Патриция Вентворт - В тихом омуте

Ниниан смеялся уже во все горло.

— Ох, постарайся не говорить об этом при ней, а то она действительно закатит тебе сцену.

— Почему?

— Дурочка, любая работа означает труд, а наша прекрасная Мэриел не имеет ни малейшего желания изнурять себя. Ей хочется получить деньги просто так, ничего не делая, а потом… Ну конечно, ей хочется всего того, чем обычно увлекаются юные особы без царя в голове: поклонников и легкой, веселой жизни. Именно поэтому она никогда не уйдет от Адрианны — та помогает ей удовлетворить эти желания.

Мы все, так или иначе, думаем об этом, надо признаться. Никто не ведает, впрочем, насколько богата Адрианна, однако же у каждого есть мечта. Джеффри мечтает о собственной квартире, Эдна — о современном доме со всеми коммуникациями. Мэриел… чего хочет она, мы уже установили. Да, забыл сказать: ей хочется дворец с мраморными залами и шкуру тигра — чтобы бездельничать на ней перед горящим камином.

Они уже поднялись наверх и остановились, когда Ниниан спросил:

— Как ты думаешь, что нужно мне? — Голос его дрогнул.

— Ну, наверное, это не деньги.

— Нет, мы все очень изменились. Каждый нормальный человек хочет именно денег.

— Нормальный человек, по-моему, должен знать, что эти деньги можно заработать упорным трудом.

— Фу, как это скучно. Джанет, ты сейчас похожа на проповедницу.

— Зато не боюсь об этом говорить.

— Да уж, ты сильно выросла в собственном мнении.

Джанет нетерпеливо и раздраженно начала подталкивать его руками.

— Не нравится меня слушать, тогда иди вперед, к Адрианне.

Он снова захохотал.

— Иди же, мы заставляем ее ждать.

Адрианна снова лежала на кушетке, укрытая бархатным пледом. Руки ее были унизаны драгоценными кольцами, шею обвивало жемчужное ожерелье. Кофе еще не подавали — сначала она желала поговорить с ними.

— Мне хочется побеседовать с вами по отдельности. Ниниан, ты можешь пройти в мою гардеробную. Там есть удобное кресло, а также книга, в которую вклеены все статьи и интервью про меня.

Ниниан засмеялся и встал.

— Адрианна, вы думаете, что мне нужно прочесть эти записи, чтобы понять, какая вы замечательная актриса и самая яркая женщина в мире?

Он зашел в гардеробную и закрыл за собой дверь. Джанет села на стул, на который ей указала Адрианна. Она подумала: «Все это напоминает непонятный сон».

Адрианна начала говорить:

— Я задам вам вопрос, а вы постараетесь честно на него ответить. Идет?

Лицо Джанет нисколько не изменилось, и она ответила:

— Не знаю, это зависит от того, о чем вы собираетесь меня спросить.

— То есть ваша честность зависит от вопроса?

— А вдруг я не знаю ответа?

— Я думаю, вы знаете, иначе бы не спросила. Ну хорошо, приступим. Вы, Ниниан и Стар росли вместе. В детстве не очень хорошо разбираешься друг в друге, и я хотела бы знать, считаете ли вы, что Ниниану можно доверять.

Джанет сидела не шелохнувшись. Адрианна не отрывала от нее глаз. В конце концов девушка не выдержала и спросила:

— Вы не могли бы задать вопрос как-нибудь по-другому?

— Ладно. Он подводил вас когда-нибудь?

Джанет не ответила. Последовало довольно продолжительное молчание, которое прервала Адрианна:

— Наверное, я суюсь не в свое дело? Да, точно, не в свое. Но он мог бы мне как-нибудь навредить или помешать?

— Я так не думаю.

Джанет подыскивала нужные слова, но, как назло, ничего другого на ум ей больше не приходило.

Адрианна, усмехнувшись, сказала:

— Не думайте над этим долго. Я просто имею в виду, что он был все это время очень далеко и, скорее всего, уже не помнит, какой девочкой вы были. Но он никогда не выбрал бы богатство?

Джанет уверенно сказала:

— Нет-нет, он никогда не выберет богатство.

Адрианна понизила голос:

— А вы в этом уверены? Ниниан никогда бы не стал притворяться, если бы ему не были нужны деньги?

Джанет услышала свой собственный голос, очень ясный и уверенный:

— О нет, он никогда бы так не поступил.

— Почему?

— Ниниан на это не способен.

— И вы до сих пор в этом уверены?

— Да.

— Вы так думали о нем, когда были еще детьми. А как, на ваш взгляд, он не сильно изменился?

— Я бы заметила, если бы он изменился.

Адрианна засмеялась:

— Ну хорошо, не будем об этом больше. А насколько хорошо вы знаете Робина Сомерса?

Джанет, вполне возможно, и изумилась, но, во всяком случае, ничем себя не выдала.

— Я его видела только один раз, это было примерно два года назад.

Адрианна незаметно для самой себя приподняла бледную руку и снова тихо ее опустила. Этот жест был знаком всем — и родственникам, и поклонникам актрисы.

— Это не ответ. Как раз два года назад Стар развелась с ним. Может быть, вы хорошо знали его и до этого? Насколько хорошо?

Джанет уставилась на нее, не веря своим ушам. Затем, подумав немного, ответила:

— Я не очень часто имела удовольствие видеть его. Иногда он бывал очень обаятельным.

— Он вас очаровал? Он вам понравился?

— Не очень.

— И что же вы о нем думали?

— Вряд ли это имеет для вас большое значение, мисс Форд.

— Я никогда и ни для кого не была мисс Форд. Зовите меня просто Адрианной. А если бы это не имело значения, я бы не спрашивала вас.

Джанет еле слышно сказала:

— Робин мне не очень нравился. Я всегда думала, что он самовлюбленный эгоист.

Адрианна рассмеялась:

— Все мужчины и женщины, к вашему сведению, эгоисты в той или иной степени.

— Он не смог сделать Стар счастливой и доставил ей много страданий.

— А Робин любил ее?

— По-своему, наверное.

— А Стеллу?

— Думаю, что он очень к ней привязан.

— А в чем это выражается?

— Ну, он не очень о ней беспокоится, не так ли? Она всегда здесь, и, он, когда бывает в городе, как часто приходит навестить ее?

— Не очень часто.

Джанет, приподняв брови, значительно добавила:

— Интересно, что Стелла постоянно вспоминает Ниниана, но она практически никогда не говорит об отце.

Адрианна улыбнулась:

— Ну, это еще не говорит ни о чем страшном или ужасном. Она очень странный ребенок, и судить по ее словам об отношениях с родными не нужно. Итак, мне все понятно. Робин вам не нравится, и он сделал Стар несчастной, и, конечно, она и слышать о нем не хочет! — Адрианна явно дразнила Джанет. — А вы знаете его мнение по этому поводу?

Джанет, смутившись, все же нашла в себе силы честно признаться:

— М-м-м, нет, не знаю.

Адрианна продолжала улыбаться:

— Вот мы и добрались до самой сути вопроса. Ну, на сегодня тогда все. Теперь ваша очередь коротать время в раздевалке. Позовите сюда Ниниана. Можете не читать, если вам не хочется, отзывы прессы о моем творчестве.

Адрианна считала, что Ниниан все это время был буквально поглощен газетными вырезками и с трудом смог от них оторваться. Именно с такими словами Ниниан вошел в гостиную, говоря, что теперь он примкнул к почитателям великой актрисы и не понимает, как он мог не замечать самых простых вещей.

В этот момент он закрывал дверь в комнату и все еще продолжал говорить. Адрианну такое положение вещей совсем не устраивало: она не очень любила, когда кто-то стоял у нее за спиной. Поэтому мисс Форд резко произнесла:

— Хватит бормотать! Что такое тебя поразило в этих записях, скажи на милость?

— Только то, что я не мог не отдать должное вашему таланту. Хотя и критики, надо признать, считали вас великой актрисой.

— Да, в свое время я была не только хорошей актрисой — я была великой. У меня был прекрасный голос, манеры, жесты, взгляды, меня слышали все, даже если спектакль проходил на стадионе. О да, я была хороша до чрезвычайности. И что же дальше? Теперь я просто бывшая актриса, и никому до меня нет дела, и никто не помнит, какой актрисой я была.

Ниниан подошел и сел около нее.

— Дорогая, хватит причитать. Я знаю, вы ощущаете себя так, словно вас выбросили из театральной жизни, как какую-то ненужную вещь, но ведь я-то так вовсе не считаю. Вы достигли многого и приносили людям радость. Я, признаться, и не понимаю, почему вы теперь переживаете.

Адрианна улыбнулась и поднесла ему руку для поцелуя королевским жестом. Улыбнувшись, Ниниан сделал то, что от него требовалось в данной ситуации.

— Адрианна, чего вы хотите от меня?

— О, только задать вам парочку вопросов, не более того.

Молодой человек удивленно приподнял брови:

— Интересно, о чем же?

— О той девочке, о Джанет.

— И что же вам о ней надо знать? — Глаза его по-прежнему улыбались, однако Адрианна своим опытным взглядом приметила в них некую настороженность. — Дорогая, ее жизнь напоминает собой открытую книгу, в ней нет ничего того, о чем стоило бы говорить. Таких людей, как она, не очень много. Джанет заботится только о других и почти ничего не делает для себя.