Суд короля - Э. М. Пауэлл
— Понимаю. — Стэнтон поднял руку и принялся называть имена владельцев видневшихся вдали домиков, а также полос земли, на которые были размежеваны поля.
Барлинг кивал, отдавая должное острой памяти Стэнтона.
По мере того как они приближались к пруду, посыльный все реже подгонял своего конька, встревоженно оглядывая окрестности.
— Чего-то не хватает? — поинтересовался Барлинг.
— Боюсь, как бы Линдли по-прежнему не бродил где-нибудь поблизости. Поверить не могу, что вчера оставил Агнес тут одну. С ней невесть что случиться могло.
— Тогда вы еще не знали, что это убийство. А сейчас, Стэнтон, нас тут двое, и в нашем распоряжении два быстрых коня. Даже окажись Линдли тут, он вряд ли что-то может сделать. Но бдительности терять не будем. Если появится хоть какой-то повод для беспокойства, скачем в деревню и поднимаем тревогу.
Они спешились — Стэнтон с легкостью, Барлинг же проделал это с величайшей осторожностью, чтобы не оступиться на какой-нибудь едва заметной кочке. Он окинул взглядом неподвижную гладь пруда, а потом зашагал к месту, где накануне лежало тело.
Пара раздавленных растений, несколько полосок взрытой земли и лужи воды там, где край песчаного берега осыпался в воду. Ничто больше не напоминало о том. что только вчера на этом самом месте кого-то настигла жестокая безвременная смерть.
— Гляжу на все это, — сказал Стэнтон, — и поверить не могу, что здесь такое случилось. — Он поежился. — Но ведь случилось же.
— Да, мирное местечко. Точнее, было мирным. — Взгляд Барлинга рыскал по берегам пруда.
— И очень тихое. — Стэнтон по-прежнему не мог отвести глаз от места, где лежал труп. — Может, Линдли прятался здесь, а Тикер на него наткнулся.
— Возможно.
В нескольких ярдах от них мирно выстроились стожки камышей, который Тикер нарезал здесь не одну неделю.
— Надо глянуть и там, Стэнтон. — Барлинг вышел на лужок, крепко сжимая в руке поводья идущего следом за ним коня. Он не надеялся хоть что-нибудь там найти. В отличие от сенных стогов стожки камыша были низкими и плотными — в них нельзя было ни спрятаться, ни отдохнуть, ни согреться.
— Бедняга Тикер, — сказал Стэнтон, — собирал все это в поте лица, а теперь никогда уже не пустит в дело. Грустно.
— И не женится на своей нареченной, на Агнес.
— Интересно, как она сейчас, — сказал Стэнтон, — вчера словно в оцепенение какое-то впала.
— Да уж. Ну что, едем отсюда. — Барлинг вставил ногу в стремя, готовясь взобраться в седло.
— Горя с лихвой хлебнула. — Стэнтон уже сидел в седле. — Сперва отец, потом Тикер. Бедная Агнес.
— С Агнес вы хорошо заметили. — Барлинг не без труда и пыхтения тоже взобрался на коня.
— Что она горя хлебнула? — переспросил Стэнтон. — Да это вам любой скажет.
— Нет, я про упомянутую вами связку — Джеффри и Тикер. У Линдли могли быть личные счеты со всей семьей Смит.
Кони вновь тронулись.
— Но ведь Тикер не из семьи Агнес, — возразил Стэнтон, — по крайней мере, еще не был.
— Связи, объединяющие детали, не всегда дают ответ — однако они могут к нему привести. Теперь едем к шалашу Линдли, о котором он вам рассказал.
— Я не совсем уверен, где он.
— Значит, и узнаем заодно, — сказал Барлинг, — когда отыщем.
Стэнтон неуверенно кивнул.
— И давайте я сразу же отвечу на мучающий вас сейчас вопрос, — сказал Барлинг, — нет, я и мысли не допускаю, что Линдли по-прежнему может быть там.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
— Это он, наверное, и есть, — сказал Стэнтон вполголоса. — Вон, за деревьями.
— Нет нужды шептать. — Барлинг неровной рысью обошел осадившего своего конька Стэнтона.
— Да, сэр, — едва слышно отозвался Стэнтон в спину клерку.
Его недавний внезапный комплимент умственным способностям Стэнтона неожиданно сильно обрадовал посыльного. Но только с чего это, ради всего святого, Барлинг решил, что впредь Стэнтон должен называть его по фамилии? Мало того, каждый раз при звуке собственной фамилии лицо клерка каменело, отчего Стэнтон решил, что Барлингу эта вольность кажется столь же неприятной, сколь ему, Стэнтону, — нелепой.
Стэнтон спешился и привязал Сморчка к дереву, мимоходом похлопав коня по потной шее и отогнав взмахом руки рой мошек от безучастной морды.
Барлинг слезал со своего коня, как человек, спускающийся по крутой обледенелой лестнице — осторожные скованные движения с неловким приземлением в финале.
Стэнтон подумал, что Агнес это зрелище наверняка показалось бы забавным, но он тут же одернул себя — эта женщина еще нескоро сможет хоть над чем-то посмеяться. Даже его самого потряс вида тела Тикера — а ведь он совсем не знал этого человека. Для Агнес же Бартоломью Тикер был тем, за кого она должна была выйти замуж — пока беззаконник из вот этого вот шалаша не решил иначе.
Он пошел вслед за Барлингом, пытаясь отделаться от чувства, что за ними наблюдают.
— А Линдли не врал, когда называл свой шалаш жалким, — вполголоса сказал Стэнтон.
— Он его переоценил, — тихо откликнулся Барлинг, — куча веток и только.
Держась на почтительном расстоянии из страха перед кровожадным хозяином шалаша, Стэнтон присел, стараясь заглянуть внутрь.
— Груда сухих листьев. Несколько тряпок да яичная скорлупа. — Он выпрямился. — Сущее убожество.
— Еще какое, — сказал Барлинг и внезапно изменился в лице. — Вы это слышите?
Стэнтон слышал. Сердце подпрыгнуло у него в груди.
Из кустов раздавалось шуршание — отчетливый несмолкающий звук. Кто-то пробирался через заросли.
Или что-то.
Побледневший Барлинг молча ткнул пальцем в направлении звука, кивнул и сделал выразительный жест.
Стэнтон ответил тем же: он понял, что Барлинг зовет его за собой на звук, — хотя и предпочел бы не понимать этого.
Он пошел вперед плечом к плечу с Барлингом, чувствуя, как по спине сбегают струйки пота. Линдли удалось одолеть и рослого Смита, и тучного Тикера. Хотя Барлинг и умел заставить людей бояться себя, но фигуру имел не особенно внушительную.
Шуршание раздавалось все ближе.
Хоть бы олень, судорожно думал Стэнтон, ну или лиса. Да пусть даже дикий вепрь — только бы не Николас Линдли с топором или ножом в руке.
А потом раздался звук — короткий, словно лай. Но это был голос человека.
Стэнтон испуганно переглянулся с Барлингом.
И тут звук повторился, потом еще раз и
