофе слегка замутило, мы решили сделать перерыв и как следует отмыть машину от моей и Пашкиной крови. Но и за работой Алексей донимал меня вопросами и все ближе подбирался к истинной причине, что мне очень не нравилось. Соображал он, к сожалению, быстро и памятью обладал завидной.
Я попросилась немного отдохнуть, а проснулась только в полдень. Алексей был на кухне и варил щи, и на лице его была написана решимость докопаться до истины.
— Обед готов, — сообщил он без улыбки, как видно, целиком погруженный в свои думы.
Да, вздохнула я про себя, как бы за его стремление помочь мне не пришлось платить по-крупному. Кажется, в скворечнике завелся шустрый скворец. Ничего не попишешь, прежний план не годятся, придется перестраиваться на ходу.
— Пойдем на веранду обедать, — предложила я.
Он кивнул. На мое счастье, поесть он любил, жевал с аппетитом, а главное — молча, что позволило мне без помех обдумать дальнейшее поведение. Но, когда я мыла посуду, он выдал потрясающую идею:
— А если все наоборот? Если убить хотели твоего Аркадия Юрьевича, а остальных заодно? А так как ты накануне с ним долгие беседы имела, то на очереди, само собой, первая?
Я только плечами пожала:
— Как-то все это… нелепо… Он из Самары приехал, что ж, его в Самаре убить не могли?
— Всякое бывает.
— В любом случае мы о его делах понятия не инеем. В наш город приехал впервые, поди, разберись, кому он понадобился, . —
— Как хочешь, а в этом что-то есть. Убили его и еще двоих, так?
— Да. Геру и Валерку…
— Кто такие?
— Гера — хозяин, был то есть, а Валерка — мастер на все руки.
— Кто еще с вами трудился?
— В офисе? Никто, они и я, нас всего трое… было.
— То-то — Аркадий твой приехал по делам фирмы, так? Троих убирают и за тобой охотятся — искать надо здесь.
— Чего искать, Алеша? Фирма как фирма, здесь купили, там продали. Я даже толком не знаю что…
— Вот видишь…
— Ничего я не вижу…
— Зачем этот Аркадий приезжал?
— Не знаю… дела у нас с ним, — пожала я плечами. — О делах они с Валерой говорили — Моя работа какая: на телефоне сидеть, кофе варить да гостей встречать — Зря меня убить хотят, ничего я в делах не смыслю.
— Но не можешь ведь ты совсем ничего не знать. Когда твой Гера велел его встретить, наверное, сказал, зачем его черти из Самары несут?
Я готова была зареветь от досады, что по своей глупости и лени не потрудилась узнать об этом у Наташки.
— Он просто сказал, забронируй номер в гостинице, ну и глупости всякие: будь внимательна, поужинай… Алеша, если ты думаешь, что у Геры какие-то тайны были и все такое прочее, то это ерунда. В делах я, может, не соображаю, но Геру знаю как облупленного. Можешь не верить, но он был приличным человеком и никогда ни во что не стал бы ввязываться — я имею в виду что-то противозаконное. Словчить, схитрить — пожалуйста, но преступление…
— Он мог сам ничего не знать, а когда узнал, взбрыкнул, его и убрали. Перестреляли всех — и концы в воду.
Я опять пожала плечами:
— Не сердись, но как-то это… в общем, не очень верится.
— Напряги извилины, что-то полезное ты вспомнить можешь.
Легко ему говорить. Я принялась перетряхивать память, выуживая обрывки сведений, услышанных от Наташки. Алексей моей бестолковости удивлялся и злился Рассвирепев, я рявкнула:
— Чепуха все это! Допустим, мужиков убили из-за каких-то неведомых дел, а подругу за что?
Высказалась и тут же поняла, что дала маху. Лажанулась ты, дорогуша, как говаривал один мой знакомый, тоже покойник,
— Подругу? — спросил Алексей и потянулся за сигаретой. — Расскажи-ка мне о подруге.
— В том-то и дело, что никакого отношения к фирме она не имеет.
— А какое отношение, скажи на милость, она имеет к гостинице?
— Да-а, — опечалилась я.
— Расскажи, как ты ее труп обнаружила.
— Я вернулась с дачи и к ней поехала, чтобы разузнать, как дела и все такое… Ее машина возле гаража стояла, не запертая, дверь со двора открыта, это меня удивило. Я вошла в дом, позвала — никого. Иду, а в коридоре палас мокрый, я в ванну зашла, а она там…
— И ты побежала к Гере, вместо того чтобы звонить в милицию? Почему?
— Испугалась. Я не могла там сидеть и ждать, когда они приедут, понимаешь?
— Не очень. Смойся я из квартиры с трупом — это ясно. А тебе прямая дорога к родной милиции, разве нет?
— Может, сейчас все и выглядит подозрительно, но тогда я так перетрусила, что бросилась в машину и поехала к Гере. Гера всегда знал, как поступить правильно. А потом, я просто не хотела быть одна… Ты мне веришь?
— С какой стати мне тебе не верить?
— А когда я увидела Аркадия Юрьевича в кабинете Геры. я подумала, что это, конечно, из-за случая в гостинице. Потому что другой причины убить всех придумать не могла. И решила, что подругу убили по ошибке, то есть что искали они меня.
Алексей кивнул, о чем-то размышляя. Беспокойство одолевало меня все сильней,
— Где работала твоя подруга? — спросил он.
— Нигде. Домохозяйка, — мой энтузиазм таял на глазах.
— А Геру она знала?
— Геру? Конечно. Мы дружили много лет. Слушай, забудь о подруге, она вообще человек особенный, ей до Гериной фирмы никакого дела не было. Ее интересовали только древние майя.
— Древние кто? — не понял Алексей.
— Майя. Индейцы, жили когда-то в Мексике.
— А-а-а, — протянул он. — И что?
— Ничего. Она историк, занималась этими самыми майя, сидела по двенадцать часов за своим компьютером, писала статейки разные, переводила с испанского, иногда вообще месяцами жила в Мексике.
