Бессонница - Сара Пинборо
– Тема серьезная, в самый раз для такого позднего времени… – Я слышу, как Нина глубоко затягивается своей самокруткой. – Я не так уж хорошо разбираюсь в физике этого вопроса, но совершенно точно знаю, что наш мозг способен на большее, чем то, для чего мы привыкли его использовать. Предназначен для большего. А время – это материя, которую не до конца понимают даже ученые. Я слышала о людях, которым снилось, что с ними прощается друг, а проснувшись, они узнавали о его смерти. Знаю, что некоторые считают феномен дежа вю вспышкой информации о будущем. Тарологи – я сейчас не имею в виду шарлатанов – опираются на ощущения будущего больше, чем на видения. Люди, чувства которых обострены до предела, часто утверждают, что предчувствовали грядущий кризис. Жены рыбаков умоляют их не выходить в море из-за дурного сна или ощущения угрозы, а потом их мужья не возвращаются домой. Так почему ты спрашиваешь?
– Как вы считаете, эти вспышки, эти предчувствия… могут передаваться членам одной семьи?
Мне кажется, я знаю ответ, но хочу услышать это от кого-то другого. От кого-то, у кого полки ломятся от книг по всякому непонятному дерьму.
– Ну конечно. Я бы даже сказала, определенно. ДНК – вот ответ.
– Благодарю, – отвечаю я ей. – Огромное спасибо. Вы очень помогли. Мне нужно идти.
– Но Эмма, что…
Глядя в ветровое стекло перед собой, я нажимаю на сброс. Что мне делать? Вернуться в больницу и попытаться убедить полицию, что у меня нет мании преследования, и я точно знаю, что некто хочет навредить моей семье, и поэтому они немедленно должны послать кого-то ко мне домой? Я набираю номер Роберта и слушаю бесконечные гудки. С телефоном Хлои – то же. Сразу переключается на автоответчик. Кэролайн сейчас в моем доме. Вот почему она сказала, что у меня ее ключи. Она прибежала к Роберту, в безопасное место, чтобы спрятаться от его безумной жены, которая в любую минуту может оказаться у нее на пороге. Она в моем доме. Она собирается напасть на мою семью.
Я думаю о своей матери. О себе. О рисунках Уилла.
Я была так обеспокоена тем, что повторяю прошлое. Вдруг все это время я смотрела на проблему под совершенно неверным углом?
Вдруг все то, что случилось в прошлом, было лишь предвестьем будущего?
Фиби сказала, что я пела мамину песню. Которую пела наша мать за тридцать лет до того, как ее сочинили. Она могла узнать о песне единственным путем.
Это все было предупреждением. Вспышками знания о чем-то ужасном, что должно произойти в будущем.
Я смотрю на часы на торпеде.
Время только что перевалило за час ночи, а я как минимум в получасе езды от дома. Спешно выруливая с парковки, я размышляю о маминых числах. 113155218222. Очередные кусочки мозаики встают на свои места. 1.13 ночи, 1.55 ночи, 2.18 ночи. И 2.22. Мне нужно добраться домой до 2.22. У меня мало времени.
Я мчусь в самое сердце бури.
57
Кэролайн
В кухню я возвращаюсь, вымокнув до нитки, и отправляю пустую банку из-под меда в мусорное ведро. Снаружи я оставила несколько сладких медовых сюрпризов, которые могут жалить, как пчелы. Отяжелевшая от влаги одежда скользит по коже, а мои длинные волосы насквозь пропитались водой, но мне плевать. Дождь взбодрил меня. Идеальная погода для того, что я задумала. Я – буря, явившаяся сеять хаос.
Я быстро закрываю за собой дверь, но на полу уже образовалась лужа – порыв ветра принес влагу с собой. Это дикая ночь, и мне нравится звук, с каким она атакует дом снаружи, в то время как я атакую изнутри. Я запираю дверь и кладу ключ в карман. Все готово. Можно расслабиться.
Не знаю, на что там жаловалась Эмма по поводу бессонницы. Быть единственной, кто не спит в темном доме, – очень умиротворяющее ощущение. Порой лишь ночью мы можем побыть сами собой, настоящими. Так что вот она, я. Наконец-то.
Эмма.
Милая Эмма. Очаровательная малышка. Ты полюбишь ее. Обязательно.
Что ж, насчет этого вы ошиблись, дорогие родители. Во мне и тогда было мало энтузиазма, а теперь я и вовсе ничего, кроме презрения, к милой Эмме не испытываю.
Она увела парня у родной сестры и вышла за него замуж. Мужа держит на коротком поводке. Ее дочь – потаскуха. Но все, разумеется, должно крутиться только вокруг одной Эммы. Дайте, дайте, дайте. Всегда получает то, что хочет. Карьера. Дом. Семья. И все равно – сплошное нытье. Вовсе она не милая, честное слово.
Я сижу у их претенциозного кухонного острова и потягиваю вино из бокала. Спешить некуда. Они все выпили горячий шоколад. Всем необходим теплый напиток перед сном, особенно в период стресса, не так ли? Вот что я им сказала. Им нужно что-то, чтобы поскорей уснуть. Кто же не поверит медсестре? В особенности – благодарной медсестре, разделяющей тревоги хозяев дома.
На этот раз никакого «Найт-Найта».
Я обнаружила ее таблетки, когда принимала душ наверху. Раскрошила несколько штук и унесла в кармане, завернув в салфетку. Подсыпать было несложно. Роберт за мной не следил. Я ведь не его чокнутая женушка. Я – профессиональный работник здравоохранения. Хлоя была у себя в комнате, вся зареванная из-за того, что не удалось разрушить чужой брак. Уилл – просто угрюмый малыш. Я убедилась, что они оба все выпили. До самого донышка. Роберт унес свою кружку в спальню. Я заходила к нему. Кружка пуста. Привык выполнять все что велено, как я и предполагала.
Поверить не могу, что он меня впустил. О, я немного волнуюсь. Похоже, у нее мои ключи. Она угрожала мне. Я понимаю, вы меня совсем не знаете, но нельзя ли… нельзя ли мне переночевать у вас? Я не хотела обращаться в полицию. Уверена, она не хотела ничего дурного. У нее проблемы, но я не желаю втягивать ее в большие неприятности.
Только мужчина мог на это клюнуть. Если женщина чувствует угрозу, она звонит в полицию. Точка. Зато если нужно одурачить мужика, всегда можно рассчитывать на то, что у него сработает синдром спасателя. К тому же он и так считает ее чокнутой. Он заглотил эту наживку вместе с крючком, леской и поплавком.
И вот я здесь, в одиночестве. Как говорится, наслаждаюсь моментом, наблюдая за грозой во мраке.
Я отпиваю еще глоток
