Михаил Башкиров - Злой ГЕНий, или Сперматозоиды штурмуют…
– И с самого начала.
– Я так долго ждала…
Пуфик упрямо кренился.
– Ведь обидно, когда тебя не замечают…
Пуфик скрипел.
– К соседкам ходит, а к тебе нет…
Пуфик пытался вывернуть себе ножки.
– Профессорская женушка родила…
Пуфик во что бы то ни стало хотел скинуть упорного седока.
– И внучка член-корра тоже…
Я укротил пуфик.
– Даже эта никчемная доктор наук, что напротив… Чистый компилятор, с невзрачной внешностью и уже в почти что непродуктивном возрасте… на грани климакса… – и то животом обзавелась недавно!
Зинаида помолчала.
Утихомиренный пуфик ждал продолжения.
– И вот сегодняшней ночью это случилось. Два года я безуспешно надевала фату и обнажалась – два года…
– Конечно, ничего конкретного ты про него не вспомнишь.
– Это была симфония ощущений. Боль, смешанная с восторгом, и восторг – с болью.
Зинаида прикрыла веки, снова отдаваясь, отдаваясь и отдаваясь.
– Интересно девки пляшут по четыре штуки вряд!
Я освободил своенравный пуфик.
– Кто-то лишается девственности по глупости, кто-то меняет ее, родимую, на благосостояние, кто-то теряет целкость из-за любви…
– Можешь не продолжать.
– Ну извини, извини.
– Я понимаю твою реакцию. Ведь ты вполне мог быть на его месте.
– Не в этом дело, Зина!
– Жаль.
– Не в этом. Представь, я сижу всю ночь в засаде, кормлю гадких комаров, а эта сволочь, извиняюсь, в комфортных условиях оплодотворяет девушку…
– Продолжай, продолжай.
– Милую, добрую, единственную…
– Не преувеличивай.
– И при этом еще крадет акулий зуб и мчится убивать меня!
– Но ты же, хороший мой, уцелел.
– О чем это мы? о чем?
Я шагнул к выходу.
– Надо идти по горячему следу!
– Иди, пожалуйста.
– Меня не поймут.
– Иди.
– Только не подумай, что это из-за…
– Не оправдывайся, тебе это не к лицу.
– А как твой щепетильный братец отнесется к известию о…
– Меня это меньше всего волнует.
– Я как-нибудь забегу.
– Месяцев через девять?
– Пока!
Я схватил пакет с дурацкими стрелами.
– Пока!
Недавно оплодотворенная, не ответив, уставилась в холодный камин.
Я так и не высказал Зинаиде версию, что насильников могло быть и трое: один вставлял, другой воровал, а третий стрелял.
Превратили акулий зуб в эстафетную палочку…
И тут до меня наконец дошло: сестру ихтиодантиста действительно трахнули ради этого паршивого зуба.
А потом специально бросили мне приманку.
И я клюнул, клюнул!
Значит, тот, кто подкидывал акулий зуб, наверняка знал, что Нинель Осиповна смотрела коллекцию скудаевского зама.
А так же – что брат подарил этот зуб сестре.
Может, вернуться и расспросить о дне рождения?
Успеется.
А то подумает, что я действительно втюрился.
– Нет, веселые арбалетчики! – проорал я фотоаппарату. – Пусть мурен и барракуд ловят другие!
Но рано я возомнил себя матерой ищейкой.
Возле калитки лежало яблоко, пробитое стрелой.
Среди бела дня мне давали понять, какой я полный идиот.
Даже не рассматривая эмблему, я высвободил стрелу из яблока и сунул в пакет.
Умные собирают зубы хищных рыб…
Я зашвырнул яблоко сорта «Ева» подальше в сад несостоявшейся любви.
А тупари коллекционируют арбалетные стрелы.
Глава 6 Почерк чемпиона
Скудаев Иммануил Феоктистович, доктор наук, чемпион Клуба Веселых Арбалетчиков и прочее, прочее, прочее, отмечал воскресенье сидя под яблонями в плетеном, ручной эксклюзивной работы, кресле.
На сервировочном никелированном столике – блюдце с нарезанным лимоном, бутылка коньяка и соответствующий бокал.
Я, не дожидаясь приглашения, вальяжно присел в пустующее кресло.
Иммануил Феоктистович едва заметно кивнул жене.
Беременная близнецами Лидуня без апокалиптических цитат принесла еще один бокал.
Скудаев не поскупился на коньяк.
– Угощайся.
– Спасибо, как-нибудь в другой раз.
– Зря отказываешься.
Скудаев, неспешно смакуя, опустошил свой бокал.
– Это же из Кремля прислали, целый ящик.
– Не может быть!
Я поправил фотоаппарат, чтобы осоловевший Иммануил и панибратский Феоктистович запечатлелись в домашней обстановке.
– Меня сам президент ценит и уважает.
– Заслужили научными достижениями?
– А ты не очень-то выпендривайся. Знаешь, какой эффект на руководство Научного центра произвел этот московский подарок? Теперь я без всяких грантов могу взять любую тему!
– Иммануил Феоктистович, извините, ради Апокалипсиса…
– Лидуню попрошу не трогать.
– Я зашел не по научному вопросу.
– А я думал, тебе понадобилось рассчитать траекторию болида, которого не было.
И тут меня прорвало:
– Я в Пнево слышал, что вы липовый чемпион по арбалету.
– Это в каком смысле липовый?
– А то, что вам просто судьи приписали очки.
– Уморили – не могу! Да наш Антон Антонович удавится, но результаты фальсифицировать не даст.
– Антон Антонович?
– Председатель нашего Клуба Веселых Арбалетчиков.
– Такой принципиальный?
– Еще бы.
– А как бы мне с ним увидеться?
– Хочешь вступить?
– Почему бы и нет?
– А на арбалет денег-то хватит?
– Наскребу.
– К тому же мы временных не берем.
– А я женюсь и останусь.
– Не на Зинаиде ли, сестре моего зама?
– Может, и на ней.
– Федорыч тебе женится…
– А что ему остается? Зинаида-то залетела.
– От тебя?
– Увы, нет!
– Спасибо за хорошую новость.
– А что в ней хорошего?
– Такой пистон Федоровичу! Завтра же поздравлю с будущим племяшом!
– Иммануил Феоктистович, я одного понять не могу… Вы мастер арбалетной стрельбы…
– Чемпион клуба.
– А ваш первый заместитель не интересуется ни арбалетами, ни прочим оружием.
– Федорыч интересуется лишь одним…
– Акульими зубами?
– Это мишура. Редкое хобби для блефа. Федорович спит и видит, как бы занять мое кресло.
– Никогда бы не подумал… Такого приличного вида человек.
– Молод ты еще.
Пока чемпион добавлял в бокал престижного коньяка, я вытащил из пакеты две стрелы – вынутую из черепа зайца и из последнего яблока.
– Узнаете?
– Дай-ка сюда.
Взял профессионально, несмотря на крепкую подпитость.
– Одна – знаю, чья. Вторую вижу первый раз.
Я суеверно поправил фотоаппарат.
– Вот эта, со щитом, выпущена одним столичным прохиндеем. Конечно, инструктор – поискать надо, но без характера. В лесу, что ли, нашел?
– Там.
– Правильно. Любил этот инструктор хвастануть стрельбой по зайцам.
– Почему любил? Помер, что ли?
– Чего не знаю, того не знаю. Прохиндей от нас еще в прошлом году смотался. Даже гонорар целиком не получил. До сих пор у Антона Антоновича ведомость болтается.
– Арбалет у него был хороший?
– Отличная машинка, даже лучше моей. А моя, посчитай, самая лучшая в Садограде.
– А про вторую стрелу что скажете?
– Не припомню такую… Да ты лучше у Антона Антоновича поспрашивай. Этот все про всех знает.
– А как мне его найти?
– Погоди малость.
Чемпион приосанился.
– Лидуня! Дай-ка мне связь!
Беременная близнецами жена принесла телефон.
– Антон, как здоровье?.. Хочешь кремлевского коньяка отведать?.. Ну, сейчас я к тебе пришлю малого с пузырем… Ты где?.. Понял… Жди… Только учти, малый чересчур любопытный… Да, тот самый искатель метеоритов…
Лидуня забрала телефон.
– В общем, Антон Антонович в нашем клубном тире.
– Тренируется?
– Вряд ли. У него там кабинет председательский. Вот он и сидит по выходным – начальника изображает.
– Премного благодарен.
Я спрятал меткие стрелы в пакет.
– Зря ты выпить отказался.
– Как-нибудь в другой раз.
– Лидуня, выдай-ка нам президентский бутылек для Антона Антоновича!
Глава 7 Ответственный пост
Клуб Веселых Арбалетчиков располагался на стыке Пнево и Кронино в здании почти достроенного коттеджа.
Видно, средств не хватило на завершение.
Но для спортивной конторы годилась и незавершенка, переделанная под офис.
Председатель пребывал в кабинете в гордом одиночестве среди дипломов, кубков, медалей и графиков прошедших и будущих состязаний.
– Любезный, все, что вам наговорили про меня, – чепуха.
– Антон Антонович…
– Поверьте, чепуха. Обыкновенное интриганство.
– Антон Антонович, я знаю про вас только один факт, и сугубо положительный.
– Любопытно, любопытно…
– Неоспоримый и неопровержимый факт, что вы бессменный председатель Клуба Веселых Арбалетчиков.
– Вот поэтому под меня и роют.
– А вам так дорог этот малозначительный пост?
– Да поймите вы, разлюбезный, поймите: докторов в Садограде хватает, кандидатов – как собак нерезаных, член-корры имеются, а вот председатель Клуба Веселых Арбалетчиков – один. Отсюда и заговоры, и сговоры… Но у меня все запротоколировано и подшито, как следует!
– Антон Антонович…
