Там, где растает мой след - Ольга Геннадьевна Володарская
— Женя, ты дома? — крикнула она, машинально скинув в прихожей кеды. Еще одна неискоренимая привычка выросших в СССР. Следующее поколение уже не такое, Фил, например, мог пройтись по дому в обуви. А молодежь вообще в ней на кроватях валялась.
Джина Костелло на зов подруги не откликнулась. Ее дома не оказалось. А телефон, как они и думали, лежал. Обычный, кнопочный. Не старый, а устаревший. Такими обычно довольствуются отвергающие прогресс пожилые люди. К их числу, как понял Фил, относится мама Лиды. Но Евгения еще молода и, судя по ноутбуку, лежащему на журнальном столике, продвинута: у нее мощный игровой комп предпоследнего поколения.
— Она не пользуется смартфонами? — поинтересовался Фил.
— Интернетом. Поэтому ее вполне устраивает ее трубка.
— А это тогда зачем? — Он указал на заинтересовавший его ноутбук.
— Для конструирования одежды, дизайна, рисования.
— Значит, африканского Аполлона запечатлевают не на холсте? А я так хотел посмотреть…
— У меня есть несколько фотографий, я тебе потом покажу. Пойдемте отсюда, пока нас не застукали.
Никто с ней не стал спорить. Маршалу тоже неприятности были не нужны. Фил же решил, что вернется в квартиру ночью и проведет осмотр без свидетелей. Он уже понял, что с Евгенией случилась беда и ее нужно спасать…
Если еще не поздно!
Глава 4
Они сидели в баре и пили ром. Они — это Фил и Маршал. Лида же пошла домой, чтобы переодеться, и должна была вот-вот присоединиться к мужчинам.
— Вы давно знакомы с Джиной? — спросил Фил, долив себе рома. Взял сразу бутылку, чтобы не дергать бармена.
— Полтора года. Я только переехал в Италию, был дикий, забитый, очень боялся белых, а особенно в форме. Дали бы мне волю, сидел бы в хостеле безвылазно. Но пришлось выходить, чтобы искать работу — пособие на нашу семью получал отец и пропивал почти все деньги. Другие устраивались куда-то. Кто на стройку, кто на свалку. А куда еще без образования? Мы даже писать не могли, читали по слогам, считали только до ста. И это на французском, который тут никому не нужен.
— Сейчас ты отлично знаешь английский.
— Выучил, я способный. Да и время было на занятия, не работал же. Отец меня уже колотить стал за это. И тут мне повстречалась она — Джинни. Подошла ко мне на площади Чудес. Я бутылки подбирал, чтоб сдать. Она протянула мне свою, спросила, как зовут. После этого сказала, что я очень красивый, и предложила работу.
— Кажется, я понял какую.
— Ты неправильно понял, как и я. Тоже решил, что богатая белая леди хочет покувыркаться с черным пареньком. А позирование — это так, предлог. Она наливала мне вина, осыпала комплиментами, прежде чем раздеть. Но я все равно стеснялся. А еще не знал, что делать, когда мы окажемся в кровати: я был девственником.
— А ведь это мечта каждого пацана — потерять девственность с красивой взрослой женщиной. — Фил припомнил, что тоже фантазировал об этом в подростковом возрасте. Но в его случае взрослой женщиной была двадцатитрехлетняя учительница сестры.
— Откуда ты знаешь, что она красивая? — услышал он голос за спиной. Это Лида подкралась в своих мягких кожаных балетках. — В квартире нет ни одной фотографии.
— Моя фантазия, наконец, включилась. Я представил Джину томной блондинкой с точеной фигурой.
— Нет, она темноволосая и полненькая, но красивая, да.
Он знал это, но легче было соврать. Пока он не будет раскрывать карты, а может, это и не понадобится.
— Пойду руки помою, — бросила Лида и снова скрылась. А мужчины вернулись к разговору.
— Ты не удивился, когда не дождался приставаний? — полюбопытствовал Фил.
— Я попробовал пристать сам. Боялся, что меня больше не позовут, и я снова окажусь безработным. Но Джи-Джи погладила меня по голове и сказала: «Милый мальчик, ЭТО мне не нужно!» Я понял, что не только от меня — вообще. Джина не встречалась с мужчинами, как у вас русских говорят, ради здоровья. Секс ее не интересовал. В моем нагом теле она видела красоту, и только. А ты посмотри на меня, я худой, со шрамами, — он задрал футболку и показал их. — И даже для африканца слишком черный.
— Ты все еще ей позируешь?
— Если попросит и уже без оплаты. Я работаю фотографом, делаю успехи в этом, и все это благодаря Джи-Джи. Она научила меня видеть красоту там, где на первый взгляд ее и нет.
— Сегодня ты зачем к ней приехал, если не секрет?
— За помощью. Хотел, чтоб она подсказала, как лучше отредактировать фотографии. — Легче было отправить их на электронку, но…
— Джина не пользуется интернетом, — закончил за него Маршал. Он пил меньше Фила, но хмелел быстрее. С непривычки, наверное.
— Почему, не говорила?
— Придумывала постоянно разные версии. То не хочет быть как все. То он мешает нормально жить, отвлекает от главного. А мне казалось, Джина скрывается от мира. Засела в маленьком городке для пенсионеров, ведет затворническую жизнь, общается с узким кругом людей.
— Не пользуется интернетом, чтобы ее не отследили!
Нет, он не сказал это вслух, только про себя. Он давно сделал такой вывод, еще до того, как попал в квартиру Джины. Фил много знал об этой синьоре, потому что именно она была его объектом.
Из уборной вернулась Лида. В платьице в обтяжку и очередной струящейся накидке (только эта была короткой и симметричной) Филу она понравилась больше. И в платье, по его мнению, Лиде было лучше, чем в штанах: видны ноги, которые хоть куда.
— Мальчики, вы не наклюкались еще? — спросила она, усевшись за стол со стаканом минералки.
— О, я знаю это слово… — хихикнул Маршал. — Накилюкалис! Я — да. — Парень отставил стакан, в котором остался лишь подтаявший лед. — Поеду домой. Скоро последний автобус уйдет.
— Обменяемся телефонами, — предложила Лида. — Если Джина кому-то из нас ответит, пусть он даст знать…
Он оставил номер, душевно попрощался с обоими и убежал на свой автобус.
— Выпьешь что-нибудь? — спросил у Лиды Филипп. Он надеялся на положительный ответ, и не потому, что в компании накидываться веселее, просто хотел, чтоб она потеряла над собой контроль хотя бы чуть-чуть.
— Нет, не хочу.
— А я с вашего позволения… — Он налил себе рома, но на этот раз разбавил его вишневым соком. Ему нужно сохранять ясность рассудка, впереди еще один визит в квартиру Джины.
— Я ни капли не успокоилась, — проговорила Лида.
— Естественно, ведь пижамы в квартире нет. Телефон есть, а ее нет.
