Дворцовый переполох - Риз Боуэн
— Вы невероятны.
Дарси хохотнул.
— После сотен лет вашей британской оккупации нам, ирландцам, приходится жить своим умом.
— Простите, но я шотландка, к вашему сведению. Во всяком случае, на четверть шотландка.
— Но ведь именно ваша прапрабабушка только тем и занималась, что порабощала половину мира. Божьей милостью королева Соединённого Королевства Великобритании и Ирландии, защитница Веры, императрица Индии и все такое. Так что в вас имеется толика той же закваски.
— Пока что мне не выпадало шанса кого-нибудь поработить, поэтому не знаю, — призналась я. — Зато меня легко развлечь и удивить, а ее, по-моему, никак. Во всяком случае, после смерти Альберта. Собственно, учитывая, какой у меня мрачный список предков, я бы сказала, что вполне нормальна.
— Я бы сказал, что вы получились просто что надо, особенно учитывая, что вы больше чем наполовину англичанка, — заявил Дарси, а я снова зарделась и снова разозлилась на себя.
— Пожалуй, пойду попробую вон того краба, — сказала я, повернулась — и тут же увидела перед собой знакомое лицо.
— Душечка! — в восторге воскликнула Белинда. — Я и не знала, что ты придешь на эту гулянку. Почему ты мне не сказала? Взяли бы такси на двоих. Как тут весело, верно? Кто бы подумал, что Примула выйдет замуж за такого типа, как Роли?
— Примула? — я оглядела зал, но увидела лишь спину невесты, занавешенную длинной фатой, через которую все осторожно переступали.
— Невеста, милочка. Примула Эскью д’Эскью. Она училась с нами в пансионе, разве ты не помнишь? Ну, всего один семестр. Ее исключили за то, что она прочитала новеньким целую лекцию о том, как пользоваться резиновыми штучками.
Мы переглянулись и покатились со смеху.
— Вот теперь вспомнила, — ответила я.
— А теперь она выходит замуж за Роланда Астон-Поли! В семью военных. И из Примулы Эскью д’Эскью превратится в Примулу Рольку-Польку — Роли все так называют. По-моему, так себе перемена фамилии.
— Значит, ты в отряде Роли, — продолжала Белинда. — Не знала, что у тебя есть связи в армейском мире.
— Вообще-то нет, — я снова залилась краской, потом схватила Белинду за руку и потащила подальше от толпы гостей. — Собственно, я сюда пришла с одним красавчиком. С Дарси О’Марой. Ты с ним знакома?
— Вроде бы нет. Покажи мне его.
— Вон там, около вазы с цветами.
— Вижу-вижу. Неплох. Готова быть ему представленной в любое время. Кто он такой, расскажи?
— То-то и оно, — прошептала я. — Не знаю толком, впрямь ли он тот, за кого себя выдает, или ловкий жулик.
— Он просил у тебя денег взаймы?
— Нет.
— Тогда, возможно, не жулик. Из чьей он семьи?
— Говорит, что его отец лорд Килкенни. Ирландский барон.
— Да их же пруд пруди. В баронстве я бы не усомнилась ни на минутку. Значит, это он знаком с Ролькой-Полькой?
Я придвинулась к Белинде еще ближе.
— Нет, он ни с кем не знаком. Мы явились без приглашения. Он, похоже, частенько проделывает такой трюк, просто чтобы поесть. С ума сойти, верно? Сама не верю, что ввязалась в такое.
К моему ужасу, Белинда захохотала. Потом овладела собой и наклонилась ко мне.
— Открою тебе маленький секрет. Я тоже незваная гостья. Как и вы, явилась без приглашения.
— Белинда! Как ты могла?
— Запросто. Точно так же, как и вы оба. Мое лицо в свете примелькалось. Я появляюсь в Аскоте и в опере, поэтому никто не усомнился, приглашена я или нет. Все прекрасно сходит с рук.
— Но ты говорила, что карьера у тебя движется неплохо.
Белинда скорчила гримаску.
— Не настолько хорошо. Начинать свое дело нелегко, особенно если хочешь создавать наряды для светских модниц. Видишь ли, они не желают платить. Восхищаются платьем, ахают, говорят, какая я умница. Щеголяют в моих платьях в опере, а когда я напоминаю, что за них не заплачено, в ответ слышу: «Я делаю вам рекламу, так что вы должны быть благодарны». А платье иногда стоит несколько сотен фунтов, да и ткани недешевы.
— Ну и ну.
— Все непросто, — согласилась Белинда. — Если я подниму шум, они же нажалуются знакомым, и мне мигом устроят бойкот.
Я живо себе это представила. Да, вполне возможно.
— И что ты собираешься делать? Ты же не можешь шить для них бесплатно и тратиться на ткани.
— Остается только надеяться на прорыв. Если кто-нибудь из королевской семьи — или из подруг принца Уэльского — полюбит наряды моей работы, тогда носить их захочет весь высший свет. Между прочим, вот тут ты могла бы мне помочь. Если намереваешься вращаться в кругу своего коронованного кузена и его друзей, я дам тебе поносить одно из своих платьев, а ты будешь его всем расхваливать.
— Не могу гарантировать, что подруги моего кузена будут платить охотнее твоих нынешних заказчиц, — сказала я. — Но попытаться ради тебя не прочь. Особенно если за это я получу шикарную обновку.
— Вот и отлично! — Белинда просияла.
— Жаль, что тебе так туго приходится, — сказала я.
— Ну, положим, среди моих заказчиц есть и порядочные женщины. Они в основном из старых семей, как ты понимаешь. С хорошим воспитанием, вот как ты. Увернуться от оплаты норовят эти ужасные дамочки из нуворишей. Могу назвать одну светскую львицу, которая преспокойно смотрела мне в глаза и утверждала, будто уже заплатила, а мы обе преотлично знали, что нет. Просто они не такие, как мы, душечка.
Я сжала ее руку.
— По крайней мере, у тебя есть доступ в общество. Значит, когда-нибудь ты встретишь богатого красавца и тебе больше не придется беспокоиться о деньгах.
— Ты тоже встретишь такого, душенька. Непременно. — Белинда оглядела зал. — Насколько я понимаю, этот красавчик, твой ирландский барон, сам без денег?
— Ни гроша, — ответила я.
— Какая жалость. Тогда ты зря его выбрала, хоть он с виду и конфетка. Впрочем, если вспомнить наш разговорчик о сексе, он, пожалуй, сгодится…
— Белинда! — прошипела я, потому что Дарси уже направлялся к нам. — Я только что с ним познакомилась и даже не планирую…
— Мы никогда не планируем, душечка. В том-то и дело. Никогда.
И Белинда с ангельской улыбкой повернулась к Дарси — знакомиться.
Прием шел своим чередом. Гостей обнесли копченой лососиной, затем пирожками с креветками и мясом, потом эклерами. Чем больше я поглощала шампанского, тем бодрее себя чувствовала — и уже начинала радоваться празднику. Дарси растворился в толпе. Я осталась одна и вдруг заметила, что ближайшая пальма в кадке раскачивается, как от порывов ветра. Поскольку в «Гросвенор-хаусе» даже
