Карина Тихонова - Ночь большой луны
― Привет! ― сказал он насмешливо.
Егор сделал попытку ответить тем же, но рука не повиновалась. Он дернулся еще раз. Запястья отозвались ноющей болью.
Егор обернулся назад и обнаружил, что сидит на полу возле одной из колонн входа. Его руки были отведены за колонну и крепко перетянуты веревкой. С другой стороны на полу сидела Ника. Ей связанные руки находились в том же положении.
Егор быстро взглянул налево. Степка с Васькой были привязаны ко второй колонне тем же нехитрым макаром.
― Ника! ― позвал Егор через плечо.
Она шевельнулась. Ее пальцы коснулись его ладоней.
― Ты в порядке? ― спросил Егор.
― Да, ― ответила она тихо.
Егор посмотрел на Степку с Васькой. Оба в сознании, слава богу. Похоже, их одурманили каким-то слабым наркотиком.
― Что это значит? ― спросил Егор с бешенством.
И тут же поперхнулся. Из-за спины Романа выдвинулось новое лицо: немой подросток с пробивающимися усиками, которого они видели накануне! Только сейчас это лицо утратило выражение придурковатости и забитости. На Егора смотрели взрослые, холодные, умные глаза.
― Очнулись? ― спросил подросток женским голосом.
― Очнулись, ― подтвердил Ромка.
Подросток засмеялся. Поднес руку с обломанными грязными ногтями к верхней губе и принялся отдирать усики. Отдирать их было, видимо, больно, потому что подросток морщился. Но, в конце концов, справился с задачей, погладил покрасневшую кожу над верхней губой с просил у Егора:
― Все сняла?
Егор опешил. Это было сказано таким обычным будничным тоном, словно обращалась переодетая девица не к связанному человеку, сидевшему на полу в древней погребальной камере, а к соседу по лестничной клетке!
Девица подождала ответа, не дождалась и сказала Ромке:
― Еще не соображает…
― Да нет, ― ответил Ромка, не сводящий глаз с Егора. ― Соображает. Только не решил, как себя вести. Правда, Егор?
Егор промолчал. Он, действительно, мучительно обдумывал, что делать в сложившейся ситуации, и не мог найти ответ.
Ромка поднялся на ноги. Только сейчас Егор понял, что погребальный зал освещен тусклым светом двух керосиновых ламп. Они висели высоко над полом в специальных приспособлениях, сделанных для факелов.
― Еле достал, ― объяснил Ромка, проследив за изумленным взглядом Егора. ― Полина влезла мне на плечи и воткнула лампы в эти крючья. А что? Эффектная картинка, правда?
Егор обвел взглядом торжественно-мрачный зал, стены которого были украшены потрясающими фресками.
Эффектно, ничего не попишешь…
Колеблющейся мрачный свет керосиновых ламп высветил тронное возвышение, возле которого две с половиной тысячи лет назад была посажена мертвая невольница. Ее голова покоилась у ступней безголового владыки, сидевшего на троне. Две погребальные маски лежали рядом с женским черепом. Рассыпанные драгоценности были аккуратно собраны в большую сияющую горку.
― Эффектно? ― повторил Ромка.
Егор прокашлялся.
― Эффектно, ― подтвердил он против воли.
Ромка обвел зал гордым взглядом собственника. Подошла Полина, неотличимая от подростка, сказала вполголоса:
― Там еще одна дверь.
― Открывается? ― поинтересовался Ромка.
Полина пожала плечами.
― Тяжелая очень. Либо замурована намертво, либо есть какой-то механизм.
― Ты уверена? ― недоверчиво спросил Ромка. ― Механизм, которому два с половиной тысячелетия? Он давным-давно должен проржаветь!
Полина засмеялась.
― Ты просто не в курсе, ― сказала она снисходительно. ― Самые надежные механизмы в истории человечества как раз такого возраста. Древние делали очень простую и очень надежную автоматику. Так что если там есть механизм, то он не мог проржаветь.
― Ищи, ― приказал Ромка коротко.
― А ты?
― Я сейчас подойду.
Полина кивнула и отошла к двери за спинкой трона. Опустилась на пол, принялась внимательно разглядывать каменные плиты с картинками вокруг дверного «косяка».
Ромка снова присел на корточки перед Егором.
― Ты понимаешь, что застрял тут надолго? ― спросил он сочувственно.
― Делай что хочешь, только остальных отпусти, ― хрипло попросил Егор.
Ромка покачал головой.
― Егор! ― укорил он. ― Ну что ж ты такие глупости говоришь!
Егор промолчал. Он и сам понимал, что это глупости, только сделать ничего не мог.
― Ты кто такой? ― подал голос оживший Степка. Роман бросил на него насмешливо-снисходительный взгляд, но ответом не удостоил.
― Отпусти нас, ― попросил Егор, старясь говорить убедительно. ― Забирай все, что хочешь. Только отпусти. Не бери грех на душу. Ладно, я. Со мной ты можешь потом разобраться! Киллера найми, если уж так меня ненавидишь! Остальные-то при чем?
― Ни при чем, ― согласился Ромка печально. ― Такая уж их судьба.
Он поднялся на ноги, но передумал и снова присел перед Егором.
― Помнишь ту контрольную в восьмом классе? ― спросил он, щуря и без того узкие от ненависти глаза. ― По алгебре? Ту, в которой ты знаки перепутал? Я ведь слышал, как Софа тебе велела ее переписать!
Он сплюнул через плечо и презрительно сказал:
― А ты взял! И получил свою пятерку!
― Я взял, ― согласился Егор. ― А потом подумал и вернул ее обратно. На следующий день. И получил за контрольную не пятерку, а заслуженную четверку!
Он вздохнул и признался:
― Не нужно мне было ее брать… Только я не сразу это сообразил. А дома подумал и допер…
Егор посмотрел на Ромку и добавил:
― Я не так быстро соображаю, как ты.
Ромкино лицо вытянулось и стало растерянным.
― Как это? ― переспросил он недоверчиво. ― Четверку получил? Не стал переписывать?
― Не стал, ― подтвердил Егор спокойно. ― Тогда была только одна пятерка по алгебре: твоя.
Ромка быстро уставился в пол. Его начала сотрясать нервная дрожь, словно обрушившаяся новость оказалась слишком тяжелой и придавила Ромкины плечи.
― Не может быть, ― бормотал он. ― Не переписал… Вранье! Папенькин сынок! Всю жизнь в исключительных условиях…
― Ромка! ― позвал Егор.
Одноклассник поднял на Егора ошалевшие глаза.
― Я же в этом не виноват, ― сказал Егор.
Минуту царило молчание. Потом Ромка перестал дрожать, его глаза презрительно сощурились, и он отрезал:
― Это ничего не меняет!
Ника зашевелилась за спиной Егора. Завозила ногами, неуклюже забарахталась.
― В чем дело? ― спросил Ромка, не повышая голоса.
― Я хочу на вас посмотреть, ― сказала Ника.
Ромка удивился.
― На меня?
Он засмеялся. Оборвал смех и деловито сказал:
― Впрочем, посмотри. Я тоже хочу на тебя взглянуть.
Он шагнул за спину Егора, помог Нике развернуться. Теперь они с Егором сидели рядом.
― Ну? ― спросил Ромка и присел перед Никой. ― Вы та самая Ника?
― Да, ― подтвердила она спокойно. ― А меня вы тоже ненавидите?
Ромка пожал плечами.
― Да нет, ― ответил он. ― За что мне вас ненавидеть? Мне вас даже немного жаль. Да-да! Я не получу никакого удовольствия от вашей смерти! Мне даже жаль, что ситуация так по-дурацки сложилась…
Он снова пожал плечами.
― Ты знаешь, ― сказал он, обращаясь к Егору. ― Когда Амина начала меня науськивать на тебя, я сначала не придал этому значения. А зря. Смотри, как все получилось!
Он кивнул подбородком на груду драгоценностей, сложенную возле трона.
― Амина? ― переспросил Егор. ― Это ее работа?
― Ну да! Ты же отказался жениться?
― Я и не собирался, ― ответил Егор. ― Ром, я никогда…
― Не ухаживал за Аминой, ― договорил Ромка. Засмеялся и сказал: ― Господи, да я это и сам прекрасно знаю! Хочешь, скажу тебе всю правду?
― Очень! ― ответил Егор, глядя однокласснику прямо в глаза.
― Я был счастлив, что отделался от этой лживой себялюбивой сучки, считающей себя умнее всех на свете! ― отчеканил Ромка. ― Я был рад этому! Правда-правда!
Ромка несколько раз энергично кивнул головой.
― Если б ты только знал, как я ее ненавидел!
Он хрустнул костяшками пальцев.
― Как же мне хотелось ее убить! Только медленно, не торопясь, получая удовольствие от каждого ее хрипа!
Ромкины глаза сверкнули, Егор отвел взгляд от его лица. Ему стало страшно.
Ромка опомнился и взял себя в руки.
― Так что ты оказал мне услугу, ― сказал он спокойным прежним тоном, обращаясь к Егору. ― Раз в жизни, сам того не желая, оказал мне услугу! Представляешь?
Егор промолчал. Зато неожиданно подала голос Ника. Она сказала с неуместным сочувствием:
― Мне кажется, вы больны.
Егор испугался. Не за себя! Он испугался, что Ромку замкнет, и он начнет терзать Нику вместо ненавистной Амины! А Егор будет сидеть на полу, привязанный к колонне, и беспомощно смотреть на ее мучения!
Но Ромку не замкнуло. Минуту он смотрел на девушку пустым равнодушным взглядом. Потом раскрыл рот и обронил:
