Людмила Милевская - Моя свекровь — мымра!
— Да, — согласился Тамаркин подданный, — крепко надо потолковать. Только где разместить такую ораву?
— Так в конференц-зале, — оживился Валет. — У нас тут все намази, все продумано. Перед каждым делом заседаем исправно.
Повалили разношерстной гурьбой в зал для конференций. Расселись подразделениями: впереди (на почетных местах для иностранных гостей) японцы в своей униформе. За ними Тамаркины подданные в камуфляже. И на галерке потрепанные, измочаленные люди Валета — кто в чем.
Фрося устремилась к трибуне, явно желая что-то сказать, но, глянув в зал, испугалась хмурой мужской аудитории, передумала и присела поближе к Юдзану. Детектив с ней рядом пристроился. Арнольд (с тех пор, как его взяли в штат десятого отдела) не отходил от детектива.
Юдзан воскликнул:
— Я вижу перед собой людей долга и чести, случайно объединенных одним общим делом: поиском и спасением госпожи Мархалевой. Кто хочет высказаться?
Фрося вскочила:
— Я! Я хочу!
Хором ей разрешили:
— Выскажись!
Фрося зарделась и пискнула:
— Я, кажется, знаю куда Сонечку увезли.
Все ахнули:
— Что ж молчала?
— Я несколько раз хотела сказать, да вы меня обрывали и насмехались.
“Быки” загалдели:
— Говори! Не тяни!
— Только не перебивайте меня, — пискнула Ефросинья и с женской обстоятельностью, не избегая мельчайших подробностей, поведала о своих приключениях в туалете.
Речь шла о том, как она, затаившись, сидела, души от страха не чуя, как “хулиганы” мимо нее пронеслись, как один из них вернулся и другому сказал: “А с Валетом что будем делать?” “Батяня приказал Мархалеву хапнуть и волочь ее на объект. Остальное нас не касается”, — ответил второй.
В этом месте Валет не утерпел: подскочил с места да как гаркнет:
— Врешь, стерва, врешь!
Фрося испугалась и снова заплакала. Юдзан воскликнул:
— Так не годится. Давайте выслушаем сначала, а потом будем гадать, что правда, что ложь.
— Точно! — загалдели “быки”. — Пусть продолжает!
Фрося, шмыгая носом, продолжила:
— Зачем мне врать? Я подругу хочу найти, вот и говорю вам все, что узнала. Потом эти двое заспорили. Один хотел Мархалеву похитить и уйти, а другой все подбивал его свести счеты с Валетом.
Валет снова не усидел, вскочил и завопил:
— Ну, сволочь! Порешить меня гад решил под шум волны! Кому-то покоя не дает факт, что Якудза меня приблизил к себе! А как этот гад завистливый выглядел? Высокий и длинный?
— Не видела я, — пискнула Фрося. — Только слышала голоса. Басовитые оба.
— Да хрен с ними! — взорвался командир Тамаркиных подданных. — Нашел время выяснять с кем счеты сводить! Что дальше-то было?
Фрося пожала плечами:
— А потом ничего. Они убежали. Позже, когда все вниз спускались, услышала я такую вот фразу: “Братва, вы сразу с ней на объект, Якудза там ждет, остальные со мной следы заметать. Мало ли какой хвост за нами увяжется. Батяня приказал, чтобы все чисто было, объект обнаружить нельзя”.
Ефросинья виновато вздохнула и заключила:
— Это все, что я знаю.
Тамаркины подданные загалдели:
— Что мы вам говорили? Якудза ведет двойную игру! Дни его сочтены!
Валет пребывал в растерянности, его “быки” тоже не знали чему надо верить. Хуже всего было то, что они не могли сообразить во что поверить им выгодней.
Рассеял сомнения Юдзан. После десятиминутной беседы с Тамаркиными подданными, он заявил, что местный авторитет — Борис Вырвиглаз, больше известный под кличкой батяня Якудза, практически выведен из игры.
— Изумрудный Дракон на стороне чистого бизнеса, — заявил начальник буке. — Ваш батяня нарушил данное слово. Великий Дракон презирает его и не хочет дышать с Вырвиглазом одним воздухом. Вы понимаете, что это значит?
— Дни его сочтены, — опять загалдели тамаркины подданные. — Пришел конец бандитской империи! В вашу губернию честный бизнес идет! Да здравствует царица Тамара!
Юдзан обратился к Валету:
— Вы должны решить с кем вы.
— Мы с теми, кто останется жив, — дипломатично рассудил Валет.
Юдзан нахмурился:
— Так не пойдет. Решайте сейчас. В противном случае будем рассматривать вас как врагов, со всеми, вытекающими последствиями.
— Ну тогда мы сто пудов с вами, — заверил Валет.
“Быки” его поддержали — у многих до сих пор болели бока, намятые “косоглазыми”.
— В таком случае ведите нас на объект, — приказал Юдзан.
Валет растерялся:
— На какой на объект?
— На тот, где прячется ваш батяня Якудза, — рявкнул Тамаркин подданный.
— Туда, куда Сонечку утащили, — пискнула Ефросинья.
“Быки” переглянулись и хором воскликнули:
— Не слыхали мы даже про этот объект!
— Век свободы не видать! — побожился Валет.
В рядах бойцов наступило смятение. Раздался тревожный гул: “Что за объект? Где будем его искать?”
— Я знаю, — заглушая гул, крикнул Арнольд.
Все изумленно уставились на порнушника:
— Ты?!
У Арнольда грудь опять колесом:
— Я! Объектом Якудза называет одно только место. Это недостроенный завод по производству русского сакэ.
Валет удивился:
— Откуда ты знаешь?
— Ну… я там порнуху снимал, — нехотя признался Арнольд. — Батяня так захотел. Там конструкции всякие, арматура… В общем, как в боевиках. Ему показалось, что трахаться на фоне железа круто и романтично.
— Теперь нам ясно кто посягнул на святое! — воскликнул Юдзан. — Это Борька Вырвиглаз подпольно гонит сакэ! Смерть ему! Смерть!
— Смерть Вырвиглазу! — подхватили якудзы.
— Смерть ему! Смерть! — завопили тамаркины подданные.
Валет со своими “быками” какое-то время молчал в великой задумчивости. Потом он поскреб в затылке, махнул рукой, матюкнулся, сплюнул и бодро влил свой басовитый голос в вопли толпы:
— Смерть гаду батяне! Смерть!
— Смерть ему! Смерть! — мгновенно поддержали Валета его “быки”.
Глава 36
Время примерно то же. Окраина города. Поселок Малые Щеглы. Резиденция Бориса Вырвиглаз по кличке Батяня Якудза — пятиэтажный особняк красного кирпича в стиле “бандитский ампир”.
Батяня-Якудза пребывал в больших заморочках. Острая надобность попинать кого-то по почкам, а еще лучше, прострелить коленку, другую, перла прям через край. Однако, Батяня держался, терпел, стиснув зубы — делу время, потехе час.
А дело, между тем, повалило не той дорожкой: где вкривь, где вкось, а где и вовсе в кювет — выражаясь, Батяня шибко любил “образно мыслить”. А если попросту про дело сказать, то выйдет вот что: гибель, крах, писец и швах — так он тоже выражаться любил. Причем швах был полный и писец намечался конкретный.
По этой причине Якудза метался по пятиэтажному дому, кроя всех матом дому подстать — мат, значится, тоже был пятиэтажным. Лютовал Вырвиглаз, нагоняя жути на прихлебателей и приближенных братков, пока весь пар не выпустил. Расквасил нос повару: “Где, козлина, колпак!” Покалечил охранника: “Почему башка не брита, урод!”. Остальное по мелочи: одному глаз аккуратно подбил, другого за чуб слегка потаскал, третьему и вовсе достался пустяк — коленкой под зад.
Наконец Вырвиглаз угомонился, в кабинете засел, призвав в советники верных из верных: Ваську Косого по кличке Типун и бандюгана со знатным погонялом Упырь.
Расширенное совещание в узком кругу Якудза начал с дежурной шутки:
— Слушай, Васька, а зачем тебе два погоняла. То ты Типун, то Косой?
— Бл..! Чуть что, так Косой, — угрюмо матюкнулся Васька и пояснил с дежурной обидой: — Косой, это по паспорту, фамилия мой.
Обложив Типуна доброжелательным матом, Якудза окончательно настроение поправил.
— По всему выходит, братва, — приступил он к делу, — что художница нам и на хрен теперь не нужна. Пусть гуляет пока. А вот что с Мархалевой, блин, будем делать? Если ее отпустить, как требует Юдзан, авторитет мой упадет.
— Какой уж там авторитет, если баб перепутали? Теперь с нас даже куры будут смеяться, — пригорюнился Упырь. — Эта Мархалева об ошибке пойдет звонить. Замочить ее и концы в воду.
Якудза покачал головой:
— Нет, пока не будем мочить. Рано пока. Это всегда мы успеем.
— Точно, как бы хуже не вышло, — согласился Типун. — Неприятностей со знаменитостью этой выше крыши, блин, поимеешь. Искать ее, конечно, будут, но тут бабушка надвое сказала чем дело кончится. Мало ли кого искали, да не нашли. А вот с Великим Драконом заморочка покруче. Он ее и искать будет, и найдет. Вытащит из-под земли. Это точно. Нешутейное дело.
— Правильно мыслишь, — похвалил Типуна Якудза. — Затевать войну с Великим Драконом мне не с руки. И Мархалеву народу показывать тоже чревато. На пятки наступают враги. Царица Тамара в губернии нашей щупальца распустила, все гребет под себя, без зазору совести все скупает. Многие уже растерялись кому служить. Если узнают как я облажался, меня засмеют. В нашем войске многих не досчитаемся.
