Дэйл Фурутани - Убить сёгуна
Ранее Кадзэ никогда не был за кулисами театра. Из чистого любопытства он стал осматривать корзины и костюмы, лежавшие и висевшие вокруг него. Увиденное заставило его задуматься.
Улица кишела людьми. Торговля шла очень бойко. Продавец рисовых лепешек установил лоток на оживленном месте.
Лоток был сделан в форме башни высотой в половину человеческого роста. На вершине находился медный ящик, где горел уголь. По бокам имелись ручки и полочки для товара. На ящике — иероглифы и изображения того, что продает торговец. Таким образом, и грамотные и неграмотные люди понимали, каков ассортимент товара.
К лотку, прихрамывая, подошел какой-то человек. Торговец внимательно посмотрел на него. У незнакомца были мускулистые руки и плечи, а развевающаяся борода и волосы, выбивающиеся из-под шляпы, абсолютно белые. И ходил он с палкой.
— Как тут много людей, не правда ли?
Голос показался лоточнику не очень старым, однако он явно не принадлежал и молодому человеку. Торговец решил быть вежливым по отношению к старику и сказал:
— Настоящее столпотворение. И уже несколько дней, одзи-сан.
— Это вон там находится ягура, где прятался наемный убийца, покушавшийся на жизнь Иэясу-сама?
— Да, дедушка. А это стена замка, на которой стояли Иэясу-сама и его вельможи, когда раздался выстрел. На дне сухого рва оборвалась жизнь господина Накамуры. Вот почему здесь постоянно толпятся люди. Они хотят видеть место, имеющее столь дурную славу.
— Я тоже хочу его видеть, — сказал старик, глядя сначала на ягуру, а потом на недостроенный замок. — Какое большое расстояние для выстрела, — добавил он. — Неудивительно, что убийца не попал в Иэясу-сама, а поразил Накамуру-сама.
Продавец поскреб затылок.
— Я ничего в этом не соображаю, — сказал он. — В сражениях не участвовал. Разве мушкет не может стрелять на такое большое расстояние?
— Из обычного мушкета это сделать невозможно. Тут нужно ружье мастера Инатоми Гайки.
— Инатоми?
— Гомэн насай. Извини меня. Я старый солдат и знаю, о чем говорю. Инатоми — самый известный ружейный мастер во всей Японии. Только он мог сделать мушкет, который бьет на такое расстояние.
— А я был здесь в день покушения, — заметил торговец.
— Да и я тоже, — отозвался старик. — Только ушел еще до того, как прозвучал выстрел.
— О, тогда ты много потерял. Тут такое началось! Люди метались туда и сюда, повсюду бегали стражники, все смешалось. Когда на пожарной вышке нашли мертвого стражника, тело спустили вниз и положили его прямо на улице. Просто ужас. У него было перерезано горло, и голова откинулась назад, когда его несли вниз по лестнице. — Торговца передернуло.
— А разве никто не слышал крика стражника, когда убийца поднялся на ягуру?
Торговец нахмурился:
— Никто об этом ничего не говорил.
— Значит, стражник не издал ни звука, увидев на башне вооруженного человека?
— Выходит, что так. Странно, однако.
— И никто не заметил человека с мушкетом, после того как совершилось покушение?
Торговец почесал затылок:
— Ничего об этом не слыхал. И правда странно, не так ли? Уж человека с ружьем можно бы увидеть.
— О чем и речь.
— А, какая разница. Теперь имя убийцы известно, и за его голову назначена большая награда.
— Откуда ты знаешь?
Торговец показал пальцем:
— Видишь толпу во-он там? Люди читают объявление. В нем говорится об убийце и о награде.
Старик посмотрел в указанном направлении и проговорил:
— Спасибо. Пойду взгляну.
— Послушай, а как насчет горячей рисовой лепешки?
— Гомэн насай. Боюсь, что у меня слишком скверные зубы для такой еды, — сконфуженно сказал старик.
— А для меня лепешки очень хороши, — заметил лоточник, когда дед с клюкой удалился.
Старик подошел к толпе. Кто-то впереди громко читал объявление для неграмотных собратьев:
— «…вышеупомянутого гнусного убийцу необходимо немедленно передать властям. Любой, кто встанет на его защиту, будет умерщвлен вместе с пятью соседями. А если вы сообщите властям о его местонахождении, то получите в награду тысячу рё». — Тут чтец был вынужден остановиться, потому что люди начали взволнованно и громко обсуждать услышанное, полностью заглушая его голос.
Переодетый Кадзэ упорно прокладывал себе дорогу в толпе, подбираясь поближе к доске с объявлением. Одежда, белая борода, волосы и шляпа делали его похожим на старика. И он рискнул влиться в толпу.
Его глаза скользили по знакам хираганы, которые употреблялись вместо иероглифов на таких досках: хирагану читать легче.
В объявлении стояли два его предыдущих имени, а также «Мацуяма Кадзэ». Имелось и описание внешности. К счастью, тысячи других самураев могли бы соответствовать такому описанию.
Признаться, Кадзэ не особенно поверил словам Нобу о награде в тысячу рё за его голову. Однако эта сумма ясно обозначена на доске, и под ней стоит подпись господина Ёсиды. Неудивительно, что Акинари очень хотел убить его. Интересно, как обойдутся с ним Горо и Хандзо, после того как кто-то прочитает им о награде и наказаниях.
Кадзэ повернулся, собираясь покинуть квартал, не забывая при этом прихрамывать и опираться на палку.
Глава тринадцатая
Смерть всесильна.Она пожирает талантливыхИ самых умных.
— Что ты хотел сказать про Инатоми? — спросил Иэясу, пристально глядя на Тояму.
А тот спешил высказать свои идеи сёгуну. Просто вытерпеть не мог. Ёсида, Окубо и Хонда, которые тоже присутствовали на совещании, с любопытством смотрели на него. Такой эмоциональный взрыв неприличен для самурая, который должен сдерживать свои чувства.
Тояма облизал губы, прокашлялся.
— Ты сам говорил, Иэясу-сама, о том, что расстояние, на котором находился наемный убийца, было слишком велико для обычного мушкета. Тут, несомненно, использовалось ружье, сделанное мастером Инатоми. Его оружие редкое и очень дорогое. К тому же эти мушкеты можно пересчитать по пальцам. Мацуяма Кадзэ — простой ронин. Он не смог бы позволить себе приобрести такую ценную вещь. Возможно, именно Кадзэ покушался на тебя, однако в заговоре, безусловно, участвуют и другие люди. Инатоми живет поблизости, в Уэно. Думаю, нам следует навестить его и спросить, кто покупал у него оружие. На заговорщиков таким путем мы не выйдем, но у нас в руках будет список определенных людей. А если станем гоняться только за одним Кадзэ, то остальные преступники от нас уйдут.
— Смех, да и только! — взорвался Хонда. Тояма вздрогнул. — Ну, узнаем мы имена людей, имеющих ружья Инатоми, и что это нам даст? У Иэясу-сама есть такой мушкет, да и у меня тоже.
— Нет, — спокойно сказал Иэясу. — Идея действительно хороша. Пока что наши попытки найти Мацуяму ни к чему не привели. — Ёсида покраснел. — Надо попробовать что-то другое. Иногда мы действуем слишком прямолинейно. Если попытки взять замок в лоб ни к чему не ведут, почему бы не попробовать зайти с тыла?
— Мы просто понапрасну потеряем время, — возразил Хонда. — Я возражаю.
Иэясу не обратил внимания на слова задиристого даймё.
— Ёсида-сан.
— Да, Иэясу-сама!
— Возьми с собой сколько нужно воинов и отправляйся к оружейнику. Тояма-сан прав. Я считаю, что только мушкет, сделанный Инатоми, мог использоваться при покушении. Составь и передай мне список лиц, которым Инатоми-сэнсэй продавал ружья. Он прилагает много усилий к изготовлению оружия и вряд ли производит мушкеты в больших количествах. В любом случае список позволит нам установить имена тех, кто состоит в заговоре вместе с Мацуямой Кадзэ.
— Я с радостью пошлю туда своих людей, — предложил Окубо.
— Нет, я хочу, чтобы этим занялся Ёсида-сан, — ответил Иэясу.
— Слушаюсь, господин!.. — Ёсида встал и широкими шагами вышел из комнаты.
Хонда гневно смотрел в спину уходящего даймё, а Тояма радовался тому, что его план приносит свои плоды.
Два часа спустя переодетый стариком Кадзэ поднимался по холму в Уэно. Осмотрев место, где совершилось покушение, он пришел к заключению, что там не обошлось без ружья, сделанного Инатоми Гайки. Ему захотелось поговорить с мастером.
Мацуяма остановился на минуту, и, опершись на палку, попытался сообразить, где находится.
Затем он подошел к придорожной лавке и спросил у продавца, где живет Инатоми-сэнсэй.
Узнав, куда ему следует идти, Кадзэ направился по дороге в указанном направлении. Он остановился у двери и вошел в дом, который служил не только жильем, но и местом продажи товара, так что вход туда был открыт для всех. Прихожая представляла собой грязноватое квадратное помещение на деревянном помосте. Здесь посетители должны задержаться, снять сандалии и ждать, когда их должным образом начнут приветствовать слуги или члены семейства оружейника.
