Рита Мональди - Imprimatur
Таком образом, долги Вильгельма Оранского Иннокентию XI не являются тайной: казначей принца говорит о них открыто, а далее это под большим секретом передается по каналу (апостольский вице-легат Авиньона), у которого нет никаких оснований передавать пустые слухи.
Кардинал Рубини, государственный секретарь, отвечает Ченчи, что новый папа не имеет ни малейшего намерения принимать под свое крыло народ Оранжа, невзирая на «единодушное желание» того войти в состав папских территорий: понтифик не имеет охоты увеличивать число своих подданных. Зато король Франции мог бы пойти навстречу их пожеланиям. Рубини подчеркивает, что следует вообще отказаться от упоминания причины этой аннексии, а именно оттого, что «принц Оранский – по-прежнему должник предыдущего понтифика». Переговоры между Ченчи и Бокастелем ни к чему не привели, и Оранж вошел в состав Франции.
Данкельман опубликовал это последнее письмо, только его и только ad confutandum[241]: поскольку Рубини отвергает гипотезу, согласно которой Иннокентий XI мог дать в долг еретику, выходит, вообще никаких займов и не было! Данкельман поостерегся публиковать предыдущие письма Ченчи (как и это письмо, хранящиеся в Секретном Архиве Ватикана), из коих вытекало совсем иное, к тому же, как мы в том убедились, подтвержденное гроссбухами Карло Одескальки.
Переписка ЧенчиДалее следует переписка, хранящаяся в Секретном Архиве Ватикана, между г-ном Бокастелем, вице-легатом Авиньона Бал-дассаром Ченчи и государственным секретарем Ватикана.
Фонд Государственного секретариата,
легация Авиньона, папка 369
Г-н Бокастель Паоло де Сальвадору,
4 октября 1689
Сударь,
засвидетельствовав вам радость, испытываемую мною при виде восстановленной власти папы, Его Высокопреосвященства накануне своего возвращения и вас при исполнении ваших обязанностей, считаю своим долгом выразить вам то беспредельное отчаяние, в которое погрузилось наше княжество, коему угрожают семнадцать драгунских и двадцать пехотных рот, на размещение которых на постой нами уже получены указания, и известить вас, что мы были вынуждены предать себя в руки короля [242], чему и была посвящена торжественная церемония, состоявшаяся в прошлый вторник, в праздник всех святых, на площади перед Цирком, где собрались все сословия нашего княжества. Не знаю, что и сказать вам в отношении вышеназванной церемонии, но думаю, что она удалась, и более обстоятельно расскажу вам о ней, как только Его Высокопреосвященство[243] прибудет сюда. Я доверю ему свою мысль, ежели [244] доверить ее бумаге, вы легко догадаетесь, в чем она состоит, скажу лишь, что это сделало бы наше счастье равным вашему и что теперешнее стечение обстоятельств способно дать это ощутить. Меня разбил приступ ревматизма, но пусть я даже обездвижу, стоит мне прознать о том, что Его Высокопреосвященство в наших краях, тотчас велю отвезти себя в Авиньон, дабы заверить его в своем нижайшем почтении. Окажите любезность, донесите до него мое пожелание поскорее видеть его у нас и ту боль, какую причинил мне его отъезд. Наслаждайтесь тем удовольствием, которое дано вам вблизи такого человека, мы же опосредованно будем разделять его с вами, поскольку невозможно, чтобы и нас не коснулись его лучи. Позвольте заверить вас, сударь, что лично я испытал такую радость от того, что произошло[245], что, имей я честь быть вашим соотечественником, и будь то в моей власти, но non datur omnibus adire Corinthum [246], или, правильнее Avenionem.Уж и не знаю, не допустил ли я в этих трех латинских словах погрешностей против правил, но могу вас уверить в том, что никогда не допущу ни одной против обета всей моей жизни.
Ваш нижайший и покорнейший слуга Господин Бокастель
Фонд Государственного секретариата,
легация Авиньона, папка 350
Монсеньор Ченчи государственному секретарю.
Без даты (расшифровано).
Один подданный очень верный Святому Престолу и весьма даровитый, проживающий в Авиньоне, передал мне послание, написанное подданным принца Оранского, в котором речь идет о великом желании подданных этого княжества перейти под управление Святого Престола, и большой легкости, с коей это может произойти по нынешним временам, добавляет, что приедет поприветствовать меня, как только позволит ему состояние здоровья. Ежели он заговорит со мной об этом деле, я выслушаю и доложу обо всем, что услышу, и не стану ни соглашаться, ни отклонять[247]. Кажется, можно не сомневаться в согласии жителей Оранжа, ибо огромная тревога, в которую погрузил их Наихристианнейший король, и невозможность получить защиту от собственного государя привели их к отчаянному решению взбунтоваться против последнего и предложить себя первому, как я вас и извещал в предыдущих посланиях, но все же им было бы очень желательно хоть издали чувствовать себя под столь сладостным покровительством Его Святейшества, в чем они могли уже убедиться за столько сотен лет и лучшего не желают. Они считают, что Наихристианнейший король смог бы подчинить свой интерес, состоящий в сохранении за собой этого княжества, обязательству, которое Его Святейшество и его последователи взяли бы на себя поддерживать короля Якова[248] против короля Вильгельма, если Святой Престол лишил бы его вышеозначенного княжества. Это приобретение может быть оправдано согласием народа, который охотно перешел бы к Его Святейшеству, дабы выйти из подчинения еретику, оказавшемуся неспособным либо не имевшему воли защищать оный от чрезвычайно бедственного положения; кроме того, ввиду очень серьезного ущерба, который оранцы причинили в прошлом[249] и который на моей памяти так и не был возмещен, задолжали сотни миллиардов экю.
Вышестоящие требуют от меня ответа обо всем, что мне известно об этом важном деле. Прилагаю копию вышеупомянутого письма, адресованного г-ну Сальвадору, аудитору Роты Авиньона, г-ном Бокастелем из Куртезона. В силу того, что обговаривал с ним и другие дела, могу подтвердить, что этот господин кажется мне весьма одаренным; новообращенный в нашу веру, он и внешним обликом своим подтверждает искренность веры; он на хорошем счету у французского двора, а у себя на родине пользуется уважением в связи с почетом, оказанным ему Наихристианнейшим королем, к коему он был послан два года назад для защиты интересов своих сограждан как человек наиболее уважаемый ими и способный. Вышепоименованный г-н Сальвадор, передавший мне вышеозначенное письмо, сказал мне, что один из торговых судей Куртезона[250] решил что Наихристианнейший король не может быть против.
Фонд Государственного секретариата,
легация Авиньона, папка 350
Монсеньор Ченчи государственному секретарю.
Без даты (расшифровано).
В прошлый вторник Бокастель явился ко мне с аудитором Сальвадором и в его присутствии открыто заявил о воле жителей княжества Оранского перейти под владычество Святого Престола. Я ему ответил, что сие было бы желательно, но вряд ли исполнимо, и в ходе беседы испросил у него, какие могут существовать основания в отношении согласия короля Франции. Он ответил мне только, что Святой Престол владеет графством Венессен в такой же степени в силу раздела, установленного между королем Франции и папой после войн с альбигойцами. И добавил, что в королевстве существует поверье, будто бы принц Оранский задолжал предыдущему понтифику крупные суммы, в уплату коих он считает возможным предложить свои владения, от которых ему самому никакого проку. Я засомневался в возможности того, что покойный Святой Отец мог одалживать деньги принцу Оранскому, и, не имея возможности вытянуть из него иных важных сведений, завершил разговор, сказав, что мое положение не позволяет мне вмешиваться в отношения, которые Его Святейшество могло иметь с Наихристианнейшим королем и другими европейскими государями, что позволило бы мне доставить его согражданам и ему лично желаемое удовлетворение; однако я не преминул выразить ему свою признательность в связи с желанием горожан стать подданными моего господина, а также сострадание перед лицом того поистине жалкого состояния, в коем они пребывают. Сальвадор, заговоривший со мной об этом деле в другой раз, сказал мне, что Бокастель переживает то, как холодно я отнесся к этому предложению, я же вновь подтвердил ему все, что было сказано ранее.
Фонд Государственного секретариата,
легация Авиньона, папка 350
Кардинал Оттобони Монсеньору Ченчи,
6 декабря 1689
Я во всех деталях доложил Его Святейшеству обо всем том, что Ваше Преосвященство письменно довело до моего сведения по этому вопросу, а именно: что авиньонский житель известил вас письмом, полученным им от его друга из Оранжа, в коем изъявляется настоятельное желание жителей этого города перейти в подданство к Святому Престолу. Его Святейшество предписывает Вашему Преосвященству выслушивать эти пожелания, проявлять чувства глубокого удовлетворения и высокой оценки здравого смысла жителей этого графства и всего, что доведется еще услышать по этому поводу, но остерегаться принимать на себя малейшие обязательства, ибо, согласно мысли Святого Отца, сии подданные с большей надежностью могли бы быть защищены Наихристианнейшим королем и жить под его покровительством, нежели под защитой Святого Престола, не располагающего ни силами, ни оружием, дабы защищать Оранж..
