Рекс Стаут - Смертельная ловушка

Он пробормотал что-то еще, возможно, «спасибо», как только мы остановились возле нашего дома, но затем, когда я, открыв дверцу, вознамерился вылезти из-за рули, Вулф сказал:

– Не выходи. Тебе придется съездить еще кое-куда.

– Вот как?

– Да. Обратно на Данкен-стрит. Генерал Файф заметил, что обломки будут убраны сегодня же вечером. Они могут начать прямо сейчас, а мне нужен чемодан. Возьми его и привези сюда. Только чемодан. Его содержимое мне не требуется. В том виде, в каком он пребывает. Не складывай его и ничего не трогай.

Я повернулся, чтобы посмотреть на него. Он открыл дверцу и вылезал из автомобиля.

– Вы имеете и виду чемодан Райдера? – спросил я.

– Да. – Он уже стоял на тротуаре. – Это важно. И еще важнее то, чтобы никто не заметил, когда ты его возьмешь. Особенно лейтенант Лоусон, полковник Тинэм, генерал Файф и мисс Брюс. Впрочем, и все остальные.

Я всегда стараюсь сдержаться, но на этот раз не сумел:

– Как я могу незаметно вынести чемодан у них из-под носа? Может, вы удовольствуетесь луной? Буду рад доставить ее вам. Вы понимаете…

– Разумеется, понимаю. Это трудное задание. И сомневаюсь, что найдется кто-нибудь другой в армии или вне ее, кому я мог бы его поручить.

Ему на самом деле был нужен этот чемодан, раз он старался меня уговорить.

– Вздор! – сказал я, вылез из машины и направился к крыльцу.

– Куда ты идешь? – рассердился он.

– Взять что-нибудь такое, куда можно положить этот чемодан, – бросил я на ходу. – Или вы полагаете, что я должен повесить его себе на шею?

Через три минуты я снова очутился на Данкен-стрит, только заднее сиденье было занято не Вулфом, а большим чемоданом, который я раздобыл в стенном шкафу в его комнате. У меня тоже был такой же чемодан, но я не собирался рисковать своей собственностью, как и военной карьерой. Жаль, что я мало изучил устав военного трибунала. Нет, по пути на Данкен-стрит я об этом не думал. Я решал, как мне поступить. На часах было 6.30, и если мне удастся миновать караульною службу, я понятия не имел, кого могу там встретить в это время дня. Любого, кто пребывает при исполнении своих обязанностей с четырех, допустим, до двенадцати ночи. В голове у меня вертелись три с половиной различных плана, но когда я подъехал к зданию, где располагалась разведка, решил, что не сумею разрешить свои сомнения, пока не окажусь на месте происшествия и, весьма возможно, в стане врага.

На десятом этаже я отсалютовал отдавшему мне честь капралу и, сделав вид, что несу тяжелый чемодан в левой руке, поинтересовался, придав собственной физиономии выражение озабоченности, не видел ли он, как ушел лейтенант Лоусон.

– Да, сэр. Он отбыл минут двадцать назад.

– Черт побери! А полковник Тинэм?

– Нет, сэр. По-моему, он у себя в офисе.

– Генерал Файф спускался сюда?

– В течение последнего часа или около того нет, сэр. Скорей всего, он наверху.

Я быстро прошел по коридору. Вроде, никого. До двери в мой собственный кабинет обычно я делал двадцать шагов, но сейчас преодолел это расстояние в четырнадцать, У себя я передохнул и положил чемодан на стол. Мне стало казаться, что трудности преодолимы. Например, иду к бывшему кабинету полковника Райдера и говорю капралу, что Ниро Вулф послал меня кое-что рассмотреть поближе. Я вхожу и разглядываю крышку стола Райдера с помощью небольшой лупы. Затем фыркаю от неудовольствия и велю капралу пойти и спросить у майора Гудмена, офис которого находится на одиннадцатом этаже, не одолжит ли он мне свою большую лупу. Капрал уходит, я хватаю чемодан, ныряю в коридор, потом в свой кабинет и прячу останки чемодана Райдера в чемодан Вулфа. Рискую я всего лишь в течение пяти секунд, пока нахожусь в коридоре. Все остальное сделать нетрудно. Я продумал эту ситуацию еще раз, стараясь свести время риска до минимума, и пришел к выводу, что так и следует поступить.

Я достал из стола свою маленькую лупу, сунул ее в карман, вышел в коридор и направился за угол туда, где стоял капрал. Убедившись, что на часах стоит тот же самый капрал, а рядом никого нет, я сказал ему все, что собирался, беспрепятственно прошел в кабинет Райдера и принялся рассматривать с помощью лупы крышку стола. Но делал это без особого интереса, потому что, пока подходил к столу, убедился, что чемодана Райдера в кабинете нет.

4

Я продолжал делать вид, что рассматриваю крышку стола, приговаривая про себя: «Черт, черт, поиграл и отдай! Черт, черт, поиграл и отдай!» Поскольку ничего более полезного мне в эту минуту в голову не приходило, я решился как следует обыскать комнату. Насколько я мог понять, все было как прежде, исчез только чемодан. Я направился к капралу.

– Кто-нибудь заходил сюда после того, как ушел полковник Тинэм и мы с Вулфом?

– Нет, сэр. А да! Полковник Тинэм поскорости вернулся. И с ним был генерал Файф.

– Вот как? – осторожно удивился я. – Значит, они забрали этот стул?

– Стул?

– Да, один из тех, который Вулф велел мне как следует осмотреть… А его вроде нет… Пойду взгляну еще раз.

– Никто не выносил отсюда стула, сэр. Не может этого быть.

– Вы уверены? Ни генерал Файф, ни полковник Тинэм?

– Уверен, сэр. Никто.

– Будь я Ниро Вулфом, капрал, которым, к сожалению, не являюсь, я бы посоветовал вам не утверждать того, чего можете не знать. Так говорит он. Вы заявляете, что никто из кабинета ничего не выносил. Но я заметил, что вы стоите здесь лицом к коридору и спиной к кабинету. В окнах нет стекол. Откуда вам знать, что сюда мог проникнуть представитель парашютно-десантных войск и забрать то, что ему нужно?

С полсекунды он выглядел крайне удивленным, но в следующие полсекунды я прочел в его глазах то, что он мог бы мне сказать, не будь я майором, а он всего лишь капралом.

– Да, сэр, – произнес он.

– Ладно, – снисходительно отозвался я. – Может, я ошибся в счете. Не доглядел. После шести я часто ошибаюсь.

Я прошел но коридору в собственный кабинет, уселся на стол и принялся рассуждать логически. Капрал, если только он не был слепым и не врал, явно говорил правду. Производимым в уме подсчетом, например, чему равняется минус два в третьей степени, занимался Ниро Вулф, я же был способен только на сложение и вычитание. Поэтому, подвинув к себе телефон, я позвонил капитану Фостеру, который сидел в кадрах, и спросил у него домашний адрес сержанта Дороти Брюс.

Он отнесся к моему вопросу несколько легкомысленно, но я подчеркнул, что действую официально, и получил ответ. Не дай бог, чтобы она жила в Бронксе или Бруклине, ибо в намерении поехать к ней я исходил не из сведений или догадки, а только из логики, и сразу почувствовал облегчение, когда Фостер сказал мне, что она живет на Западной Одиннадцатой улице. Как раз по дороге домой. Взяв чемодан, который оказался мне вовсе ненужным, я спустился на лифте, сел в машину и поехал в северном направлении.

Дом, в котором она обитала, был единственным современным строением среди старинных особняков. Оставив чемодан в машине, я пошел, по-военному прошагал мимо швейцара, свернул наугад налево, увидел лифт и коротко сказал лифтерше: «Брюс». По-видимому, я производил впечатление человека, которому не задают вопросов. Она вошла вслед за мною в лифт, подняла нас на седьмой этаж, распахнула дверь и пропела: «Семьсот три». Я отыскал квартиру, которая оказалась второй справа, и нажал кнопку звонка. Не сразу, но дверь отворилась, правда, всего лишь на несколько дюймов. Тем не менее я успел поставить на порог ногу.

– О! – удивилась она, я бы сказал, не очень приветливо. – Майор Гудвин?

– Он самый, – бодро подтвердил я. – У вас хорошая память на лица. Меня опять беспокоит мой глаз.

– Очень жаль, сэр, – любезно отозвалась она, но дверь осталась в том же положении. – Как я уже вам сказала, боюсь, ничем не могу помочь.

– Конечно, при таком освещении ничем. Какая уютная у вас квартирка! Это ваши собственные вещи или вы сняли ее меблированной? Некоторые, должно, быть, ваши. Они так на вас похожи.

– Спасибо, сэр. Это просто прикосновение женских рук.

– Да. Никогда не видел более привлекательной двери. Скажу вам, сержант Брюс, что пришел поговорить с вами. Иначе я открою дверь силой. Пойдем на компромисс. Вы откроете дверь, а я открою, зачем явился.

Она издала лишь смешок, но дверь распахнула, сказав: «Входите, майор»,

– и снова заперла ее у меня за спиной. Прихожая была размером в чемодан. Взмахом руки она пригласила меня в комнату, которая вовсе не была похожа на нее, равно как и на кого-нибудь другого. С ежемесячной оплатой или по более дешевой цене, если арендуется на определенный срок. Два окна. Кушетка и три стула. Дверь в крохотную кухню и дверь в спальню. Все это я рассмотрел с первого взгляда, и, когда повернулся к ней, она улыбалась. Улыбка у нее была очень женственной, и в любое другое время мог бы счесть эту улыбку, как большой шаг вперед, но что-то стояло между нами, если я правильно сообразил.