Три гроба [Литрес] - Джон Диксон Карр
Доктор Фелл открыл было рот, чтобы заговорить, но, взглянув на внимательные лица Розетты и Мэнгана, остановился.
– Итак! – сказал Хэдли, расправляя плечи. – Я доказал вам двоим, что верю каждому вашему слову, и сделал я это потому, что мне нужна ваша помощь. Человек, которого мы ищем, вряд ли был посторонним. Он хорошо знает домашний уклад: расположение комнат, распорядок дня, привычки жильцов. Он знает, как вы разговариваете, ваши прозвища. Он знает, как этот мистер Петтис обыкновенно обращается не только к Гримо, но и к вам. Следовательно, он не может быть неким сотрудником профессора, которого вы никогда не видели. Мне нужно, чтобы вы рассказали все о том, кто часто наведывается к вам в гости, о каждом, кто был достаточно близок к доктору Гримо, чтобы соответствовать этому описанию.
Розетта неловко пошевелилась, вопрос застиг ее врасплох.
– Вы думаете, что это сделал кто-то… Боже! Это невозможно! Нет, нет, нет! – Вскрики походили на странное эхо голоса ее матери. – Нет, никто не подходит под описание, и никто не мог это сделать!
– Почему вы так считаете? – резко спросил Хэдли. – Вам известно, кто застрелил вашего отца?
Слова раздались как гром среди ясного неба и заставили ее вздрогнуть.
– Разумеется, нет!
– Или, может быть, вы кого-то подозреваете?
– Нет, разве что… – Она блеснула зубами. – Не понимаю, почему нужно искать убийцу вне домашнего круга. Вы нам тут преподали очень милый урок дедукции, премного благодарны. И если человек вел себя в точности, как вы описали, гораздо разумнее предположить, что это кто-то из домочадцев. И описание подходило бы гораздо лучше…
– Подходило бы кому?
– Давайте подумаем! Это ведь по вашей части? – (Каким-то образом Хэдли удалось разбудить тигрицу; и она наслаждалась моментом.) – Конечно, вы еще не со всеми познакомились. Вы не видели ни Энни, ни мистера Дрэймана. Но ваше другое предположение и гроша ломаного не стоит. Для начала – у моего отца очень мало друзей. Помимо обитателей этого дома, существует только два человека, попадающие под заданные параметры, и ни один из них не может быть убийцей. Не может из-за определенных физических характеристик. Один из них настоящий Энтони Петтис; он не выше меня, а я совсем не амазонка. А другой – Джером Барнаби, который написал ту самую жуткую картинку. У него есть небольшой физический изъян, который невозможно скрыть и который виден издалека. Тетя Эрнестина и Стюарт его бы сразу узнали.
– И все-таки, что вам о них известно?
Розетта пожала плечами:
– Оба в возрасте, состоятельные, увлечены своими хобби. Петтис лысый и педантичный. Но в нем нет ничего стариковского, таких, как он, обычно называют «славный малый», а еще он чертовски умен. Тьфу! И почему бы им не найти себе какое-нибудь применение? – Она сжала кулаки. Потом посмотрела на Мэнгана, и ее затуманенный взгляд постепенно сделался довольным и хитрым. – Вот Барнаби – да. Джером в некотором роде нашел себе применение. Он вполне известный художник, хотя предпочел бы известность в области криминологии. Крупного телосложения, добродушный; ему нравится рассуждать о преступлениях и хвалиться своими былыми спортивными достижениями. Джерома можно назвать привлекательным. Он очень тепло ко мне относится, и Бойд ужасно ревнует. – Ее улыбка стала шире.
– Мне не нравится этот тип, – тихо сказал Мэнган. – Более того, по-человечески я его просто ненавижу, и мы оба это знаем. Но Розетта все же кое в чем права. Он бы никогда не совершил ничего подобного.
Хэдли опять сделал пометку:
– В чем его изъян?
– У него деревянная нога. Думаю, понятно, почему он не сумел бы ее скрыть.
– Спасибо. Пока что на этом все. – Хэдли захлопнул записную книжку. – Предлагаю вам отправиться в лечебницу. Если, конечно, не осталось никаких других вопросов. Фелл?
Доктор выступил вперед. Он навис над девушкой и пристально посмотрел ей в глаза, склонив голову немного набок.
– Всего один последний вопрос, – сказал он, словно муху, смахивая с глаза черную ленту от пенсне. – Ух! Ха! Вот что! Мисс Гримо, почему вы так уверены в том, что виновен Дрэйман?
Глава восьмая
Пуля
Ответа он так и не получил, но кое-что прояснить все же удалось. Рэмпол даже не успел обратить на это внимание. Так как доктор задал свой вопрос совершенно будничным тоном, фамилия «Дрэйман» не произвела на Рэмпола никакого впечатления, он даже в сторону Розетты не посмотрел. Его мучил другой вопрос: как порывистый, словоохотливый и жизнерадостный Мэнган, которого он так хорошо знал, превратился в этого безвольного дуралея, который держался в тени, унижался и говорил глупости. Может, раньше Мэнган иногда и нес околесицу, но на круглого дурака он похож не был. Однако сейчас…
– Вы дьявол! – вскричала Розетта Гримо.
Ее голос прозвучал как скрип мела по доске. Рэмпол обернулся и увидел, как раскрывается ее рот, а скулы поднимаются еще выше и глаза становятся огненного цвета. Видение длилось лишь миг. Она вскочила и, проскользнув мимо доктора Фелла, умчалась в коридор, только мелькнули полы ее норковой шубки. Мэнган поспешил вслед за ней. Дверь захлопнулась. Мэнган снова ее открыл и пробормотал: «Извините». Стоя в дверном проеме, он выглядел почти гротескно: спина сгорблена, голова опущена так, что видны только морщинистый лоб и нервно сверкающие темные глаза. Он простер руки, повернутые ладонями вниз, – так, будто успокаивал аудиторию, – снова пробормотал: «Извините» – и опять захлопнул дверь.
Доктор Фелл наблюдал за всем этим, удивленно моргая:
– Она дочь своего отца, Хэдли. – Он хрипло втянул воздух и медленно покачал головой. – Ах. Да. Она хорошо держится под сильным эмоциональным давлением; очень тихая – как порох в патроне; потом ее задевает какая-нибудь мелочь – и все, спусковой крючок нажат. Боюсь, что она и вправду психически нездорова. Но может быть, ей кажется, что у нее есть причины так себя вести. Интересно, что ей известно?
– Ну, она не англичанка. Впрочем, это все не важно, – довольно резко произнес Хэдли. – Вы похожи на стрелка, который вроде бы стреляет наугад, а потом выясняется, что он выбил сигарету из чьего-то рта. При чем тут Дрэйман?
Доктор Фелл выглядел обеспокоенным:
– Всему свое время… Какое у вас сложилось впечатление о ней, Хэдли? И о Мэнгане? – Он повернулся к Рэмполу. – Я немного сбит с толку. Как я понял из ваших слов, Мэнган должен быть бесшабашным ирландцем как раз того типа,
