Эдвард Марстон - Ученик дьявола

— Возвращался из Оуквуд-хауса.

— Навещали Клемента Эндерби?

— Да. — Николас решил не вдаваться в детали. — Дэйви Страттон пошел туда сегодня утром проведать детей мистера Эндерби, с которыми он давно водит дружбу. Дэйви все не было, и я отправился за ним, а пока ездил, мальчонка вернулся другой дорогой. Так что я только зря время потратил.

— И чуть не погибли. Как поживает Клемент Эндерби?

— Он в прекрасном расположении духа и с нетерпением ждет завтрашнего дня — ведь завтра мы ставим «Генриха Пятого». Он просто счастлив, что вы пригласили его на спектакль. Кстати, он очень хорошо отзывался об одной девушке, которая некогда была у вас в услужении — Кейт, кажется.

— Ах да. — кивнул сэр Майкл. — Кэтрин Гоуэн. Было так жаль с ней расставаться. Особенно печалилась моя жена. Однако нам пришлось с ней распрощаться: девушка навлекла на себя недовольство Ромболла. В чем там было дело — мне неизвестно, я никогда не вмешиваюсь в его отношения с прислугой. — Он вернул пулю Николасу. — Мистер Брейсвелл, мои глаза уже не те, что прежде. Посмотрите сами. Вы видите на пули насечки? Три точки в форме треугольника.

— Кажется, одну вижу… — Николас впился взглядом в металлический шарик. — А вот и вторая. Если была и третья, то ее сбило, когда пуля попала в дерево. — Он послюнил палец и потер. — Да, точно. Вот теперь ясно вижу две точки.

— Как я и полагал.

— Вы знаете, из какого мушкета стреляли?

— Знаю. Прекрасно знаю. — Сэр Майкл в волнении принялся пощипывать бороду. — Пуля была отлита в моей кузне. Когда свинец начинает остывать, мы ставим на пули клейма. Три точки. — Он глубоко вздохнул. — С прискорбием должен признать, что вас едва не убили из моего мушкета.

— У кого есть доступ к оружию?

— Только у меня. Как вы сами могли убедиться, оружие я держу под замком.

— Значит, кто-то пробрался в ваш арсенал.

Сэр Майкл вдруг побледнел.

— Вспомнил: один из мушкетов я одолжил своему другу. Он жаловался на кроликов, говорит — расплодились, совсем житья не стало…

— И как же зовут вашего друга, сэр Майкл?

— Я и сказать боюсь.

— Ну же? — не отступал Николас.

— Джером Страттон.

Глава 12

Николас Брейсвелл направлялся в Холли-лодж, намереваясь обсудить последние события с Джеромом Страттоном. Недоверие к купцу, возникшее у суфлера довольно давно, все росло, однако скакавший рядом с ним Оуэн Илайес продолжал сомневаться.

— Я все-таки думаю, что здесь как-то замешан Реджинальд Орр, — заявил он.

— Нет, Оуэн, я не могу в это поверить.

— А в то, что он на тебя кинулся с дубиной ночью, — можешь?

— Запросто.

— Так какая разница между мушкетом и дубиной?!

— Большая.

— И тем и другим можно убить.

— Ну, это смотря у кого в руках оружие. Если дубиной меня ударил мистер Орр, то он это сделал, скорее, чтобы помочь высвободиться Исааку Апчарду. Уверен, в меня стрелял не он. Иначе где он, по-твоему, достал мушкет?

— Мушкеты, знаешь ли, водятся в Эссексе не только у сэра Майкла.

— А как же клеймо на пуле? — не отступал Николас. — Он мне их показал, когда отвел в арсенал. На каждой пуле три точки в форме треугольника.

— Да плевать я хотел на эти точки, — проворчал Илайес. — Слушай, а что, если они с Джеромом Страттоном подельщики?

— И думать забудь! Они друг друга на дух не переносят. Что Орр может думать о человеке, который зарабатывает себе на жизнь так, как мистер Страттон? А чтобы Джером водил дружбу с пуританином — такое я даже представить себе не могу. Нет, — Николас решительно покачал головой, — они живут в совершенно разных мирах.

— Миры, может, и разные, зато правила в них одни. Сметай прочь все, что встает у тебя на пути.

— Именно так и пытался поступить с нами мистер Орр, — признал Николас.

— Ну и как же этого добиться? Убить суфлера! — воскликнул Илайес. — Без суфлера «Уэстфилдские комедианты» — что слепец без поводыря. После того как ты изловил Исаака Апчарда, ты был обречен, Ник. Орр жаждет твоей крови. Неужели ты не понимаешь, что засада, поджог конюшен и выстрел в лесу — звенья одной цепи?

— Ты забыл о гибели Роберта Патриджа. Ты считаешь, что Реджинальд Орр замешан и в этом?

— Ну конечно! Он пойдет на что угодно, лишь бы сорвать спектакль. Я уверен, что адвоката отравили специально так, чтобы он умер во время спектакля. Нам еще повезло, что это произошло в самом конце, а не в середине. Во всем виноват Орр, — подытожил Илайес. — Ставлю на это все мое состояние.

— У тебя нет никакого состояния, Оуэн.

— Ах да, я совсем забыл, — захохотал валлиец.

— А еще ты забыл объяснить, как Орр подсыпал Патриджу яд, — заметил Николас. — Его ведь и близко к Сильвемеру не подпускают. Как ему удалось проникнуть в усадьбу и почему он выбрал именно безобидного адвоката?

— Должно быть, у него в доме имеются друзья.

— Сильно сомневаюсь, что во всем графстве у него отыщутся друзья, кроме Исаака Апчарда…

Однако валлиец оставался непоколебим в своей убежденности, что во всех бедах виноват проклятый пуританин. Друзья решили прекратить бессмысленный спор и дальше скакали молча. Вскоре показалась усадьба Холли-лодж. Когда они подъехали поближе, Николас сказал:

— Ни слова о том, что Дэйви сбежал.

Джером Страттон был явно не рад их появлению. У него уже сидел один гость, поэтому он не мог уделить пришедшим много времени. Выйдя в гостиную, купец оставил дверь в кабинет слегка приоткрытой.

— Что вы здесь делаете? — отрывисто спросил он. — Надеюсь, вы не хотите мне сообщить, что Дэйви снова сбежал?

— Нет, мистер Страттон, — покачал головой Николас, — не хотим.

— В любом случае теперь за Дэйви отвечаете вы. Слава богу, мне удалось от него избавиться. Ну, — Страттон широко расставил ноги, — зачем вы снова пожаловали ко мне?

— Мы хотели бы поговорить о мушкете, который вы взяли у сэра Майкла Гринлифа.

— Вы приехал вдвоем только ради того, чтобы попросить вернуть мушкет? — Страттон даже рот раскрыл. — Ну и дела! Если сэру Майклу так сильно хотелось получить его назад, почему он не послал кого-нибудь из слуг?

— Потому что этот мушкет — особенный, сэр, — торжественно объявил Илайес. — Из него стреляли в Николаса.

— Может, это правда, а может, и нет, — заговорил Николас. — Так или иначе сегодня в меня стреляли. Убийца промахнулся, но мне удалось найти пулю. И сэр Майкл сказал, что она из его арсенала.

— Ну и что? — спросил Страттон. — Неужели вы хотите сказать, что это я стрелял?

— Насколько я знаю, вы брали у сэра Гринлифа мушкет, чтобы пострелять кроликов.

— Может, вы по ошибке приняли Ника за одного из них? — с сарказмом в голосе поинтересовался Илайес.

Страттон вспыхнул:

— Что за нелепицу вы городите! Явились сюда без приглашения, осыпаете меня обвинениями — возмутительно!

— Вы не могли бы показать нам мушкет? — тихо произнес Николас.

— Зачем?

— Посмотреть, стреляли из него или нет.

— Это дело касается только сэра Майкла и меня.

— Увы, теперь и меня тоже. Покажите оружие.

— Ну, если вы настаиваете, — мрачно произнес Страттон, понимая, что иначе ему не выпроводить непрошеных гостей. Он кликнул слугу и приказал подать мушкет. — Из него не стреляли вот уже несколько недель. Он совсем забился — вдруг еще взорвется в руках. Можете отвезти его сэру Майклу и передать, что я ему очень признателен.

— Скажите, сэр, у вас в доме еще есть огнестрельное оружие? — спросил Николас.

— А как вы думаете, стал бы я брать мушкет, если бы оно у меня было?

— А пули все на месте?

— Вы заблуждаетесь, если полагаете, что мне больше нечего делать, кроме как пули пересчитывать! — взорвался Страттон. — Если в вас действительно кто-то стрелял, так это был не я, хотя я уже начинаю испытывать к этому человеку определенную симпатию.

— Мистер Страттон, — примирительно сказал Николас, — мы не собирались вас ни в чем обвинять. Мы просто хотели кое-что выяснить.

— Вот и выясняйте, — отрезал купец, принимая из рук слуги мушкет. — Извольте взглянуть. Из него не больно-то постреляешь.

Николас взял в руки оружие. Ему хватило одного-единственного взгляда, чтобы убедиться, что мушкет сломан. Сначала он подумал, что Страттон испортил его нарочно, после того как выстрелил, но тут же отмел это предположение. Джером имел основания злиться на Николаса, однако весомых поводов для убийства у него не было. Теперь, когда его сын был членом «Уэстфилдских комедиантов», Страттон скорее был заинтересован опекать и охранять труппу, чем палить в ее членов.

Николас передал мушкет Илайесу и краешком глаза заметил, как дверь в кабинет слегка приоткрылась.

— Где именно на вас напали? — спросил Страттон.