Дарья Донцова - Хождение под мухой
– Да уж, – покачал головой Руслан, узрев пейзаж в подвале, – много чего в жизни повидал, один раз сам с третьего этажа голый прыгал, но чтоб такое?! Эй, мужик, жив?
– Считайте, что нет, – слабо ответил Лева, – задохнулся совсем и тяжело очень.
– Тяжело-то тебе отчего, – пробурчал Сивков, хватаясь за край ковра, – это нам тут нелегко приходится. Ты-то сидишь удобно, на мягкой подстилке.
– Да мне на голову… свалилась!
– Что на тебя упало? – не разобрала я до конца его слова.
Но Лева молчал.
– Что упало, то пропало, – меланхолично резюмировал Руслан и дернул палас.
Сразу стало понятно, что у парня в руках чудовищная сила. Встречаются на Руси подобные мужики, способные пальцами ломать пятаки и завязывать узлами железные прутья, потомки легендарных Ильи Муромца, Никиты Кожемяки и Ивана Поддубного. Руслан был из их числа, за пять минут он выдернул почти весь ковер и остановился не потому что устал, а потому что решил перекурить.
– Ну и вонища у тебя тут, Васька, аж замутило всего, даже в Нижнем Новгороде так не несло, а уж там, поверьте мне, кранты! – сообщил сосед.
– А что в Нижнем Новгороде так противно пахнет? – полюбопытствовала я. – Рыбный завод?
Руслан захохотал.
– Нет, тюрьма. Она там жутко старая, пацаны базарили, вроде в свое время в ней еще стрельцов держали, прикиньте, когда дело было. Я как вошел в камеру, чуть не умер. С порога конца не видно, прямо тоннель. Те, кто поближе к двери живут, тех, кто в середине кантуется, не знают. Да там и перекличек не устраивают.
– Почему? – обалдело поинтересовался Василий.
Руслан опять ухватился за палас и пояснил:
– Невозможное дело. Охрана только утром и вечером морды всунет да крикнет: «Трупы есть?» А им в ответ: «Может, и помер кто под шконками». Начнут этап отправлять, вот тогда жмуриков и находят. Абзац, одним словом. Тут братаны на Бутырку баллон гнали, так я скажу вам, ничегошеньки они не видели. Пугачевская башня по сравнению с Нижегородской тюрьмой чистый санаторий. Эх, раз, два, взяли.
Руслан поднапрягся, дернул изо всей силы, послышался сдавленный всхлип, ковер выпал на пол, на него шлепнулся Лева.
– Ты как, в порядке? – бросилась я к мужику.
– Ничего, – кряхтел тот, ощупывая себя, – вроде цел.
– Руслан, – взвизгнула девица, тыча пальцем в отверстие мусоросборника, – ой мама! Что это! Спасите.
Из дурно пахнущей дыры показалась голова, потом часть туловища.
Василий попятился, Сивков перекрестился:
– Мать честная! Мутант! Крыса-убийца.
– Русла-а-а-ан, – завопила Ксюша, роняя на пол куртку, – сделай что-нибудь, она нас сейчас съест!
– Когти рвать надо, – прошептал дворник, – сколько живу, такого не видел. Ну ходят тут крысы… Е-мое, ребята, да это крокодил!
Не успел он сказать последнюю фразу, как напугавшее всех до полуобморока животное шлепнулось на Леву.
– Русла-а-а-ан, – заверещала Ксюша, – стреляй быстро, ну скорей, она его сейчас сожрет!
– Все в порядке, – пробормотал Лева, обнимая вараниху, – спокойно, без паники, она ручная, совершенно безобидная, это наше домашнее животное.
Василий, Руслан и Ксюша, вжавшиеся в мусорные бачки, только открывали и закрывали рты.
– Господи, – всплеснула я руками, – как она-то в трубу угодила?
– Не знаю, – пробормотал Лева, – свалилась мне на голову, и все. Да вы не бойтесь, Люся травоядная.
– Ну, блин, веселые горки, – пробормотал Руслан, – думал, всего в жизни навидался и ничего не боюсь, но такое вижу в первый раз. Слышь, мужик, ты ее держи покрепче, а мы мимо на выход шмыганем.
– Успокойтесь, – устало сказала я, – Люся очень приятная.
– Оно и видно, – прошептал бледный Василий, – прямо милашка! Чего она на меня так хмуро глядит, словно схарчить хочет?
– Ты для нее слишком большая добыча, – ухмыльнулась я, – сразу не перекусить.
– Лампа шутит, – влез Лева, – вараны мяса не едят.
– Ага, – кивнула Ксюха, – а это что?
Я проследила за ее хорошеньким, розовыми пальчиком и увидела, что негодяйка Люся с огромным аппетитом закусывает куском не слишком свежей колбасы, выуженным из горы мусора. Я хотела было отнять у глупой варанихи добычу, но не успела. Будем надеяться, что у рептилии не заболит желудок, потому как лечить вараниху мне слабо, я не стану ставить ей клизмы.
ГЛАВА 26
Остаток ночи мы с Левой посвятили банно-прачечным процедурам. Я-то просто помылась и бросила одежду в бачок, а несчастный мужик провел в ванной несколько часов, наливая в воду пену и растворяя ароматические шарики… Под конец он облился одеколоном «Роза», выполз на кухню и поинтересовался:
– Как я теперь пахну?
Я хотела было ответить: «Словно куча мусора под кустом роз», – но сдержалась.
Легче всех отделалась Люся, как это ни странно, но от нее не исходило удушающего амбре. Я посадила ящерицу в ванну и облила водой из душа. Не знаю, бывают ли на родине варанов дожди, но наша ящерица восприняла водные процедуры индифферентно, так же безучастно она дала себя вытереть и пошлепала в гостиную спать.
Труднее всего было объяснить Капе утром, куда делся палас.
– И где ковер? – вопрошала она. – Что вы вообще вчера делали? Ждала вас, ждала и спать легла!
Мы с Левой переглянулись, ночью, закончив мыться, наслаждаясь чаем, мы решили ни за что не рассказывать домашним о происшествии.
– Начали чистить, – принялась я самозабвенно врать, – чистили, чистили, чистили…
Тут моя фантазия внезапно иссякла.
– Все чистили, чистили…
– Потом устали, – пришел мне на помощь Лева, – решили отдохнуть, зашли в подъезд покурить, курим, курим, курим…
Очевидно, у мужика тоже проблемы с воображением.
– Вернулись во двор, – в порыве вдохновения сообщила я, – а его украли! Польстился кто-то. Хорошая все-таки вещь была, чистошерстяная, вот и приглянулась нечестному человеку.
– Украли? – недоверчиво спросила Капа. – Унесли за пару минут? Огромное полотнище размером пять на шесть?
И тут на Леву тоже снизошло вдохновение, потому что он уточнил:
– Их двое было, на машине, на джипе «Шевроле»!!!
Я тихонько пнула мужика под столом ногой. Ври, да не завирайся. Зачем людям, сумевшим купить дорогущий джип, переть чужой, не слишком новый ковер? Впрочем, я тоже хороша, человек, раскатывающий в такой машине, не станет воровать даже совершенно новехонький палас, он просто купит себе в магазине приглянувшийся. Но Капа не заметила нестыковок в рассказе, она тяжело вздохнула и заявила:
– Хорошо, только когда вернутся Катя, Сережа, Юлечка и дети, вы сами объясните им, куда задевали ковер!
– Конечно, – поспешила заверить ее я и ушла к себе в комнату. Испорченный ковер не самая крупная неприятность, приключившаяся со мной за последние дни. Хуже всего то, что я совершенно не понимаю, кто убил Богдана, довел до самоубийства Надю и «помог» Егору спрыгнуть с балкона. Может, я ошибаюсь? Богдан и впрямь попросту сгорел в джипе, замкнуло проводку, случается такое иногда с машинами. Наде все примерещилось. Стоп, а телеграмма? Хорошо, глупая шутка завистливой подруги, коих у Киселевой имелось полным-полном, а Егор просто свалился вниз. Помылся в ванной, выскочил на балкон, распаренный, разгоряченный, оперся о перильца, решил покурить, чиркнул спичкой, потерял равновесие… Бред!
Я вскочила на ноги и забегала по комнате, невесть зачем перекладывая книги со стола на подоконник. Ну ладно, Богдан. С огромной натяжкой можно себе представить, что он не успел выскочить наружу, предположим, заклинило двери. Но у Нади нет сволочных подруг. Всех их я отлично знаю. Максимум, на что способны эти бабы, – на перешептывание по поводу новой шубы, купленной Киселевой. Планомерно доводить женщину до самоубийства они не стали бы, это просто невозможно себе представить. И потом, я не понимаю, у кого несчастная Надюша могла вызвать такую ненависть? Зависть, да, но довести женщину до смерти?
И уж совсем ни в какие ворота не лезет ситуация с Егором. Чего его понесло после ванны на балкон? На дворе стоит непривычно холодный март, совсем не располагающий к приятному времяпрепровождению на улице. Курить захотел? Но у Егора нет ни жены, ни тещи, гневно укоряющих мужика за курение. Что ему мешало спокойно, с комфортом устроиться в кресле? Ну открыл бы просто форточку…
В полном негодовании я машинально ткнула пальцем в пульт телевизора. На ярко вспыхнувшем экране появилось изображение молодого, но страшно серьезного батюшки.
– В дни Великого поста, – бубнил он.
Я вздохнула, а ведь и впрямь пост на дворе. Может, попробовать хоть недельку пожить по правилам, предлагаемым церковью? Только, боюсь, ничего не получится. Ну, положим, от мяса, молока, яиц и других скоромных продуктов я откажусь с легкостью. Но вот как избавиться от гневливости, болтливости и вредности? А еще придется отбросить детективы, боюсь, они никак не соответствуют рекомендованной для чтения в постные дни литературе. Вон священник сейчас совершенно справедливо заметил:
