Протест прокурора - Аркадий Иосифович Ваксберг
На следующий день Бахтадзе попросил бумагу и ручку и написал «явку с повинной», в которой признал, что убил Гущина осколком бутылочного стекла. Осколок выбросил во дворе дома «примерно в 10 метрах от хоккейной площадки». Мотивы убийства описал так, как они впоследствии были зафиксированы в приговоре суда. Позже Бахтадзе вновь неоднократно допрашивался, в двух протоколах показания написал собственноручно. Признался в убийстве и на допросе в присутствии матери, который проводился по ее просьбе.
Признание вины… Конечно, это облегчает расследование. Но процесс доказывания на этом не останавливается. Показания обвиняемого не имеют никаких преимуществ перед иными доказательствами. Они учитываются и оцениваются лишь в совокупности со всеми другими материалами дела. Как отрицание, так и признание вины должно быть объективно проверено. Таковы правила уголовного процесса.
Сегодня кажется, что иначе и быть не может. Но было иначе. В средние века признание вины считалось «царицей доказательств». И на что только не шли древние служители Фемиды, чтобы получить такое признание и тем самым облегчить себе работу. Но суд скорый отнюдь не всегда правый.
Выражение «подлинная правда» сегодня звучит для нас как правда что ни есть сущая, как безусловная истина. Но в Древней Руси оно имело более конкретный и, я бы сказал, осязаемый смысл. По тем понятиям, «подлинная правда» — это та правда, которую вырывали у запиравшегося на допросе подсудимого «подлинниками» — особыми длинными палками. А если подлинники не помогали, тогда наступал черед «правды подноготной» — обвиняемому загоняли под ногти железные гвозди. «Не скажешь подлинной, скажешь подноготную», — предупреждали экзекуторы. И говорили, куда денешься. Только правду ли, кто знает?
На суде святой инквизиции в Толедо утром 17 августа 1569 года перед сеньорами инквизиторами предстал Франсиско Роберт, и, когда он явился, ему сказали, что ввиду единогласия в его деле он должен сознаться в насмешках над монахами и в лютеранских заблуждениях, чтобы облегчить свою совесть. Франсиско Роберт ответил, что сказал уже всю правду. Но сеньоры инквизиторы вынесли впечатление, что он сказал неправду, вследствие чего пришли к убеждению, что необходимо пытать его — водой и веревками по установленному способу. «1. Было приказано прикрутить и дать один поворот веревке. И так было сделано. Он произнес: «О, Господи». 2. Тогда приказали дать второй поворот и дали, и ему предложили сказать правду. Он сказал: «Скажите, чего вы желаете от меня, и я готов служить вашей милости…» 5. Тогда приказали еще раз прикрутить веревку, и он только простонал: ох, ох… 8. Приказали еще раз прикрутить и прикрутили. Он сказал, что отрекается от отца и матери. Когда его спросили, почему он отрекается, он прочитал «Отче наш» и сказал, что больше ничего не знает. 9. … 10. …
В присутствии меня, Хоана де Вергара (секретаря)». Подпись.
Канули в лету эти времена. Впрочем, их отголоски кое-где сохранились. В американском судебном процессе, например, и поныне признание подсудимым вины снимает необходимость дальнейшего исследования доказательств, и судьям остается лишь определить меру наказания. Широко распространен «торг» в суде между прокурором и подсудимым. Чтобы добиться признания, а стало быть, и осуждения, прокурор снижает постепенно тяжесть обвинения до тех пор, пока это не устроит подсудимого, и тот не согласится отбывать наказание на льготных условиях. Разумеется, происходит это тогда, когда доказательств обвинения маловато, и прокурор не уверен, что суд вынесет обвинительный приговор…
Том первый, лист дела четыре. За заявлением Бахтадзе о явке с повинной следует протокол выезда на место происшествия. Все правильно. Бахтадзе должен показать на месте, в реальной обстановке, где, как и что он делал. Тогда, может быть, мы ему поверим. Особую доказательственную ценность приобретают в таких случаях те добытые при осмотре места происшествия факты, о которых, мог знать только один обвиняемый, и никто другой.
Вспоминается одно дело об убийстве. Подозреваемый пояснил, что, скрывая следы преступления, он выбросил часы потерпевшего в колодец. Выехали на место, тот показал колодец. Вычерпали воду и нашли часы. Стрелки их показывали время убийства. При таком результате вряд ли кто-либо может усомниться в правдивости признательных показаний подозреваемого. Но, к сожалению, подобные хрестоматийные случаи — удача для следователя довольно редкая. Следственная практика небогата эффектами, чаще приходится «клевать по зернышку».
В случае с Бахтадзе, судя по всему, все предвещало удачу. Ведь он вызвался найти орудие преступления — осколок бутылки, который находился в месте, известном одному ему, и никому более. И он нашел этот осколок и вручил его работникам милиции в присутствии понятых. «При этом он сказал, что именно это и есть тот осколок, которым он несколько раз провел по горлу Гущина» (из протокола выезда на место происшествия).
Я прочитал еще раз протокол, и что-то меня насторожило. Я прочитал его еще раз. А где нашли осколок? «В конце дома № 3 по улице Черкасской, вправо от подъезда на расстоянии двух метров». Эти координаты мне ни о чем не сказали. Я не мог себе представить ни улицы Черкасской, ни два метра вправо от подъезда. А я, проверяющий прокурор, и все, кто проверял дело до меня и, может быть, будут проверять после, должны себе это представлять. В заявлении о явке с повинной Бахтадзе указал, что выбросил осколок примерно в десяти метрах от хоккейной площадки. В каком же месте относительно хоккейной площадки обнаружен осколок, в том ли, как это описал Бахтадзе? И есть ли там вообще хоккейная площадка? Я не должен догадываться и домысливать, я должен знать это точно.
Протокол выезда на место происшествия не давал мне такой возможности. А коль так, то я вполне правомерно мог предположить, что бутылочный осколок был обнаружен не там, где по показаниям Бахтадзе он должен находиться. И никто меня не сможет в этом опровергнуть. Я не торопился предвосхищать, как может повлиять обнаруженный дефект на окончательные выводы, это покажет дальнейший анализ доказательств. Но ясно было одно: убедительность важного следственного действия оказалась
