Эллери Куин - Застекленная деревня. Расследует Эллери Квин (рассказы)
— Порядочно. Они еще были там, когда Хьюб Хемас пришел спросить о ценах на новую борону и даже после того.
— Вы помните, в котором часу пришел мистер Хемас?
— Через несколько минут после Пру. В четыре-пять минут третьего. Дождь уже лил вовсю. Ему пришлось бежать от своей машины, хотя он поставил ее перед лавкой.
— Что произошло потом?
— Я велел Хоузи Леммону подождать, а Пру рылась в ящике с морожеными продуктами, пока мы с Хьюбом просматривали каталоги.
— И Кэлвин Уотерс тоже был там?
— Да. Нас было пятеро.
— И как долго, мистер Берри, — небрежно осведомился Эдамс, — вы пробыли в лавке впятером?
Судья Шинн, Уэбстер, Пиг и Джонни склонились вперед.
— До двух девятнадцати. Хьюб ушел первым.
— Каким образом вы так точно помните время, мистер Берри?
— Потому что перед уходом Хьюб достал свои часы и сверил их с часами в моей лавке. Мои показывали два девятнадцать. Пру Пламмер сказала, что на ее часах только два восемнадцать, но я объяснил ей, что мои часы не ошибались ни на минуту за десять лет — это лучшая марка. Она была не права, и знала это. — Губы Пру Пламмер разжались, а нос при этом сморщился. — Потом Хьюб побежал к своей машине и уехал. Я обслужил мисс Пламмер, которая ушла через десять минут, а потом покончил со стариком Леммоном. Я был не слишком уверен, что у Хоузи есть деньги, — добавил Питер Берри. — Естественно, я никогда ничего не продавал ему в кредит. Оказывается, Скотты заплатили ему наличными. Должен признаться, я был удивлен, учитывая, что… — Оборвав фразу, лавочник бросил быстрый взгляд на судью Шинна и кашлянул. — Хоузи ушел через несколько минут после мисс Пламмер, а потом Кэлвин и я вернулись в гараж.
Феррис Эдамс передал свидетеля Эндрю Уэбстеру.
— Вы сказали, мистер Берри, — начал старый юрист, — что в субботу, от нескольких минут третьего и до двух девятнадцати, вы впятером находились в лавке. Не заметили ли вы или не упомянул ли один из ваших покупателей, как кто-то шел по Шинн-роуд в течение это промежутка времени, направляясь к дому миссис Эдамс или от него?
— Нет, сэр.
— И вы вообще не видели подсудимого?
— Не видел и не мог видеть. Дом тетушки Фанни можно разглядеть из моей лавки, только стоя в дверях или в витрине со стороны Шинн-роуд.
— Благодарю вас, это все.
Феррис Эдамс посовещался с Энди Уэбстером перед столом судьи Шинна. Они тихо обсуждали, стоит ли вызывать Кэлвина Уотерса, и в итоге решили этого не делать — времени должно хватить на других свидетелей, а пытаться вытянуть что-нибудь вразумительное из Весельчака Уотерса, по словам судьи, можно с таким же успехом, как и заставить умолкнуть Эмили Берри.
— Мы внесем в протокол его полусвидетельство, — шепнул судья Уэбстер.
Поэтому следующей Эдамс вызвал Пру Пламмер.
* * *Пру Пламмер была ночным кошмаром для юриста или, по версии Пига во время полуденного перерыва, цыганской мегерой. Она облачилась в раскрашенную вручную блузку и фетровую юбку с абстрактным оранжево-розово-зеленым рисунком, на которые другие женщины все утро посматривали с неодобрением; в ушах у нее болтались огромные серьги, а голова была повязана пурпурным шелковым шарфом.
Она буквально обгоняла вопросы Ферриса Эдамса. Как он говорил позже, угнаться за ней мог только Рой Роджерс[33] на самой быстрой лошади.
— Разумеется, я помню субботние события, мистер Эдамс. До последних деталей, от которых кровь стынет в жилах! Без четверти два в заднюю дверь моего дома постучали, я открыла и увидела грязного иностранца — бродягу с глазами, которые буквально прожигали во мне дырки. Вот этого монстра! Настоящий убийца!
— Мисс Пламмер… — начал Феррис Эдамс.
— Протестую! — одновременно рявкнул Энди Уэбстер.
— Протест принят! — заявил судья Шинн. — Пожалуйста, мисс Пламмер, придерживайтесь фактов, а не высказывайте мнения. — Однако он не приказал вычеркнуть ответ из протокола.
— Но это и есть факты! — возразила Пру Пламмер. — По человеческому лицу можно прочитать многое — по крайней мере, я могу, — хотя его лицо и человеческим не назовешь… Да, судья… я имею в виду, ваша честь… Ну, ему хватило наглости попросить поесть, а я, как вы можете не сомневаться, сказала ему все, что думаю о нищих, и велела убираться! Я не кормлю бродяг, похожих на убийц, тем более когда одна в доме… Но он действительно похож, ваша честь… Я последовала за ним к воротам и видела, как он шел по Шинн-роуд, пересек перекресток по диагонали к поилке и направился мимо церкви к дому тетушки Фанни. Он немного задержался у ее ворот, потом огляделся с таинственным видом…
— Протестую! — в пятый раз прервал судья Уэбстер.
— …как будто хотел убедиться, что никто его не заметил, и прокрался вдоль боковой стены к кухонной двери…
— В котором часу это было? — с отчаянием в голосе спросил Эдамс.
— Без десяти два. Потом я вернулась к себе и заперла все двери и окна…
— Почему вы это сделали? — осведомился Эдамс, сам того не желая.
— Не думаете же вы, что я бы оставила мой дом открытым со всем антиквариатом и ценными вещами, когда убийца бродит по деревне!
— Пожалуйста! — взмолился Эндрю Уэбстер.
— Как бы то ни было, я должна была идти в лавку — купить что-нибудь к обеду.
— Вы пошли туда пешком, мисс Пламмер?
— Конечно, пешком! Не болтайте чушь, мистер Эдамс! Я же не калека. Хотя если бы я знала, что пойдет дождь, то поехала бы на машине — а впрочем, я бы не смогла этого сделать, так как мой автомобиль в мастерской Илайеса Уэрли в Кадбери, как может подтвердить Питер Берри — он видел, как механик мистера Уэрли тянул его на буксире. — Она фыркнула, глядя на Питера Берри, — несомненно, подумал Джонни, за его упоминание о ненадежности ее часов. — Я собираюсь съездить на будущей неделе в автомобиле на Кейп-Код — повидать друзей, знаменитых художников…
— Да, мисс Пламмер. В котором часу вы вошли в лавку Берри?
— Он же говорил вам — ровно в час пятьдесят семь…
Эдамсу наконец удалось переключить ее показания на эпизод в лавке, хотя к тому времени он совсем выбился из сил. Ее история подтверждала показания Берри, за исключением времени, когда из лавки ушел Хьюберт Хемас.
— Это было в два восемнадцать — во всяком случае, по моим часам!
Остальная часть показаний Пру Пламмер касалась подслушанного ею телефонного звонка Берни Хэкетта судье Шинну в четверть четвертого («Я вовсе не подслушивала! Это получилось случайно, но, конечно, когда я услышала, что тетушка Фанни убита, и вспомнила про этого грязного бродягу…») и последующего времени, занятого собственным звонком Берни Хэкетту и передачей новостей всем, о ком она только могла вспомнить. Пру криком из задней двери дома сообщила о случившемся Орвиллу Пэнгмену, который был у своего амбара с сыном Эдди и юным Джоэлом Хэкеттом, потом помчалась в соседний дом прокричать новости в глухое ухо Селины Хэкетт — остальное довершил телефон…
К счастью, Энди Уэбстер отказался от попыток перекрестного допроса.
* * *Показания Хьюберта Хемаса приходилось вытягивать клещами. Он отвечал так, будто каждое слово было драгоценным камнем, который следовало взвешивать до последнего грана.
Вскоре стало очевидным, что вопросы Ферриса Эдамса вызывают у него подозрения, поэтому Эдамс благоразумно изменил тактику, предоставив Уэбстеру право нарушать юридическую процедуру во время перекрестного допроса.
Хемас заявил, что он и двое его сыновей все утро пахали и боронили поле, готовя его к позднему севу кукурузы. Вскоре после ленча борона сломалась, и он поехал в деревню поговорить с Питером Берри насчет заказа новой. Вернувшись, Хемас работал с близнецами в амбаре, так как дождь задержал сев. Они все еще были там, когда прибежала Ребекка Хемас с криком, что Пру Пламмер только что сообщила об убийстве тетушки Фанни Эдамс. Хемас вскочил в машину и снова поехал в деревню, а Томми, Дейв, их мать и их сестра последовали за ним на фермерском грузовике. Вскоре Хемас с сыновьями присоединился к отряду…
— Кто находился в лавке Питера Берри, мистер Хемас, когда вы вошли туда?
— Питер, Кэлвин, Хоузи Леммон и Пру Пламмер.
— В котором часу вы ушли из лавки?
— Питер же говорил — в два девятнадцать.
— Пока вы были в лавке, кто-нибудь выходил оттуда? Может быть, всего на несколько минут?
— Нет. — Хьюб Хемас повернулся к судье Смиту: — Ваша честь, я хочу задать вопрос.
— Как свидетель, мистер Хемас… — начал судья.
— Не как свидетель, а как присяжный. Присяжные имеют на это право.
— Ладно, Хьюб, — дружелюбно кивнул судья. — Только побыстрей.
— Я хотел бы знать, почему всех спрашивают, где они находились во время убийства. Кого здесь судят, как спросила Эм Берри, — бродягу иностранца или Шинн-Корнерс?
