Сезон свинцовых туч - Валерий Георгиевич Шарапов
– Добрый день, – вкрадчиво поздоровался старший наряда. – Можете объяснить, что здесь произошло?
– Полагаю, вы уже поняли, лейтенант. Господа не соблюдали правила дорожного движения, опасно сблизились с моей коллегой. Ей пришлось применить экстренное торможение – собака перебегала дорогу. Дальше все понятно, не так ли? По счастью, я проезжал мимо…
– Это вы их? – недоверчиво покосился через плечо офицер.
– Прошу простить, я переживал за свою коллегу. Ее едва не подвергли насилию. Возможно, я просто переволновался… – Вадим понизил голос.
Второй полицейский подошел к толстому «бандидо», стал что-то злобно ему выговаривать. Толстяк кривился, сплевывал. Ситуация пострадавшим не нравилась – не из-за того, что загребут в участок, а из-за того, что весь город в курсе их позора.
– Понятно, – кивнул офицер. – Вы защищали честь синьоры, это похвально. – Полицейский смерил заинтересованным взглядом все еще напуганную Людмилу. Синьора была из тех, за которую не грех и вступиться. – Вы хотите предъявить претензию? – осведомился офицер. – Взыскать с виновных компенсацию за ремонт автомобиля? Мы можем все оформить, выписать повестки, но придется какое-то время подождать, потому что суды завалены делами… Хотелось бы заметить, что повреждения у вашей коллеги минимальны…
– Ничего не нужно, офицер. – Вадим улыбнулся, он все прекрасно понимал. – Мы знаем, насколько занята местная полиция, и не хотелось бы ее отвлекать от насущных дел. Благодарим, что подъехали. Будем считать, что инцидент исчерпан… если эти господа, разумеется, не собираются дождаться подкрепления и сделать из нас отбивную.
Офицер засмеялся. Парень оказался с юмором.
– Уверяю вас, синьор, этих господ, как вы выразились, вы больше не увидите. Серджио, гони эту шваль отсюда! Пусть проваливают, да резче, если не хотят провести ночь в участке!
Потерпевшие быстро рассаживались по местам, хлопали двери. «Додж» сдал назад. Отвалившийся бампер едва не цеплял асфальт. Упитанный латинос одарил напоследок Вадима свирепым взглядом и начал маневрировать между препятствиями. Двигатель взревел, выхлопная труба исторгла облако дыма, и «Додж» умчался – подальше от вселенского позора.
– Вы знаете этих парней, офицер?
– Кто же их не знает? – кивнул полицейский. – Тот, что за рулем, Альфредо Гомес. Остальные – его приятели. У Альфредо своя уличная банда в районе Октинос. Проходил по делу о торговле наркотиками, оружием, но доказать не удалось, этот тип чертовски изворотлив. И покровители у него есть… С ними лучше не связываться, синьор, если не хотите продолжения неприятностей.
– Я понял, офицер, – улыбнулся Вадим. – Позвольте еще раз выразить вам свою признательность…
Полицейские уехали, отдав напоследок честь. Людмила, обнимавшая себя за плечи, немного успокоилась. Автомобили продолжали объезжать место аварии.
– А нам… что нам делать, Вадим Георгиевич? – пробормотала Людмила. – Поймите меня правильно, я впервые сталкиваюсь с подобной ситуацией, всегда считала, что дипломатический иммунитет должен работать…
– Он бы и сейчас сработал, – пошутил Вадим, – если бы вашим новым знакомым объяснили, что это такое. А теперь, Людмила Анатольевна, нужно срочно уезжать, если не хотим продолжения приключений. Вы еще помните, как управлять машиной? До посольства – чуть больше километра. Садитесь и не бойтесь, я поеду следом.
– Не знаю, Вадим Георгиевич, не знаю… Не хочу в таком состоянии появляться в посольстве, придется объяснять, что случилось… Вы же понимаете… – Она как-то виновато улыбнулась.
– Понимаю, – согласился Вадим. – Эта звероподобная публика может надолго вывести из равновесия. Мне бы тоже не мешало побыть в уединенной обстановке. Знаете что? Сразу за поворотом на Аламеда, не доезжая метров трехсот до посольства, есть тихое заведение. Никогда там не был, не помню названия, но на вывеске нарисована большая кружка кофе. Садитесь в машину и поезжайте, займите столик. Я подъеду через несколько минут, надо только убедиться, что за нами никто не увяжется. Вы же пьете кофе?
– Пью, – закивала Людмила. – Даже несмотря на жару. С такой работой без кофе не прожить.
Шок проходил, просыпалось чувство юмора. Приятели Гомеса не спешили брать реванш. Когда Вадим входил в заведение, «Пежо» стоял в тени под деревьями, а Людмила сидела в углу за столиком и листала меню. Руки женщины все еще дрожали. Из-под стекол очков смотрели умные, немного растерянные глаза.
Заведение было небольшое, уютное, посетителям подавали кофе и кондитерские изделия. Клиентов было немного. Официант принял заказ – капучино и американо – и удалился выполнять.
– Потряхивает еще, – призналась Людмила с обезоруживающей улыбкой. – Не рассказывайте нашим, что я так некрасиво поступила, хорошо? Девицы в секретариате хихикать за глаза будут.
– Вы естественно поступили, – пожал плечами Вадим. – Не бросаться же одной на четверых. Почему вы были одна? Разве нет инструкций на этот случай?
Людмила покосилась за окно – по Аламеда проехал грузовой фургон. Она боялась, и, как Вадиму показалось, не только парней Альфредо Гомеса.
– Возможно, вы слышали, что секретариат оснащают новой партией оргтехники. Сейчас эксплуатируются ЭВМ – на Западе эти штуки называют компьютерами, их выпускает фирма IBM. Есть мнение, что за ними будущее. В нашем посольстве импортная техника не приветствуется, служба безопасности выступает против, считается, что в эту технику могут вживить шпионские схемы, а наши технари в этом не разбираются. Нас обеспечивают отечественными ЭВМ, они поступают по линии объединения «Точмашэкспорт». Вчера пришло судно. На таможне возникли проблемы с нехваткой документации, пришлось ехать и решать. Местные бюрократы порой невыносимы, подобные вопросы можно решать и по телефону… Кто же знал, Вадим Георгиевич? Выскочила на час – до порта несколько кварталов. Можно было подождать, пока освободятся люди Каморного, но так не хотелось ждать… Если вам интересно, вопрос решен, послезавтра все привезут и установят. Обещают наладить интерком – это внутренняя связь, не зависимая от телефонных линий и радиоэфира. Прогресс не стоит на месте, знаете ли.
– Очень рад за него, – улыбнулся Вадим. – В этом заведении, кстати, неплохой кофе.
– Да, кофе хороший, – согласилась Людмила. – Кофейные зерна здесь выращивают на склонах Кордильер – там идеальный климат для этой культуры. Вы знаете, что на долю Центральной Америки приходится десять процентов мирового производства кофе? Есть договоренность о поставках в СССР. Всех, конечно, не напоят, но остроту дефицита могут снять. А вы точно работаете по линии промышленности?
– Вроде работал с утра… А что вас заставляет сомневаться?
– Ну, вы с такой легкостью разбросали этих четверых… – Людмила пристально смотрела в глаза собеседнику, и в них появилось что-то новое. Собеседник явно вызывал у нее интерес. – А эти четверо, если мое зрение не подводило, точно не были инвалидами…
– Может, испугался за вас? – предложил версию Вадим. – А от испуга чего не натворишь. Ну, еще пару раз заходил по молодости в секцию бокса.
Людмила засмеялась, но как-то натянуто.
– Могу и на скрипке, – отшучивался Вадим. – Вернее, мог, классе эдак в четвертом, когда матушка взяла за ухо и отвела в музыкальную школу. Учителя хорошие попались, быстро поняли, что не стоит мучить ребенка. На рояле потом играл, на пианино, но на пианино неудобно – карты на пол падают…
Людмила вздрагивала от смеха, чуть не поперхнулась горячим напитком. Кажется, удалось расположить к себе эту особу. Руки уже не дрожали, хотя она и продолжала коситься в окно.
– Не бойтесь, – снисходительно улыбнулся Вадим. – Не приедут за нами эти крысята. Делать им больше нечего. Они же трусы, понимают, что не с тем связались. Огребли в этот раз – огребут и в следующий. Мы рядом с посольством, они сюда не сунутся.
– Да я не боюсь, – смутилась Людмила. – Рядом с вами, Вадим Георгиевич, я почему-то ничего не боюсь…
Она окончательно стушевалась, схватилась за чашку. Вадим украдкой составлял психологический портрет собеседницы. С Людмилой Анатольевной определенно было что-то не так. Она чего-то боялась – и явно не с сегодняшнего дня, а случай на дороге стал лишь «приятным» дополнением к уже существующим страхам. «А был ли случайным этот случай?» – задался Вадим резонным вопросом. Но откровенничать Людмила не спешила, хотя наверняка догадывалась, кто он такой.
– Может, выпить хотите? – закинул удочку Светлов. – Вам до сих пор не по себе. За машину не беспокойтесь, люди Каморного отгонят ее к посольству.
– Странное состояние, Вадим Георгиевич, – сделала задумчивое лицо Людмила. – Очень хочется выпить – и вместе с тем остаться трезвой. У вас такое бывает? Не стоит, конечно, я не алкоголичка, чтобы выпивать в первой половине дня. Во второй половине я, кстати, тоже не любительница. Спасибо
