Блеск и ярость северных алмазов - Александр Анатольевич Трапезников
Пока музыканты настраивали свои инструменты, другой квинтет начинал ужинать.
– Что у тебя за вопрос, Раймонд? – спросил Ясенев.
– Очень темный, – ответил английский рожок. – Разъясните мне, братцы… Можно я буду так вас называть? Ведь мы почти друзья и коллеги по алмазному бизнесу.
– Нет, – отрезал Демидов. – Какие же могут быть друзья у джентльмена? Только интересы. Друзей англосаксы меняют как лайковые перчатки, а интересы остаются постоянными.
– А я вообще не «братец», если вы, Раймонд, еще не почувствовали волшебную силу женских чар, и менять пол не собираюсь. Это нанесет огромный экзистенциальный ущерб всему алмазно-бриллиантовому комплексу России, – витиевато произнесла Анна.
– Братцы – одна из форм бандитского обращения к браткам, мы же тут не криминальные авторитеты, – добавил Грачев. – Если только не вы, Раймонд.
Каверзно-ироничные нападки на Кларка остановил хозяин стола:
– Будет вам. Не третируйте нашего гостя. Говори, Раймонд.
– Неужели у вас в России появилась своя ЧВК? Частная военная компания, дорогие «друзья по интересам»? – вывернулся по-своему Кларк. – Так можно?
– Так можно, – кивнул альт. – Но ты ошибаешься. Если имеешь в виду Гайдамака, человека с сомнительным прошлым и криминальной репутацией, который замешан в торговле оружием и разыскивается Интерполом. А чего его искать? Просто это никому по большому счету не надо. Он советник Президента Анголы Душ Сантуша. Живет в Израиле. Засветился в контрабанде и торговле «кровавыми алмазами».
– А почему я об этом ничего не знаю? – обиженно спросила флейта. – И какое это вообще имеет отношение к ЧВК?
Пояснил гобой:
– Гайдамак проходил по линии моего отдела политической контрразведки. С ним установил контакт президент «АЛРОСА» Ничипорук. И они совместно разработали и осуществили схему по закупке за счет финансов «АЛРОСА» крупных партий «серых алмазов» в Анголе и Конго, которые затем поставлялись подконтрольным Гайдамаку фирмам, продававшим сырье на мировых рынках и по рыночным ценам. Прибыль от реализации, по нашим оценкам, составляла 25–30 %, которую делили между собой все участники сделки.
– Неплохой куш, – подтвердил фагот. И продолжил: – Тут в дело вступают другие акторы, и на свет появляется так называемое «Русское военное братство». С этого времени оно ассоциируется в СМИ как частная военная компания.
– А вот с этого момента поподробнее, – попросил английский рожок.
– Изволь, – снова начал свою музыкальную партию альт. – Другие акторы – это Нкинги и Малибе, министры горнодобывающей промышленности в Анголе и Конго. И Хорев, пресс-секретарь Гайдамака и «Русского военного братства». Он русский, не негр и не еврей. Вот почему, наверное, само «РВБ» считается российским. Но зарегистрировано в Израиле.
Подхватил снова фагот:
– Было заключено еще одно соглашение на еще большую сумму по вывозу алмазов из стран конфликта. А «Русское военное братство» осуществляло охрану по транспортировке. Оно обладало довольно мощной военной силой. И базами по всей Африке, где добывали алмазы. Потом произошла утечка информации. Да такое масштабное мероприятие вообще трудно скрыть.
Гобой начал свое звучание:
– Даже в ООН, занимающейся «Кимберлитовым процессом», попала переписка между Нкинги, Малибе, Хоревым и Гайдамаком. Но скандал поспешно замяли и до мировых СМИ он не докатился. Однако Нкинги и Малибе, как козлы отпущения, в своих странах были арестованы. Их судьба с тех пор неизвестна.
– А что же само «Русское военное братство»? – подала голос флейта. – Какая интересная сюжетная линия. Надо бы написать об этом статью.
Тему подхватил фагот:
– В этой переписке поднимались вопросы не только об инвестициях в добычу алмазов, золота, но и в строительство электростанции. Все это требовалось охранять. Тут-то и пригодилось «РВБ». Но оно действительно было создано в России, хотя и зарегистрировано на Земле Обетованной. Наши законы это сделать не позволяют. Оно вылупилось из яйца благодаря секретному указу Ельцина три года назад.
Альт продолжил:
– На тот момент оно считалось как бы военным образовательным центром с реабилитационными программами для «трудных» подростков. Типа советской «Зарницы». Но дяди там играли вполне взрослые и с оружием в руках. Ельцину, думаю, это было нужно на случай какого-либо мятежа или восстания в России. Год-то был 1996-й, на носу перевыборы президента, а его личный рейтинг на уровне плинтуса.
– С той же целью он вооружил и МЧС, а министра Шойгу в одночасье сделал генералом из бумажного лейтенанта запаса. В армии-то Шойгу не служил, хотя строитель деятельный, – поддержал гобой.
– Еще одна ремарка, – вставил фагот. – В состав «Русского военного братства» входили российские генералы, которые изначально выступали против ельцинской военной реформы, но затем присягнули президенту перед выборами, подыгрывая борьбе между министром обороны России и главой комитета Госдумы по обороне.
Альт завершил исполнение маленького музыкального скерцо для терцета инструментов:
– Нет сомнений, что они тоже проворачивали сделки по закупке алмазов в обмен на военную подготовку и поставки вооружения в другие африканские страны, кроме Конго, Анголы и Сьерра-Леоне. Всегда есть место для лазеек и вывода продукции на международный рынок. При этом в «плюсе» остаются все участники этой интернациональной теневой цепочки, получая не только прибыль в денежном эквиваленте, но и оружие, объекты инфраструктуры и специалистов по обеспечению безопасности… Мы удовлетворили твое любопытство, Раймонд?
– О да.
– Тогда ешь и пей. А мы займемся тем же. И поговорим лучше о любви. Главный лозунг «Де Бирс» мне очень по душе. Бриллиант в своей чистоте и сиянии действительно вечный дар любви.
– И мне нравится, – согласился английский рожок.
– А уж мне как! – с многозначительным намеком зазвучала флейта. – Мало только дарят. Хотелось бы больше. А как хорошо о вечной любви поет Шарль Азнавур! И слова какие. «Вечная любовь… Верны мы были ей, но время зло для памяти моей, чем больше дней, тем глубже рана в ней… В измученных сердцах». Хорошо бы заказать эту музыку сейчас.
– Сделаем, – сказал альт и пошел к музыкантам на эстрадной сцене.
И вот уже через несколько минут солист в ресторане запел, подражая Азнавуру. Но у него неплохо получалось. А музыка вообще была волшебной. И слова, права Аня. Они обволакивали сознание, погружали в печаль:
…Я уйти не мог, прощаясь навсегда,
Надеясь, жду, когда увижу вновь
Мою любовь…
Все слова любви – безумный крик сердец…
