Блеск и ярость северных алмазов - Александр Анатольевич Трапезников
И слезы, наконец… И в сумраке ночном
Умрет, уйдет, но оживет потом…
И все вернет блаженный летний зной…
Вечная любовь…
Живут, чтобы любить до слепоты,
И до последних дней – одна лишь ты…
А они слушали, затаив дыхание. И Ясенев с Аней, и Демидов, думая о своей Барахсаан. И Кларк, и Грачев, ведь у них тоже были свои любимые и дорогие сердцу женщины. Наверное, каждый человек в ресторане вспоминал что-то свое. Но никто не знал и не предполагал, что слова этой песни через совсем короткое время для одного из них окажутся пророческими.
Контрапункт с эпитафией
В сентябре «АЛРОСА» и все другие главнее акторы алмазно-бриллиантового комплекса России получили сертификат «Кимберлитового процесса». Это была важная новость дня. Без этого документа экспорт алмазов невозможен вообще, а Россия добывает четвертую их часть во всем мире. Сертификаты вывоза были оформлены на поставки алмазов в Великобританию, Израиль, США, Бельгию, Китай.
Сам сертификат был создан типографией «Гознак» с учетом всех требований «Кимберлитового процесса», в котором Ясенев принимал участие давно. В частности, было использовано около 20 защитных технологий, в том числе несколько – уникальных. Сотрудники «Гознака» постоянно разрабатывали и внедряли новые методы защиты документов, которые в полной мере были использованы в новом сертификате. На самом сертификате была область, которая меняла цвет при изменении угла просмотра. Причем не за счет использования специальной краски, а за счет особого метода печати.
Впервые в России использовались не только полиграфические, но и так называемые информационные методы защиты. В типографии хранился точный образ сертификата, благодаря которому подлинность документа можно было установить, даже если от него мог остаться только маленький фрагмент. Сертификат, размером со стандартную машинописную страницу, позволял использовать больше средств защиты, чем на денежных знаках, и был защищен не хуже крупных купюр самых защищенных валют. Подделать его было невозможно.
Это был болезненный удар по торговцам «серыми камнями» и контрабандистам. На сертификате имелись участки для заполнения всех данных в соответствии с требованиями «Кимберлитового процесса», таких, как стоимость партии необработанных алмазов, место добычи и так далее. Выдачей сертификата занимался только «Гохран» России, а окончательным его оформлением – специально уполномоченный государственный контролер по согласованию с представителями таможенных органов. После этого «Гохран» направлял в уполномоченный орган страны вывоза основные реквизиты вывозимой партии, которые после прибытия алмазов сверялись с сертификатом.
В случае несовпадения данных либо нарушения внешней упаковки или пломб государственных контролеров, таможенное оформление ввоза запрещалось. При подтверждении соблюдения установленных требований уполномоченный орган страны ввоза сообщал об этом «Гохрану» России и возвращал по фельдъегерской почте отрывной талон сертификата.
Ясенев, несмотря на свое неоднозначное отношение к «Кимберлитовому процессу» в частности, и к глобализации во всем мире вообще, тем не менее порадовался. Ведь это был удар по любителям ловить рыбку в мутной воде, по тем же «федералам», по главным коррупционерам в стране, по Кудрину, Чубайсу и иже с ними. Начало положено. Хоть что-то теперь будет упорядочено, а хаосу в алмазно-бриллиантовой области России наступит конец. По крайней мере, затишье перед бурей.
А накануне столь важного сообщения в Якутии как раз и разразился сильнейший ураган с последующим наводнением. Циклон валил деревья и телеграфные столбы, ломал их как спички, срывал крыши с домов, переворачивал и швырял автомобили на десятки метров. Ясенев беспокоился за судьбу своих коллег из ведомственной комиссии ФСБ, остававшихся в Якутске и Мирном. Пытался дозвониться до Грачева, но связь была нарушена. Телефон молчал.
Наконец, он как-то порывисто и тревожно зазвонил. Ясенев снял трубку. Это был Грачев.
– Как там у вас, Сережа? Все живы?
– Не все, – не сразу ответил тот. Голос звучал глухо. Даже сквозь постоянную трескотню на линии Ясенев почувствовал что-то неладное.
– Ураган нанес много убытка казне?
– Это да. Но разрушенное восстановим. Дело не в том. Накануне на трассе Якутск – Мирный произошла автокатастрофа. Какой-то тяжелый грузовик с прицепом врезался на полном ходу в черную «Волгу» председателя Ил Тумэн. Рукавишников погиб. Вместе с ним в машине была Барахсаан Фомичева. Вернее, уже Демидова, она сменила фамилию.
– Жива? – коротко спросил Ясенев.
– Пока да, но шансов никаких. Передай Валентину мои самые глубокие сожаления. И пусть срочно вылетает сюда, чтобы успеть проститься.
Ясенев повесил трубку. Теперь ему предстояла самая горькая миссия за последнее время. Сообщить коллеге и другу трагическую новость о его жене. Прошло минут десять, прежде чем он собрался с силами и пошел в кабинет Демидова.
…Вернулся Валентин в Архангельск через неделю, после похорон Барахсаан и Рукавишникова. На него было тяжело смотреть. Он был весь темный от горя и напоминал собственную тень.
Колоратура, как искусство контрразведки
Однажды ночью Аня спросила:
– Саша, скажи, за что всесильный Андропов наградил тебя Почетным знаком заслуженного чекиста СССР?
– Я думал, ты уже спишь. А тебя вон какой вопрос мучает. И давно?
– Не мучает вовсе. Просто интересно. Мне в этой кровати других мучителей хватает.
– А зачем тебе? И откуда вообще ты об этом знаешь?
– Я хочу написать о тебе книгу, – призналась Анна. – Типа бестселлера. Уже начала потихоньку собирать кое-какие материалы. Ты ведь не будешь возражать?
– Буду. Еще как. Не люблю беллетристику.
– А тебя никто и не спрашивает. Это ведь мой роман, а не твой, я автор. А ты всего лишь персонаж. Хотя и главный.
– Ну и о чем он?
– Да о шпионах! – колыхнула она свою черную гриву. – Ну, словом, о том, чем ты и занимаешься всю жизнь. Ловишь иностранных разведчиков и обеспечиваешь безопасность страны. Понимаешь, Саша, многие мои читатели относятся к деятельности спецслужб с подозрением или опаской. Но если у тебя совесть чиста и ты не выдал план секретного завода иностранному шпиону в батоне хлеба, так чего бояться?
– Верно.
– Я теперь поняла, может быть, во многом благодаря тебе, нашему знакомству, что государственная безопасность – это главный фактор существования независимости страны. Это основа основ любой великой державы, а Россия всегда была, есть и будет такой.
– За исключением тех смутных лет в её тысячелетней истории, к которым относится и наш период, – сказал он. – Вражда к нам всего зарубежья неискоренима. Об этом знали такие сильные правители России, как Иван Грозный, Петр Первый, Екатерина Великая, Иосиф Сталин. А Хрущев, Горбачев, Ельцин? Как и, увы, Николай Второй, царь-мученик. Они не видели даже на полшага вперед.
– Ельцин и Горбачев еще живы. Чего ты о них так, в прошедшем времени?
– Уж лучше бы были
