Рита Мональди - Imprimatur

По окончании стольких войн счеты между домом Одескаль-ки и Оранским домом были враз урегулированы. Нетрудно представить себе эту сцену. Любуясь полотном Тинторетто или Караваджо, залитым золотым полуденным светом Рима, доверенное лицо Вильгельма передает вексель в руки посланца Ливио Одескальки, и все это, прославляя память великой шведской королевы.

Возможно, благодаря наследству Кристины Шведской Вильгельм Оранский сумел наконец вернуть долг Одескальки. Однако ему одолжили не менее 153 000 экю, да еще под проценты. Когда Помпео Аззолино продал Ливио Одескальки коллекцию Кристины, его приход составил лишь 123 000 экю. А что же остальное?

Карло Одескальки, брат Иннокентия XI, почил в 1673 году. В 1680 году было ликвидировано предприятие Одескальки в Венеции; что до генуэзского филиала, то он закрылся несколькими годами ранее. Располагал ли Иннокентий XI посредником, которому можно было доверить получение первого транша долга?

Поручить это своему племяннику Ливио он не мог, и не только потому, что тот был слишком на виду. Ливио был образчиком избалованного богатого отпрыска: сумрачный, непокорный, замкнутый, капризный, непостоянный, к тому же слезливый. Он любил деньги, но только если их зарабатывали для него другие. Желая подстегнуть его к продолжению рода, дядя Бенедетто оградил его от каких-либо дел. Однако, словно в отместку, Ливио так и не женился. И никогда не уезжал из Рима, чтобы взглянуть на свое венгерское владение Сирмиум, приобретенное у императора. Папа Одескальки позакрывал в Риме все театры, дабы не потакать разврату. После его смерти Ливио купил ложу в Тор ди Нона. От дяди он унаследовал возможно лишь наклонность к скупости и хитрости: когда австрийский посол в Риме просит его поменять ему несколько имперских дукатов на римские деньги, Ливио делает неловкую попытку надуть его, предложив по 40 байока[256] за дукат (официальный курс 45). И в итоге, послушно следуя антисемитским настроениям эпохи, посол распространяет слух, что племянник Иннокентия XI делает дела «как еврей» (М. Landau. Wien, Rom, Neapel-Zur Geschichte des Kampfes zwischen Papsttum undKaisertum, Leipzig, 1884, p. 1ll, n. 1).

Ливио допустил и огромный промах в отношениях с императором, пообещав выслать ссуду и солдат: 7000 человек, которым предстояло влиться в имперское войско по прибытии в Абруццкие горы. Взамен он требует титул князя империи. Как нам известно, титул он получил. Император же получил от него некую весьма скромную сумму в долг (под большие проценты), но солдат так и не дождался.

Жертва ипохондрии, племянник блаженного ревниво хранит медицинские рецепты и результаты аутопсии. Своим мелким и неразборчивым почерком с навязчивой маниакальностью заносит в дневник мельчайшие симптомы своей болезни. Увлекаясь оккультизмом, ведет ночами трудоемкие алхимические опыты и поиски remedia, щедро оплачивая услуги незнакомцев (Fondo Odescalchi, XXVIIВ6; Archivio di Palazzo Odescalchi, III B6, n. 58 e 80). Когда его чувствительная натура страдает от давления на нее со стороны дяди, он по-детски мстит ему, записывая все недоброжелательные сплетни и слухи о нем (Fondo Odescalchi, Diario di Livio Odescalchi).

Такой человек ни за что не выдержал бы груза тайн, компрометирующих встреч, безвозвратных решений. Чтобы получить обратно деньги от Вильгельма, он нуждается в доверенном лице, обладающем гибкостью, ловкостью, хладнокровием.

У Иннокентия XI такой человек в Риме имелся. Это был банкир Франческо Паравичини, способный преданно и без шумихи служить. Он также был выходцем из семьи, близкой роду Одескальки. Его отличала компетентность настоящего делового человека, ему-то и было поручено следить за всеми сделками будущего папы: взиманием платы при покупке ломбардов, получением денег и внесением их в кассу, покрытием долгов. Уже в 1640 году Паравичини приобрел по приказу Карло Одескальки два места в секретариате канцелярии и пост президента (по цене: 12 000 экю) в пользу Бенедетто, согласно обычаю той эпохи открывавшие ему путь в церковную иерархию.

Семья Паравичини пользовалась полным доверием Одескальки. Когда кардинал Бенедетто стал папой, он, не откладывая, назначил двоих Паравичини – Джованни Антонио и Филиппо, тайными казначеями апостольской палаты, уполномоченными печься о всех щедротах, которые Святой Престол либо папа соизволили бы повелеть. Однако папа отменяет должность казначея папских легаций в Форли, Ферраре, Равенне, Болонье и Авиньоне, а саму эту обязанность без каких-либо причин препоручает Паравичини (Archivio di Stato di Roma, Camerale I—Chirografi, vol. 169, 237 e 239,19 ottobre 1676 e 12 giugno 1677, e Carteggio del Tesoriere generate della Reverenda camera apostolica, anni 1673—1716. См. также: С. Nardi, I Registri del pagatorato delle soldatesche e del Tesorieri della legazione diAvignone e delcontado venaissino nell'Archivio di Stato di Roma, Roma, 1995).

Стоило ли поручать Паравичини (находящимся в Риме) обязанности в отдаленном Авиньоне, где генеральный казначей должен был по преимуществу следить за рутинными расходами апостольского дворца и нескольких солдат? Интересно, что как только Иннокентий XI почил в бозе и французской оккупации Прованса пришел конец, должность авиньонского казначея вновь отошла Пьетро Дель Бьянко, представители рода которого занимали ее в течение не одного десятилетия.

Глубокое доверие, питаемое папой к Джованни Антонио и Филиппо Паравичини, отмечено рядом красноречивых деталей. Когда настанет час выдать апостольским нунциям в Вене и Варшаве суммы, необходимые на борьбу с турками, папа переведет деньги в крепости Ульм, Инсбрук и Амстердам (и снова этот город!) через доверенных лиц: Реццонико и двух Паравичини. Последние были, видимо, идеальными посредниками для зачисления средств в уплату долга Вильгельма Оранского? (Fonda Odescalchi, XXII, А13, с. 440.)

Речи г-на де Сен-Клемана и Бокастеля, которые передает в своих письмах Монсеньор Ченчи, позволяют догадаться, что на жителей Оранжа было наложено нечто вроде Odescalchi tax, чтобы возвращать долг папской семье. Как только средства накапливались, самым надежным было хранить их в нескольких километрах от Оранжа: может быть, в Авиньоне, где Паравичини были своими людьми. Казначей Вильгельма мог регулярно вручать посредникам папы вексель на ту или иную сумму, погашая долг. И все это в затерянном уголке Прованса, без всяких подставных лиц, банковских счетов и посторонних наблюдателей.

Дабы изучить документы, подтверждающие эту гипотезу, стоило порыться в казначейских бумагах, хранящихся в Государственном Архиве Рима. Из них мы узнаем, что нанятые в качестве казначеев, Паравичини тут же становятся кредиторами: вместо того чтобы платить по счетам, они получают тысячи экю, идущих в зачет. Очень интересный след. Но, к несчастью, авиньонские реестры представляют собой одну необъяснимую лакуну: в них недостает пяти лет, с 1682 по 1687 год, почти половины понтификата Иннокентия XI.

Было бы полезно ознакомиться с перепиской начальника Паравичини: генерального казначея Апостольской палаты. Это помогло бы избавиться от сомнений. Ничего не поделаешь: она изъята за все годы, отделяющие 1673 год, год смерти Карло Одескальки, от 1716 года.

Во время Второй мировой войны, за несколько лет до беатификации Иннокентия XI, Секретный Архив Ватикана приобрел архивный фонд Зарлатти, содержащий документы, имеющие касательство к Одескальки и Реццонико. Фонд этот формировался ачиная с XVIII века; было бы интересно узнать, существовали ли в то время документальные следы отношений, связывающих Бенедетто Одескальки, его брата Карло и их подставных лиц в Венеции. Этого нам никогда не узнать. Ответственные служащие из Секретного Архива Ватикана сами обнаружили «странное распыление» и «очевидные изъятия», которые претерпел фонд с момента поступления в Ватикан: отсутствие порядка, нумерации (отсюда ряд документов не идентифицирован), и т. п. неувязки, делающие многое просто ненаходимым. (См. S. Pagano, Archividifamiglie romane e поп romane nell'Archivio segreto vaticano, in: Roma moderna e contemporanea, I[257], p. 194, pp. 229—231. Отмечена также странная недостача документов in V. Salvadori[258], Icarteggi delle biblioteche lombarde, Milano, 1986, II 191.)

Нужно ли сделать отсюда вывод, что кто-то не хотел рисковать?

Вероятно, в сверкающей борозде, проложенной Иоанном-Павлом II, когда он сорок лет назад, не колеблясь, признал серьезные ошибки, допущенные Церковью, и попросил прощения, был бы сделан шаг назад, если бы скрывали и даже вознаграждали за отклонения и темные дела, допущенные в своем земном творении папой Бенедетто Одескальки. Возможно, пришел час платить и по этому счету.

Примечания

1

чуде исцеления (лат.). – Здесь и далее примеч. пер

2

приемы (греч.)

3

высочайшей добродетели (лат.)