Танец фавна - Елена Бриолле
– В мои ловкие ручки! – сказал Пуаре и приколол парой шпилек отрезок пурпурного шифона к талии своей дорогой, очень дорогой клиентки.
– Просто волшебные ручки, милый Поль! – проворковала мадам Хадеми. – Но красный здесь будет слишком кровавым пятном… Нет, давайте попробуем оттенок похолоднее… Что вы хотели у меня спросить, загадочный господин полицейский? Вы же не про фасоны платьев пришли поболтать.
– Это платье очень вам к лицу, мадам… – начал сыщик.
– В стиле последних «Русских сезонов»! Посмотрите, как раскрепощены движения материи, какая свобода в каждом вздохе и вместе с тем элегантность пластики и благородство тканей… – сказал кутюрье, прикалывая к поясу новый, темно-синий отрез ткани. Он двигался, как факир, а каждое слово звучало, как заклинание.
– Все только и говорят о «Русских сезонах», но согласись, Поль, в их балетах очень мало русского, как и в твоих платьях! Разве в Российской империи носят такие султаны? Нет, это Восток, чистый Восток, сказка Персии. Иначе зачем бы я пришла одеваться в твое ателье? – княгиня говорила медленно, нараспев, словно объясняя ребенку простые истины.
Пуаре подмигнул Ленуару и продолжил прикалывать булавки.
– Конечно, вы правы, моя муза! Русские просто приоткрыли занавес на богатства Востока. Но я художник и пью из разных источников вдохновения. Очень надеюсь, что вы почтите сегодня ночью своим присутствием мой праздник! Я вам выслал приглашение. Там будут и Нижинский, и Карсавина, и сам Серж. Тема – «Жар-птица», ведь жар-птицы летают ночью, понимаете? И на моем приеме будет много жар-птиц, и все будут светиться огнем! Настоящая русская сказка!
Сыщик не поверил своим ушам. Сегодня ночью артисты русской балетной труппы после представления отправятся на частный праздник Поля Пуаре? Почему его никто не поставил в известность? Что за ребячество?
– Русские сначала отказались, но кто может отказать мне, Полю Пуаре, правильно? – ответил на молчаливый вопрос сыщика кутюрье.
– Гм… Тогда ждите среди гостей и меня, Пуаре. Учитывая обстоятельства, без полиции на этот раз не обойдется, – твердо сказал Ленуар.
Кутюрье вытянулся как тушканчик, но потом рассмеялся и хлопнул в ладоши:
– Прекрасно! Нам как раз не хватало нечисти Кощея Бессмертного! Приходите все в черном, и никаких проблем!
– А что у вас за обстоятельства? – спросила княгиня, садясь на диван перед зеркалом и доставая тонкую сигарету. – Вы курите?
Ленуар покачал головой.
– Мадам Хадеми, могу я показать вам несколько рисунков? – сыщик вытащил из записной книжки листок Нижинского и протянул его княгине. На нем все так же теснились круги с точками внутри. – Вам эти мотивы что-нибудь говорят?
Княгиня закурила и, прищурив глаза, наклонилась над рисунками. Сам лист бумаги в руки она не взяла, словно он не стоил того, чтобы прилагать лишние усилия.
– Нет… Хотя… Эти рисунки похожи на назары…
– На «назары»?
– Так тюрки называют свои амулеты от сглаза. Обычно они синего цвета, «синие глаза». В нашей культуре, персидской, точка в центре круга символизирует единого бога. Вероятно, тот, кто нарисовал эти круги, ищет защиты или молится своему богу… Правда, если это назары, то обычно они имеют дополнительную, более вытянутую белую форму в центре. Как в зеркале: поверните рисунок и посмотрите на его отражение…
Ленуар кивнул, тоже прищурился и сказал:
– Я плохо вижу издалека, у вас не будет зеркальца?
Княгиня не спеша потянулась к своей сумочке и вытрясла ее содержимое на диван. Оттуда выпал гребешок, ключи, квадратное зеркальце и коробочка помады. Последние были украшены треугольниками, аметисты которых напоминали свежие виноградинки.
Мир искусства
Значит, помаду отравила не княгиня Хадеми. И не Фокины. Оставалось проверить Анну Павлову и Хизер Беркли. Время утекало со скоростью воды в кране.
В парижской префектуре полиции жара всех расплавила настолько, что сотрудники прилипли к своим стульям, как растаявшие леденцы к обертке. Секретарь Пизона Каби опрыскивал себя водой из новенького вапоризатора на манер жеманных барышень. Увидев Ленуара, он смутился и быстро сложил свой аппаратик в письменный стол.
– Мне поступали телеграммы? – вместо приветствия спросил Ленуар.
– Нет, ничего не поступало, – поспешно ответил Каби. Он еще не разобрал корреспонденцию и с облегчением подумал, как только что положил на все утренние телеграммы свой вапоризатор.
– Ты же отправил запрос в лондонскую полицию?
– Гм. Отправил.
– Тогда очень странно, что мы еще не получили ответа. Запрос легко проверить. Он же касался иностранцев, а не знатных англичан… – Ленуар подошел к окну и вернулся обратно. – Черт побери!
Каби отвел глаза и сделал вид, что собирается заполнять книгу присутствия.
– Мой велосипед уже отремонтировали? – спросил Ленуар, раздумывая, как бы ему проверить, не лукавит ли вросший в свое секретарское кресло Каби.
– Велосипед – да.
– Отлично, – в этот момент сыщику пришла в голову одна идея. Секретарь любил следить за собой и подкрашивал себе волосы, чтобы они выглядели такими же черными, как у Ленуара. Все делали вид, что не замечают его манипуляций, но сегодня сыщику было не до вежливости. – Каби, кажется, у тебя слегка потекла краска… Наверное, от жары.
– Какая краска? – опешил от неожиданности Каби.
– Вот тут, на лбу… Или, может, мне показалось…
Секретарь провел пальцами по лбу, но не осталось никаких следов. Однако слова Ленуара произвели на щепетильного Каби впечатление. Он с трудом отклеился от своего кресла и отправился в уборную.
Как только Каби вышел, Ленуар быстро открыл ящик его письменного стола и достал оттуда вапоризатор и пачку промокших от его содержимого телеграмм. Третья телеграмма была адресована ему, Ленуару. Однако тоненькие очертания букв от влаги расплылись, и ответ из Скотленд-Ярда никак не удавалось прочитать до конца. «У Анны Павловой помада…» Дальше было не разобрать.
Из уборной вышел Каби. От негодования его глаза округлились еще больше.
– Мой… Мой вапоризатор… – только и мог вымолвить секретарь.
– Твой вапоризатор залил водой всю корреспонденцию, Каби! Срочно делай повторный запрос в Англию! Ответ мне нужен сегодня! – сказал Ленуар и, забрав телеграмму с собой, пошел за велосипедом.
«Ласточку» было не узнать: новые спицы на колесах, новые шины «Мишлен» с кожаной лентой вокруг для прочности, новая кожа на руле. Ленуар радовался встрече с велосипедом, словно это был настоящий автомобиль. Сыщик проехал по двору префектуры полиции и остался доволен. «Ласточка» летала, как и прежде!
До обеда оставалось время. Если его предположения верны, то настало время разобраться с еще одной подозреваемой.
Муж Хизер Беркли снимал частный особняк в центре
