Полиция на похоронах - Аллингем Марджери

Поведение Кемпиона, а также ужасное и необоснованное обвинение, так неожиданно выдвинутое против него, окончательно сломили дух мистера Бевериджа.

— Не было этого! — возмущенно воскликнул он. — Эй, вы что-то неправильно поняли. Джордж вам этого не говорил.

— Полиция делает свои собственные выводы, — важно заметил Кемпион. — Ты сам заговоришь, или мне нужно выбить из тебя признание?

— Угостите меня чашкой кофе, — неожиданно ответил мистер Беверидж. — Вы со мной грубо обращались — вот. И еще верните мои башмаки. Я их оставил у калитки — не хотел никого беспокоить. По-моему, это справедливо, так?

— Подайте-ка мне вон тот кусок велосипедной покрышки, — сказал Кемпион младшему Кристмасу.

— Эй! — торопливо запротестовал мистер Беверидж, — подождите минутку. Подождите минутку, я ведь не говорил, что ничего не скажу.

Кемпион изобразил милостивый жест, и младший Кристмас, который оказался способным помощником, остановился на полпути и вернулся к столу.

Мистер Беверидж простер свои огромные и грязные руки и заявил:

— Я ничего не знаю, и мне нужны мои башмаки. И вообще, в то воскресенье я был в Норвиче.

— Что? — презрительно спросил Кемпион. — Не трать понапрасну мое время, мой милый. — Он наклонился над столом, и впился взглядом в свою жертву. — Ты осмеливаешься мне это говорить, явившись сегодня ночью в сад в шляпе, которая принадлежала убитому?

Это окончательно сломило мистера Бевериджа. Он сдался.

— Я его не убивал, — сказал он. — Мы с Джорджем и к оружию-то притронулись только потом, это факт.

Кемпион вздохнул с облегчением и снова заглянул к книгу для записи стирок.

— Я полагаю, ты понимаешь, — проговорил он холодным тоном, — что сказал или слишком много, или слишком мало?

Крупный человек, усаженный в маленькое деревянное кресло, вздрогнул и прикрыл глаза грязными веками.

— Ладно, — произнес он. — Я все скажу. Но это сделал не я — упаси Господь — это сделали не мы с Джорджем.

22

Настало утро

Поставив кувшин с горячей водой на умывальник и аккуратно прикрыв его полотенцем, Элис подошла к окну, подняла жалюзи и встала в ногах кровати, на которой спал Маркус Фезерстоун. Через какое-то время, потребовавшееся Маркусу для того, чтобы окончательно проснуться и снова погрузиться в свои печальные думы, она объявила:

— Мистера Кемпиона нет в его комнате, сэр. Его постель не тронута. Я решила, что лучше сказать об этом вам, а не мистеру Вильяму. И еще. Старый Кристмас, кучер миссис Фарадей, зашел в кухню, как раз перед тем, как мне подняться наверх, и сказал, что его сын, должно быть, встал ночью, оделся и ушел, потому что его нигде нет.

Маркус, одетый в просторную пижаму экзотической расцветки, принадлежащую дяде Вильяму, уселся на кровать и стал обдумывать ситуацию.

— Кемпион исчез? — спросил он. — Минутку, я надену халат и пойду с вами.

Нырнув в немыслимо пестрый халат, который был еще одним доказательством гостеприимства дядя Вильяма, он направился вслед за женщиной через холл, а потом по коридору в комнату Кемпиона. Видимо, никто больше об этом не знал. В комнатах Джорджа и Вильяма было тихо, и, если не считать веселых звуков, доносившихся из кухни, дом все еще был погружен в сон.

Элис вошла в комнату Кемпиона. Комната была прибрана. На полке для вещей лежала дорожная сумка Кемпиона, на огромное кресло был брошен халат, и за исключением того, что нижние створки окна были широко распахнуты и постель не смята, в комнате не было ничего необычного.

Маркус сонно огляделся по сторонам.

— Как странно, — заметил он. — Ну, Элис, я полагаю, он знает, что делает. А как поживает Джордж Фарадей? Вы к нему уже заходили?

— Нет, сэр. Дверь была заперта. Я постучала, но он не услышал. Я думаю, что он будет долго спать — после вчерашнего, сэр.

— Весьма вероятно, — хмуро согласился Маркус. — Подождите-ка. По-моему, ключ у меня в кармане. Мы с мистером Кемпионом заперли его в комнате вчера вечером. Знаете что, вы приготовьте ему хорошую дозу ворчестерского опохмелителя, а я схожу за ключом.

— О, не беспокойтесь, сэр. Все ключи на этом этаже подходят ко всем дверям. Я приготовлю ему то, что обычно пил мистер Эндрю.

— Я вас подожду здесь, — сказал Маркус. — Хочу получше осмотреть комнату.

Женщина направилась по коридору к лестнице для прислуги, а он выглянул из окна. Маркус терпеть не мог загадок, и его возмущало исчезновение Кемпиона, обставленное, с его точки зрения, по-театральному. В конце концов, неужели Кемпион не мог предупредить, что уезжает? С другой стороны, Маркус был рад. Теперь он сам мог разбудить этого мерзкого Джорджа. Любой мужчина чувствует себя паршиво наутро после такой ночи, а Маркус был достаточно молод, чтобы насладиться несчастным видом кузена Джорджа, страдающего от похмелья, а также, возможно, и приложить некоторую силу для его пробуждения.

Когда Элис вернулась с подносом, на котором стоял стакан с коричневой жидкостью неаппетитного вида, он взял у нее стакан и, вытащив ключ из двери Кемпиона, вставил его в замок комнаты Джорджа. Потом он постучал в дверь и прислушался. Из комнаты никто не отозвался, и он постучал снова. Не получив ответа и на этот раз, он с некоторым чувством удовлетворения повернул ключ в замке и вошел в комнату в сопровождении Элис.

Его ослепил желтый свет электрической лампы, что только усилило его раздражение. Он протянул руку, и повернул выключатель, но уже в следующее мгновение обернулся на сдавленный крик Элис, охваченной ужасом при виде зрелища, представшего ее глазам.

В комнате был жуткий беспорядок. На полу вперемешку валялись книги, одежда, постельные принадлежности. И посреди этого хаоса лицом вниз, в ужасной и неестественной позе лежал кузен Джордж.

Он, несомненно, был мертв. Видимо, его тело окаменело в тот момент, когда оно было охвачено ужасной судорогой.

Ошеломленный Маркус, которого слегка затошнило, сделал нерешительный шаг вперед и наклонился над телом. В лицо ему ударил запах горького миндаля, который нельзя было спутать ни с каким другим запахом. Он отпрянул и повернулся к побледневшей и помрачневшей Элис, которая с неизменным присутствием духа успела закрыть за собой дверь. Она приложила пальцы к губам и прошептала:

— Тише, сэр. Не нужно пугать весь дом. Что это?

— Он мертв, — глупо ответил Маркус.

— Это я и сама вижу, — сказала Элис. — Что было причиной его смерти?

— Я думаю, отравление, — хрипло проговорил Маркус. — Не знаю. Мы должны вызвать полицию, Элис. Боже мой! Еще одно убийство!

Как только эта мысль пришла ему в голову, перед его глазами промелькнула череда картин, связанных с неизбежной юридической процедурой: приход в дом полиции, бесконечный опрос, дознание, кампания в прессе, свидетельские показания Китти в коронерском суде, Вильям на свидетельской скамье. Всех их, включая Джойс и Кемпиона, подвергнут простому и перекрестному допросу и, возможно, будут подозревать.

Его раздумья прервал голос Элис.

— Надо постараться не напугать хозяйку. Что нам делать, сэр?

— Нужно позвонить в полицейский участок, — ответил Маркус. — Я думаю, инспектор Оатс еще в городе. Да, Элис, нужно туда позвонить.

— У нас в доме нет телефона, сэр. Может быть, мне сходить к миссис Пэлфри? Мы недавно пользовались ее телефоном.

Эта досадная мелочь протрезвила молодого человека быстрее, чем что-либо еще. Его мысли прояснились.

— Послушайте, — начал он, — мы запрем дверь, и я пойду одеваться. Вы пойдите к миссис Пэлфри и позвоните в полицию. В это время, насколько мне известно, обычно дежурит инспектор Редгрейв. Спросите его, есть ли в городе инспектор Оатс, и если он еще здесь, попросите передать ему от меня, что я буду ему очень признателен, если он немедленно сюда приедет, потому что произошел совершенно непредвиденный случай. Если вы будете уверены, что никто из домочадцев миссис Пэлфри вас не слышит, расскажите ему, что случилось. В любом случае, дайте ему понять, что он должен сразу же приехать. Вы можете все это сделать?