Смерть в пяти коробках - Джон Диксон Карр
– Какой смысл отпираться, сэр? – начиная терять терпение, вспылил Мастерс. – Надеюсь, вы не отрицаете, что в коктейлях был яд?
– Нет.
– Вот и хорошо. А то, упорствуя и дальше, вы договоритесь до того, что яд и вовсе невозможно было подмешать.
Блайстон глянул на инспектора из-под нахмуренных бровей:
– Именно об этом я и говорю. Я готов присягнуть, что никто из сидящих за столом ничего не подмешивал в напитки. Друг мой, вы думаете, у меня… У нас нет глаз? Полагаете, возможно сидеть за одним столом и не увидеть, как кто-то подмешивает в твой стакан отраву?
Старший инспектор, продолжая кипеть, переводил взгляд с него на Бониту Синклер. Она с задумчивым выражением лица медленно постукивала по ковру носком комнатной туфли, напоминая школьную учительницу с лицом Мадонны.
– Прошу, позвольте мне кое-что сказать, – вмешалась она. – Какой этот атропин? То есть он твердый или жидкий? Какого он цвета?
– Вам слово, доктор, – повернувшись к Сандерсу, сказал инспектор.
– Это бесцветная жидкость, – ответил Сандерс. – Вероятно, вы не раз ее видели, не зная, что это такое. Атропин получают из белладонны, а белладонна содержится в обыкновенных глазных примочках.
Миссис Синклер как будто испугалась.
– Глазные примочки? Но у меня есть… – Она умолкла. – А сколько его нужно, чтобы человек отключился?
– Чистого атропина всего несколько капель. Кстати, это был чистый атропин, а не более слабый медицинский препарат.
– Тогда я, пожалуй, смогу вам помочь, – заявила Бонита с каким-то веселым злорадством, от которого Сандерса немного покоробило. – Все очень просто. Злоумышленник вошел с улицы, как мы и думали. Но он не стал подмешивать атропин в шейкер, поскольку не знал, сколько добавить, и боялся всех убить. Поэтому он капнул чуть-чуть на дно каждого стакана нужное количество. Вы сказали, жидкость бесцветная, и никто не обратил внимания. Обычно стаканы для коктейлей влажные, и если кто-то что-то и заметил бы, то счел бы, что это посуда, мокрая после мытья. Денни, ну разве я не умница? – Миссис Синклер торжествующе взглянула на Блайстона, который чуть покраснел, но продолжал смотреть перед собой.
– Должен признаться, мэм, вы очень сообразительны, – мрачно произнес Мастерс. – Надеюсь, вам не придет в голову мысль травить своих недругов.
Настал ее черед краснеть. Миссис Синклер опустила глаза и задышала чаще:
– Простите, мистер Мастерс, мне это не кажется очень смешным.
– Мне тоже, – согласился он. – Что скажете, доктор? Могло такое случиться?
– Нет, – отрезал Сандерс.
Его ответ произвел маленькую сенсацию. И Бонита, и сэр Блайстон притихли.
– Я хочу сказать, – продолжал Сандерс, – это представляется маловероятным. Где стояли стаканы с коктейлями?
– В центре обеденного стола, – чуть замявшись, ответила миссис Синклер. – Мистер Хэй склонился и разлил напитки по стаканам.
Сандерс задумался.
– Видите ли, наибольшей дозы в этих стаканах хватило бы, чтобы убить человека, выпей он весь коктейль. Количество варьировалось от чайной до столовой ложки. Если на столе стояло три небольших стакана с таким большим количеством бесцветной жидкости на дне, неужели никто не заметил бы? Заметил кто-нибудь?
– По-моему, я заметила, – с серьезным видом сказала миссис Синклер. – Но, разумеется, я ни в чем до конца не уверена.
Мастерс едва сдерживал негодование. Он долго изучал безмятежное лицо сэра Блайстона, заметив мелькающие в его глазах злорадные искорки, а потом вновь раскрыл блокнот.
– Отвлечемся ненадолго, – произнес инспектор, – и дадим вам время вспомнить. А пока, сэр, будьте так добры, расскажите, зачем вам понадобилось четверо часов?
Запрокинув голову, Блайстон расхохотался. Он как раз закуривал сигарету, и от движения воздуха спичка погасла. От смеха лицо его прояснилось, – очевидно, смех пошел на пользу.
– Прошу прощения, – хмуро извинился он, положив сигарету на каминную полку. – Если бы все ваши загадки разгадывались так же просто, как эта! Наверняка такой пустяк, как четверо моих часов, заставил полицию поломать голову. Вот вам объяснение. Кстати, вчера ночью миссис Синклер дала вам ключ к разгадке, хотя вы этого, похоже, не поняли. Разве ты не говорила им, Бонни, что я зашел за тобой и мы вместе поехали к Хэю?
– Да, сэр, она сказала об этом, – подтвердил Мастерс. – Ну и что?
– И еще она сказала вам, что ей в разное время предстоят три очень важных телефонных звонка, так? Один в Нью-Йорк, один в Париж и один в Рим?
Мастерс широко раскрыл глаза, но тут же прищурился.
– Вы уже догадались, инспектор, – добродушно произнес Блайстон. – Время в этих городах отличается от времени по Гринвичу. К примеру, с Нью-Йорком у нас разница пять часов. Здесь полночь, а там семь вечера. В Париже и Лондоне время тоже другое. И если вам надо в определенное время позвонить в разные города, вы можете здорово запутаться. Бонита точно запуталась бы. Я нашел решение, – со смехом объяснял Блайстон. – Одни из часов, мои собственные, показывали обычное английское время. А трое других я перевел, соответственно, на время в Нью-Йорке, Париже и Риме. Посмотришь одни из моих часов и определишь время в нужном городе. Это очень помогло. Как видите, все объясняется очень просто.
Надо признать, что Мастерс взглянул на Блайстона едва ли не с восхищением.
– Неужели, сэр? – спросил старший инспектор. – Верно, все объясняется очень просто. Но как объяснить негашеную известь и фосфор?
Теперь рассмеялась миссис Синклер.
– Надеюсь, это вас не очень озадачило? Хотя все же в какой-то степени могло, – задумчиво заметила она. – Видите ли, вчера вечером я взяла не ту сумочку. Естественно, я обыкновенно не беру с собой подобные вещи. Негашеная известь и фосфор используются для удаления с холста краски, если под ней предполагается наличие более ценной живописи. Вы об этом слышали? И то и другое – соединения кальция, оксид кальция и фосфат кальция. Рекомендую эти препараты, господин Мастерс.
– Похоже, вы хорошо разбираетесь в химии, мэм. Не премину сказать, что отдаю должное вашей изобретательности, даже если ваш рассказ неправда.
– Неужели вы сомневаетесь в наших словах? – резко спросил Блайстон.
– В общем-то, сэр, в этом и состоит моя задача, – сказал Мастерс, который теперь явно наслаждался допросом. – Что стало бы с полицией, если бы мы ни в чем не сомневались? А? О да, я охотно поверил бы вам, – произнес инспектор, но вид у него был недоверчивый. – Не думаю, что вы сможете объяснить мне, зачем мистеру Шуману понадобились детали от будильника.
Блайстон замялся. Он поглаживал подбородок своей чудной рукой, указательный и средний палец которой были почти одной длины, отчего временами кисть производила впечатление увечной.
– Будильник? – повторил он. – Не понимаю. О чем вы?
Мастерс описал находку.
– Значит, у каждого из нас был
