Дарья Донцова - Спят усталые игрушки
– А Аркашка почему заразился? – влезла Маня.
Я пожала плечами.
– Он в свое время как-то избежал этой болезни, вот и слег.
– Все из-за тебя, – снова налетела Зайка на Машу.
– Слушай, – попыталась я утихомирить страсти, – просто смешно. Неужели и впрямь полагаешь, будто здесь ямба сыграла решающую роль?
– А как же! – воскликнула Зайка.
– Конечно! – подтвердила Манька, подскакивая к пирожным. – Каждый пожелал что хотел, Филя гарантировал исполнение.
– Филя, – взвыла Алиска, – когда надо, его никогда на месте нет!
Я тихонько вышла из гостиной. Пусть разбираются сами, ну как можно всерьез разговаривать с людьми, истово верящими в колдовство, магию и шаманство!
Ночью опять не могла заснуть. Уже давным-давно переругавшись и сладко помирившись, разбрелись по кроватям домашние. Собаки устроились на диванах, мирно храпящий Хуч лежал на спине, выставив круглое жирное брюшко. На кухне не горит свет, а у Ирки в комнате уютно мерцает ночник. Всем хорошо, лишь я маюсь у окна, пытаясь обуздать бунтующие мысли.
Послезавтра наконец увижу Николая. Скорей всего мужик обладает великолепными, как сейчас говорят, экстрасенсорными способностями, может, даже владеет приемами гипноза. Скорей всего станет и меня зомбировать.
Интересно, как бороться с таким человеком? Совсем ничего не знаю о трансе.
Сигарета догорела, слегка приоткрыв окно, выбросила «бычок» и приняла решение. Завтра поеду в университет, на факультет психологии. Там работает некий Мельниченко, говорят, светило в области нетрадиционной медицины.
…Факультет психологии находится на задворках гостиницы «Интурист». Желтое здание стоит таким образом, что окна учебных аудиторий выходят во двор, и голодные студенты могут наблюдать, как на огромных кухнях ловкие повара и поварята возятся с мясом, овощами, фруктами, готовя для зарубежных гостей вкусную и калорийную еду. Мне бы наука в подобной ситуации не полезла в голову.
Профессора я нашла на втором этаже. Поймав пробегавшую мимо девицу в безразмерном, вытянутом до колен свитере, я строго спросила:
– Где кабинет профессора Мельниченко?
Девчонка прыснула:
– А у преподавателей нет кабинетов. Андрей Николаевич вон там.
Я проследила за ее измазанным чернилами пальцем и увидела у окна группку молодых людей в джинсах. На первый взгляд и не определить, кто из них преподаватель.
– Андрей Николаевич, – крикнула девчонка, – вас спрашивают.
Худощавый парень в красной рубашке и потертых «Levis» обернулся.
– Вы ко мне?
Я на секунду потеряла дар речи. Больше всего лицо Мельниченко напоминало лик Спаса. Узкое, удлиненное, с тонким носом и каштановыми волосами. Аккуратная борода довершала образ. Впрочем, кое-кто из евангелистов писал, что мессия был голубоглаз. Профессор же смотрел на мир невероятно темными, цыганскими очами.
– Так вы ко мне? – терпеливо повторил Мельниченко, подходя почти вплотную.
Вблизи обманчивое впечатление молодости пропадало. Андрею Николаевичу хорошо за сорок, ближе к пятидесяти.
– Чем могу служить?
– Газета «Мир новостей», – представилась я.
– Весь внимание, – безнадежно улыбнулся экстрасенс.
– Где мы можем поговорить?
Мельниченко принялся озираться по сторонам.
– На кафедре полно людей, в аудиториях занятия, впрочем, идите сюда.
Мы зашли в какую-то непрезентабельную комнатенку, обставленную обшарпанной мебелью. Желтые, слегка поцарапанные столы, разномастные стулья и парочка ветхих шкафов с незакрывающимися дверцами. Стало обидно. В парижском университете, всемирно известной Сорбонне, все по-другому, туда не стыдно позвать гостей. Впрочем, студенты такие же – в свитерах и джинсах, да и профессура не носит костюмов. Но не от бедности, у французской университетской тусовки считается дурным вкусом демонстрировать буржуазность. Пиджак, белая рубашка и галстук – прерогатива чиновников, врачей и адвокатов.
– Наши читатели, – завела я, – чрезвычайно интересуются проблемой гипноза.
Мельниченко поскучнел.
– «Мир новостей» – популярное издание, навряд ли подписчики поймут тонкости…
– А вы попроще…
Андрей Николаевич развел руками.
– Может, лучше станете спрашивать?
– Читательница Невзорова интересуется, можно ли зазомбировать человека без его согласия.
Мельниченко глянул на меня своими невозможными глазами. Казалось, что у профессора нет зрачков, вернее, радужная оболочка по цвету сливалась с черной точкой. От этого создавалось впечатление невероятного, затягивающего взгляда. Первый раз в жизни я поняла смысл выражения «тонуть в глазах». Я на самом деле словно погружалась в их блестящую глубину, исчезала… Тряхнув головой, попробовала прогнать наваждение и быстро решила – смотрю ему в переносицу или на лоб, куда угодно, только не в глаза.
Андрей Николаевич вытащил из кармана «LM» и неожиданно спросил:
– Знаете что-нибудь о трансовом состоянии?
Я помотала головой. Психолог затянулся и неожиданно громким голосом завел рассказ. Давно заметила, профессиональные педагоги, отвечая на вопрос, моментально меняют тон.
– В конце пятидесятых годов в Германии началась серия ограблений банков. Бандиты действовали по классической схеме: черные маски на лицах, оружие и грозный крик: «Всем стоять смирно». Суммы в руки негодяев попали немалые. Полиция буквально встала на уши, но никаких концов банды не могла отыскать. Информаторы тоже лишь разводили руками. Среди профессиональных уголовников грабители были неизвестны.
Помог случай. Во время очередного нападения кассир успел нажать под столом «тревожную» кнопку. В мгновение ока примчался автобус с местным ОМОНом. Полицейских страшно удивило, если не сказать ошеломило поведение негодяев. Увидав вооруженную до зубов группу захвата, грабители не начали палить в стражей закона. Они моментально предприняли попытку покончить с собой, все шестеро.
Двоих удалось спасти. Трупы остальных показали по телевидению. И тут следователей ждало очередное потрясение. Все погибшие оказались добропорядочными членами общества, положительными гражданами со стабильным доходом, устойчивым положением в свете и счастливыми семьями. Владелец магазина стройматериалов с обширной клиентурой, известный преуспевающий врач, модный журналист и хозяин таксопарка… Что толкнуло их на преступление?
Еще большую сумятицу в головы «пинкертонов» внесли показания уцелевших налетчиков. Ганс Шредер и Макс Фриш, придя в себя, ничего не помнили. Ганс, обладатель картинной галереи, и Макс, преподающий английский, утверждали, будто незнакомы друг с другом, в налетах никогда не участвовали. Просто отчего-то вдруг заснули на работе, а очнулись в больнице под капельницами. Проверка на детекторе лжи подтвердила – не врут. Было отчего сойти с ума сотрудникам уголовной полиции!
Полицейские проделали титаническую работу, опросив десятки людей, но никаких связей между преступниками установить не удалось. Получалось, будто эти люди никогда не виделись друг с другом. Но такого просто не могло быть! Правда, находились свидетели, утверждавшие, что иногда Ганс, Макс и другие впадали в какое-то странное оцепенелое состояние, словно спали с открытыми глазами.
Врач однажды бесконечно напугал пациента, уйдя с приема внезапно, с остановившимся взглядом, забыв про все.
Журналист как-то раз заснул во время редколлегии и принялся распевать похабные частушки, хозяин таксопарка неизвестно как вдруг оказался ночью в другом городе…
Такое же странное, нелепое поведение замечалось и за другими. Больше всего это походило на лунатизм.
Но в банду лунатиков, грабящих банки, германская криминалистика верить не хотела.
В конце концов одному из следователей пришла в голову мысль покопаться в прошлом налетчиков. Выяснилась удивительная деталь – все они были когда-то узниками лагеря смерти Дахау. Более того, в разное время становились объектами внимания доктора Раушенбаха.
Не секрет, что немецкие врачи активно вели в концентрационных лагерях медицинские исследования. Здесь опробовались новые виды лекарств, разрабатывались методики рискованных операций, изучалось влияние различных химикатов и ядов на живой организм. Ученые всего мира проводят такую работу, в качестве подопытных используя мышей, крыс, собак и обезьян. Фашистские специалисты делали это на людях, оказавшихся в оппозиции к режиму Адольфа Гитлера.
Несчастным людям ампутировали без наркоза конечности, вкалывали дикие дозы гормонов. Кстати, женщины всего мира, принимая противозачаточные таблетки, и не подозревают, что немецкие гинекологи опробовали их на польках в лагере Освенцим.
Но доктор Раушенбах не мучил своих подопечных физически. Наоборот, заключенные жили в отличных условиях, хорошо питались… Фриц Раушенбах изучал возможности гипноза, занимался зомбированием.
