Список чужих жизней - Валерий Георгиевич Шарапов
Короткой улочкой Geeststraat, начинающейся от церкви Богоматери, Никита вышел к собору Христа Спасителя. Достопримечательности давили и уже не воспринимались, голландские названия путались с французскими. Через пятнадцать минут он пересек два канала и вышел на тенистую Авиньяж. Улица имела сравнительно привычный облик, вдоль дороги в окружении деревьев стояли жилые дома в несколько этажей. «Архитектурные излишества» остались в центре. Почему одинокому пенсионеру нельзя пройтись по этой улице? Работало боковое зрение. Справа за шеренгой акаций прятался сервисный центр «Вансгартен» – приземистое одноэтажное здание. Реклама на щитах, перечень возвращаемой к жизни техники. Аллея, перпендикулярная улице Авиньяж, – за кустами она раздваивалась: направо – к крыльцу сервисной службы, и налево – еще куда-то. Вторая дорожка огибала здание слева и терялась, заросли кустов закрывали обзор. У сервисного центра стояла парочка седанов. Но самое интересное происходило, видимо, слева, скрытое от глаз. Здание тянулось не только вдоль улицы, но и в глубь квартала. Никита покосился влево – мимо проплывал жилой четырехэтажный дом с классическим фасадом. Здание обветшало, требовало капитального ремонта. Проходной эта улица точно не была, но прохожие попадались. Медленно, словно раздавленные мухи, тащились машины – скорость автотранспорта в городе жестко ограничивалась. Навстречу ехал молодой человек в инвалидной коляске – самостоятельно, без нянек. Съезды с тротуаров практически везде оборудовались пандусами. На коленях у молодого человека стоял картонный пакет с покупками. Инвалид улыбнулся пожилому человеку с палочкой, как старому знакомому, Никита сделал то же самое. Инвалиды в Европе не чувствовали себя ущербными – отстояли свои права. Коляска проехала мимо. Возникло сильное желание обернуться. Но майор не стал. Для местных это норма, значит, и для него должно быть нормой.
Квартал оборвался, майор свернул на боковую дорожку, затем еще раз и через пару минут вернулся к зданию с классическим фасадом – но уже с обратной его стороны. С улицы этот дом смотрелся лучше, здесь же кладка рушилась, стены покрывались трещинами. Во дворе отсутствовала детская площадка, только несколько столиков под развесистым дубом, лавочки. Со двора выезжала машина, людей видно не было. Никита вошел в центральный подъезд, дверь в него не запиралась. Ответ на неудобные вопросы он уже заготовил, но хотелось бы избежать встреч с местными жителями. Витая лестница тянулась наверх, от нее отделялись лестничные площадки. Нечто подобное он встречал в Ленинграде, но те старые дома оборудовались лифтами с лязгающими клетьми. Здесь лифтов не было. Майор не выходил из образа пожилого человека – отдувался, тяжело переступал. Сделал остановку на площадке между вторым и третьим этажами. Окна подъезда выходили на улицу Авиньяж. Центр «Вансгартен» лежал как на ладони. Но то, что было слева, прикрывали деревья. Вздохнув, он отправился дальше, добрался до последней площадки между пролетами. Подоконник был широкий, на него бы взгромоздился и шкаф. С этой позиции обзор был выгоднее, но тоже страдал изъянами. Виднелась дорожка за кустами, убегающая влево от сервиса. На углу находилась небольшая автостоянка, с двух сторон ее ограничивал забор. За углом, судя по всему, и скрывались тайны. Виднелся фрагмент раздвижных решетчатых ворот, проход в воротах для пешеходов. Ворота были закрыты, проход контролировался, и посторонних внутрь не пускали. Солдат с автоматами там, понятно, не держали, но режим соблюдался, и охрана с оружием была. Соваться туда – равносильно провалу. Даже в этом окне его теоретически могли срисовать…
Текли минуты. Из витых ворот за углом вышли двое – мужчина с женщиной, прошли вдоль здания, свернули на аллею и вскоре оказались на Авиньяж. Мужчина поднял руку, остановилось такси. Пара загрузилась и уехала. Заканчивался рабочий день, народ потянулся по домам. Но толпой не шли, покидали здание по одному. Еще одна дама села в малолитражку на служебной парковке, вывернула на Авиньяж. Деловитой походкой вышел из дома мужчина, заспешил на автобусную остановку. Люди работали как в самом обычном учреждении. Но и в обратную сторону осуществлялось движение. С улицы въехал салатного цвета «Ситроен», ушел влево и занял место на стоянке. Объявился плотный лысоватый господин, заспешил к воротам за углом, доставая из внутреннего кармана пропуск. Контролеры не возражали, господин пропал в слепой зоне. Въехала машина – темно-бордовый «Пежо‐504» с кузовом седан, занял место на стоянке рядом с «Ситроеном». Из машины никто не выходил.
Наверху раздался скрип замка. Кто-то собирался выйти из квартиры. Это было некстати, но вполне предсказуемо. Никита оторвался от подоконника, на цыпочках устремился вниз. Наверху хлопнула дверь, вышел жилец. Никита продолжил движение вниз, одолел еще полтора пролета. Остановился, развернулся и стал взбираться вверх, постукивая палочкой. Спускалась темноволосая молодая женщина. Посторонилась, пропуская пожилого человека, пробежала мимо. На повороте решила остановиться, сморщила нос.
– Вы же здесь не живете, месье? Идете к кому-то в гости? Я могу узнать к кому?
Народ здесь проживал такой же любопытный, как и на исторической родине. Можно подумать, старик с палочкой будет кого-то грабить.
– О да, конечно, мадемуазель, – прокряхтел Никита. – Я к доктору ван Хольсту, он сегодня принимает на дому в девятнадцатой квартире. Это же дом номер восемь? Трудно разобраться, я здесь впервые, еще так плохо вижу…
– О, мне жаль, месье, но вы, боюсь, ошиблись, – проворковало юное создание. – Я сама проживаю в девятнадцатой квартире и не припомню, чтобы рядом со мной проживал доктор ван Хольст. Это дом номер десять, вам нужно пройти дальше по кварталу.
– Серьезно? – сделал вид, что расстроился, Никита. – Какая же пустая у меня голова… Придется, значит, повторять все заново. Ну, ничего, дополнительная нагрузка для больной ноги…
– Я могу вам помочь? – предложила юная самаритянка. – Если хотите, я вас провожу, мне это совсем не трудно.
– Ни в коем случае, дитя мое, – возразил Никита, – я сам. Только минутку передохну, отдышусь…
Девушка заспешила дальше. Никита дождался, пока захлопнется подъездная дверь, устремился обратно. Он снова был на посту, хотя не понимал, что хотел выяснить. Задерживаться не стоило, гражданка могла вернуться, и тогда объяснения приняли бы интересный оборот – вплоть до звонка в полицию… В интересующей точке пространства ничего не поменялось. Из учреждения вышел плотный господин, сел в «Ситроен» и начал разворачиваться на узкой парковке. Часы показывали начало седьмого вечера, на землю укладывались легкие сумерки. Облака обложили небо, от этого становилось еще темнее. На парковке остались серо-бурый фургон с логотипом сервисного центра (ясно, что не с логотипом МИ‐6) и темно-бордовый «Пежо‐504» – вполне приличная машина для городских дорог – объем двигателя почти два литра, мощность свыше ста лошадиных сил. Из учреждения вышел еще один субъект, направился
