В Острецов - Чёрная сотня и красная сотня

Острецов В

Чёрная сотня и красная сотня

В. ОСТРЕЦОВ

ЧЕРНАЯ СОТНЯ и КРАСНАЯ СОТНЯ

"Молим вас, русские люди!

Подавайте, пока не поздно,

голос земли Русской!"

"Жидо-масоны подняли такой гвалт, что правительство, не

слыша голоса подлинного народа русского, не видя себе

нравственной поддержки от русских людей, стало колебаться и

может уступить наглым вожделениям врагов"

Из окружного послания" Союза Русского Народа к русским

людям от октября 1915 г.

"...Союз Русского Народа - единственная политическая партия

в России, имеет соприкосновение о действительною массою

простого, серого люда. Вот в чем кроется и действительная сила

Союза, и его живучесть... С религией и верой в монархию шутить

нельзя".

Из документов департамента полиции 1909 г.

Если мы посмотрим на русскую жизнь начала века, то обнаружим много удивительного и непонятного. В стране существовало более десятка политических партий. "Запрещенные" социал-демократы легально заседали в Государственной Думе, а представители партий порядка и поддержки правительства не могли попасть в Думу. Революционных боевиков, если они не попадались на месте убийства полицейского или городового, отпускали с миром. Убийцы министров бежали с каторги и через несколько недель пили кофе на берегу Женевского озера. Политические ссыльные ехали в Сибирь за свой счет, а сопровождавшие их жандармы исполняли роль лакеев, бегали покупать продукты охраняемым и только что не отгоняли мух от спящих злодеев. Ниспровергатели строя печатались в легальных органах печати и тут же обвиняли строй в жуткой деспотии. Ссыльным выдавалось жалование, дворянам - офицерское, остальным - солдатское. Ссыльные расширяли кругозор и писали политические трактаты о том, как режим погряз в жестокости и лжи, из чего следовало, что сами пишущие к этим двум порокам отношения не имеют.

Выступающие в Думе требовали отменить смертную казнь за убийство полицейских, губернаторов и городовых, как, впрочем, и министров, и горячо приветствовали сообщения о новых убийствах. Премьер-министр на оскорбления требовал сатисфакции, то бишь звал к барьеру обидчика по образу Евгения Онегина и Ленского. Начиная с 1905 г. ежедневно социалисты убивали от 10 до 18 человек решительно ни в чем не повинных людей, часто просто прохожих, а либералы-интеллигенты обвиняли правительство в жестокости за то, что оно наказывает убийц.

Депутаты получали за свои призывы свергнуть правительство от этого же правительства 10 рублей в день, то есть по курсу 1985 г. минимум 400. Газеты и журналы той поры в большинстве своем напоминают сегодняшние. Так и кажется, что их редакторы и авторы статей прошли курс марксистско-ленинских "наук". Слова "царизм" и "самодержавие" сочетались со словами "отсталый" и "реакционный", "помещик" был не иначе как "крепостником". Лекции по марксисткой политэкономии читались в Политехнической музее Москвы. Цензуры на экономическое учения в России не было, так как они считались по наивности или недомыслию тех лет просто прикладными к народному хозяйству науками.

В стране существовала паспортная система. Но для того чтобы получить паспорт, приехавшему в 1906 г. в Петербург журналисту и врагу полиции В. Л. Бурцеву понадобилось всего 15 минут. Этот грозный документ был заполнен в участке со слов самого беспаспортного врага режима. Поездка в Париж, Берлин и любую страну была обыденна для любого гражданина "деспотической" России. Иностранцы очень любили сами ездить к нам и приезжали десятками тысяч. Валюта была, но только одна - рубль. Финансовое состояние России в начала века было самым устойчивым в мире. Золотое содержание рубля росло даже во время войны с Японией. Сама война, стоившая России около 2,5 миллионов рублей, для внутренней жизни империи шла незаметно. Налоги выросли лишь на 5%.

В то время как пресса, преимущественно либерально-еврейская, не переставала причитать о застое и реакции, личные доходы граждан - рабочих, крестьян, мелких служащих - выросли за двадцать лет почти в шесть раз. Государственный бюджет за это время - в три раза. В 1905 г. была построена Сибирская железная дорога, связавшая Москву с Владивостоком. Протяженность железных дорог за двадцать лет - с 1894 по 1914 - увеличилась в два раза. В кратных размерах увеличилась добыча угля, меди, выплавка чугуна и стали. Русские товары на Дальнем Востоке вытесняли японские и английские, как вследствие более высокого качества, так и по причине дешевизны. Русские ткани вообще не знали конкуренции ни по качеству, ни по цене, ни по красоте.

Благодаря поддержке правительства в стране с начала века быстро пошло в гору кооперативное движение, особенно на селе. Русские императорские университеты готовили лучшие кадры в мире. Западноевропейцы делали печальные прогнозы относительно будущности своих стран. Простейшие экономические расчеты показывали, что к 30-м гг. Россия будет безусловно доминировать над всей Европой. За двадцать лет численность русских за счет естественного прироста увеличилась более чем на 50 миллионов человек. Даже если бы мы не знали ничего, кроме этой цифры, и то могли сказать, что жизнь в стране была свободной, достаточно сытной, а в завтрашний день человек смотрел уверенно.

Деревня благодаря реформам, проводимым по личной инициативе Царя, освобождалась от гнета общинного землевладения, приобретала новые орудия труда. Сбор хлеба увеличился за те же двадцать лет в два раза.

Но... поднимающееся русское государство ждали суровые испытания. Чиновная администрация уже давно тяготела к общей всем либералам культуре, она искала наслаждений и ни во что не верила. Именно правительство России вело страну под гильотину всеобщего разрушения. Одни и те же школы и университеты готовили и чиновную интеллигенцию, и интеллигенцию революционную. У обеих были одни и те же кумиры. И те и другие боялись ими же самими выдуманных обзывалок - "реакция", "обскурант", "пережиток прошлого". Имея общий язык с леворадикалами, правительство очень скоро оказалось у них в плену. Боясь ярлыков, правительство, бесконечно отступая, дошло до Думы, где было разрешено на государственные деньги вести агитацию против государства.

Но самым страшным было то, что возобновились убийства состоящих при должности лиц - городовых, министров, губернаторов, полицейских, даже простых солдат. Правительство, следуя за мнением "гуманного, интеллигентного общества", восприняло эти акты бандитизма чуть ли не как справедливое и должное возмездие своим же слугам за какие-то их грехи: зря по убьют. Витте, премьер-министр страны в 1906 г., просто считал убийц-революционеров героями, а сами убийства чем-то вроде спорта (см. С. Ю. Витте. "Воспоминания", т. 3, с. 43).

С началом века началась та путаница понятий, которая сопровождает нас все последующие годы. Возникли ругательные термины: "черносотенец", "погромщик", "националист". Казалось бы, погромщиками следовало назвать тех, кто громил народ, его обычаи и культуру. Но леворадикалы, для которых характерна тактика перевертышей, все своя пороки приписывали другим.

Русская жизнь не может быть понятна без учета того, что в среде интеллигенции тон задавали евреи и полукровки - русско-еврейские, польско-еврейские. Из их среды шло особое неприятие коренных начал русского народа. С помощью денег евреи легко получали дворянство и приобщались к высшему обществу. Эта среда, крикливая, самоуверенная, легко схватывающая вещи по формальному признаку и неспособная проникнуть в глубь предмета, была склонна конструировать идеологические схемы-псевдоистории с крайним упрощением (Бердяев, Милюков и др.), заниматься конструированием схем улучшенного будущего, в котором себя видела вершительницей судеб. Народ русский был для этих людей чужд по всему своему складу. Отсюда такая жестокость даже в теориях. Отсюда и ставка в бунте и терроре на неоперившуюся молодежь, необразованную, но уже обозленную теориями классовой борьбы.

В 1905 г. вслед за "булыгинским" манифестом от 18 февраля, а затем манифестом от 17 октября Царь создает в стране парламентское правление. Власть постепенно переходит в руки разрушителей Русского национального государства.

В 1905 г. массы народа выходят на улицы. С одной стороны леворадикалы, с другой - возмущенные русские люди. В октябре 1905 г. почти во всех городах России произошли столкновения. Боевики из Бунда, из числа социал-демократов и эсеров были разбиты, и тут же нашли виновных. Раздались крики: "Караул, черносотенцы! Полиция, куда смотрит полиция!" С этого времени пошли и вопли о еврейских погромах. Откуда вдруг такая связь? Революция русская, а погромы еврейские? Про погромы кричали даже в тех городах, где никогда не проживали компактные массы еврейского населения (Ярославль, Кострома, Вологда и др.).

Вначале власти растерялись, полиция исчезла с улиц, а губернаторы во многих местах сами приветствовали социалистов (Москва, Уфа, Казань, Иркутск). На Юге же эта так называемая революция приняла форму погрома русской совести и чести. И тогда, именно потому, что власть растерялась, народ и смог взять дело спасения отчизны в свои руки. Это был стихийный акт самообороны. Как за три века до того, в смутное время, народ поднимался во имя спасения нации.