Протест прокурора - Аркадий Иосифович Ваксберг
— Доходы от этого превышают штрафные санкции, — говорил он на суде. — Кроме того, мы сами взыскали с других предприятий больше, чем заплатили.
Однако эти «заслуги», по-видимому, положительно оцененные руководством (план-то выполнен), не мог так же оценить суд, поскольку государственные интересы от такой практики страдали. Об этом говорил в своем выступлении помощник прокурора Фрадкин. Он особо подчеркнул, что ответчик Земсков несет личную ответственность за выполнение плана погрузки транспортных средств. Комбинат же уплатил почти 1,5 тысячи рублей штрафных санкций, которые никем не возмещались. Ссылка ответчика Земскова на то, что возникновению ущерба способствовали некоторые объективные причины, не может служить основанием для отказа в иске. Причиненный комбинату ущерб находится в причинной связи с упущениями Земскова в работе по отгрузке вагонов.
Районный народный суд полностью согласился с мнением прокурора и решил взыскать с Земскова в пользу мебельного комбината ущерб в сумме его среднемесячной заработной платы…
Прокурор, проводя те или иные проверки на предприятиях и в организациях, не вмешивается в их хозяйственную деятельность. Главная его забота — надзор за исполнением законов. Что же касается надзора за исполнением хозяйственного законодательства, то здесь есть некоторые особенности. Чаще всего прокурор остро реагирует, когда речь идет о хищениях, бесхозяйственности, приписках, выпуске недоброкачественной продукции. Но есть область хозяйственного законодательства, куда прокуратура заглядывает реже. Это, прежде всего, относится к соблюдению законов по поставкам продукции. Как-то привилось мнение, что это внутреннее дело самих предприятий, и если они не могут между собой договориться, то спор должен решать лишь арбитраж. И арбитраж, конечно, решает. С предприятий, не выполнивших обязательств, взыскиваются крупные штрафы. Они, как правило, становятся убытками этих предприятий, так как с должностных лиц, непосредственно виновных в срыве обязательств, зачастую никаких денежных сумм не взыскивается. И несмотря на то, что договоры поставок срываются гораздо чаще, чем, например, совершаются приписки или хищения, прокуратура все же реже предъявляет иски по таким вопросам, хотя указания на этот счет Генерального прокурора СССР весьма определенны — заниматься соответствующими вопросами надо оперативно и предметно, виновных должностных лиц за невыполнение планов и заданий по поставкам продукции следует привлекать к ответственности.
Эти указания помощник прокурора Фрадкин знал хорошо и всегда, когда подобные нарушения государственной дисциплины попадали в его поле зрения, тщательно разбирался с причинами их возникновения и предлагал принимать конкретные меры.
Когда прокуратуре стало известно, что один завод, подчиняющийся управлению металлообрабатывающей промышленности, только за год уплатил за недопоставку продукции более 46 тысяч рублей штрафных санкций, В. И. Киракозов предложил с этим внимательно разобраться. Да и с качеством продукции на этом предприятии было не все благополучно. И что больше всего настораживало, ущерб с виновных лиц не взыскивался, к ответственности никто не привлекался.
Елисеев был назначен директором завода совсем недавно, до этого работал главным инженером. Человек знающий, опытный. Однако на новой должности проявить себя не сумел. Меньше года он руководил заводом, но за это время предприятию пришлось выплатить штраф в значительном размере. Когда прокуратура района занялась этим делом, Елисеев уже значился «бывшим директором». Однако ответственность за расхлябанность и неорганизованность может нести и «бывший».
В прокуратуре Елисеев пояснил, что недопоставка продукции связана со срывами в поступлении сырья, плохим обеспечением предприятия автотранспортом. Вскоре выяснилось, что эти объяснения несостоятельны, так как иногда, уступая личным просьбам, ту же самую продукцию некоторым предприятиям отправляли даже без договоров. А это уже грубое нарушение государственной дисциплины. Директор, отдавая распоряжения о бездоговорном отпуске продукции, поступал не как человек государственный, радеющий за интересы производства, а как некий купчик, действующий по правилу: «лишь бы мне было выгодно». Его не волновало, что где-то ждут продукцию, обусловленную договором, что нарушается ритмичность производства.
Обращал на себя внимание и такой факт. Завод обязан был поставить в торговые организации формы для выпечки печенья «Орех» в количестве 25 тысяч штук. Соответствующие обязательства были скреплены, как положено, подписями и печатями. Но на этом все дело и кончилось. Работники торговли напрасно ждали формы. Их, правда, пытались изготовить, но что-то не получилось, работу приостановили, а потом и вовсе забросили. Так, в течение года ни одной формы и не изготовили. Поставлять было нечего.
Как бы поступил подлинный руководитель производства? Наверно, строго спросил бы с тех, кто должен был сконструировать, изготовить эти формы, заставил бы выполнять работу качественно и в срок и принял бы меры к безусловному выполнению своих обязательств по договору. Ничего этого Елисеев не сделал. Не давал он никаких указаний по этому вопросу ни главному технологу, ни главному конструктору, да и про самые-то формы все забыли. Теперь, давая объяснение прокурору, он припоминал, что хотел было дать указание технологу, но тот болел, что на заводе одно время отсутствовал главный инженер, и т. п. Но все эти «объяснения», по существу, ничего не объясняли. Главная же причина срыва поставок — безответственность, беспринципность, и прежде всего директора завода.
Обобщив материалы проверки, Фрадкин подготовил исковое заявление в суд, в котором ставился вопрос о взыскании с бывшего директора в пользу завода ущерба, причиненного нарушением государственной дисциплины. По поручению прокурора района он сам и поддерживал в суде исковые требования. Судебное заседание дважды откладывалось из-за того, что ответчик никак не хотел являться в суд. Но вот, наконец, суд все же состоялся. Однако завод, в чью пользу был предъявлен иск, для участия в деле своего представителя не прислал. Всем своим поведением руководители завода как бы хотели сказать, что двести — триста рублей, которые суд взыщет с ответчика, им не нужны, что у них оборот составляет сотни тысяч рублей. И не хотят они понять того, что решение суда имеет огромное воспитательное значение, показывает на практике, что должностные лица несут персональную, в том числе и материальную, ответственность за свои неправильные действия.
В суде Елисеев все же осознал свои нарушения, признал иск и, не дожидаясь, когда придет исполнительный лист, добровольно выплатил в возмещение причиненного ущерба деньги в сумме среднего месячного заработка.
Возвращаясь домой, Фрадкин, как бы подытоживая рабочий день, размышлял над делом Елисеева. В итоге-то он, Елисеев, признал, что в результате его нераспорядительности государство понесло убытки, которые он должен частично покрывать из своего кармана. Но такое «прозрение» наступило лишь
