Каждый час ранит, последний убивает - Карин Жибель
Габриэль лег на диване в гостиной. Софокл растянулся на ковре, и хозяин его погладил.
Наверное, во второй комнате нужно поставить кровать. С его спиной на этом старом диване долго не выдержишь.
«Раз вы меня не убили, значит у вас на то есть причины, нет?»
– Меня об этом Лана попросила, – прошептал он. – А для нее я сделаю что угодно.
80
Тама одна ест в кухне. Этим вечером Изри не вернулся домой.
Она пытается дозвониться ему по телефону, но он не отвечает. Так часто бывает, но она всегда волнуется. Вдруг его арестовали? Вдруг застрелили? Вдруг авария?
Она ужинает, накидывает на плечи шаль и выходит на террасу. Лето закончилось, но еще довольно тепло. Она берет книгу, но сосредоточиться на чтении не удается. Каждые пять минут Тама смотрит на часы, потом на калитку.
Снова звонить бессмысленно, она ему уже оставила пять или шесть сообщений.
Около десяти вечера она идет в дом и включает телевизор.
Это не помогает, волнение не проходит. Она чувствует, что этим вечером Изри не развлекается в баре с приятелями. Ей почему-то кажется, что он в опасности. Тогда она решает позвонить Маню, чего раньше никогда не делала.
– Добрый вечер, Маню, это Тама.
– Привет, Тама! Как ты, детка?
– Так… Из с тобой?
– Нет, а что?
– Его нет дома, я волнуюсь, – признаётся она.
– Ну, ты же его знаешь.
– Да, но…
– Ладно, попробую его найти и скажу, чтобы он тебе позвонил, договорились?
– Спасибо, Маню. Большое спасибо.
В трубке раздаются гудки, а Тама продолжает кружить по дому. Маню перезванивает через пять минут. Она хватает телефон.
– Тама? Слушай, мне до него не дозвониться… Я не знаю, где он, но ты не дрейфь, я уверен, что с ним все в норме.
– Хорошо, Маню, спасибо.
– Спокойной ночи, детка.
Тама садится на диван и задумывается.
Нужно довериться интуиции. Снова довериться.
Она надевает жилетку, обувается и выходит из дому. Идет в сторону магазина и поворачивает налево. В окру́ге тихо, спокойно. Иногда проезжает какая-нибудь машина, и все.
Тама проходит пятьсот метров и видит припаркованную машину Изри. У нее замирает сердце, подкашиваются ноги. Она подходит к машине и благодаря свету фонарей видит, что за рулем никого нет. Смотрит на номер. Да, это машина Изри. Она прижимается к стеклу.
– Черт!
Изри развалился на пассажирском сиденье, он как будто уснул. Тама пытается открыть дверцу, но она заблокирована. Тама стучит в окно:
– Из?
И тут она замечает, что на рубашке Изри в районе живота выступило огромное кровавое пятно. Она дергает дверь. Безрезультатно. Хочет разбить стекло, но понимает, что не сможет вытащить Изри из машины.
Позвать на помощь? Он всегда запрещал ей это, что бы ни случилось.
Позвонить Маню, вот что он говорил делать.
Она хватает телефон, Маню сразу отвечает.
– Что такое, детка?
– Маню! На помощь! Изри ранен, а дверца не открывается!
Она не замечает, что орет.
– Спокойно, Тама, – приказывает Маню. – Объяснись…
Тама делает вдох.
– Из в машине, он тяжело ранен, а я не могу открыть дверь!
– Машина у дома?
– Нет, за две улицы. Улица Либерте!
– Никуда не уходи, я сейчас приеду. И успокойся.
Тама еще раз смотрит на лежащего без движения Изри. Неужели уже слишком поздно? Стекла тонированные, и ей не хватает света, чтобы понять, дышит он или нет. Она принимается плакать и припадает к машине:
– Ты не можешь меня бросить, Из! Не можешь…
Она долго плачет, а потом ищет что-нибудь тяжелое, чтобы разбить заднее стекло. Находит камень и собирается бросить его в стекло. Медлит. Шум разбудит соседей, которые наверняка вызовут полицию. А если та приедет раньше Маню, то Изри распростится со свободой… Поэтому она сдерживается и садится на тротуар. Кусает себе до крови пальцы, постоянно смотрит на часы.
Звук проезжающей машины. Маню?.. Наконец через четверть часа появляется огромный внедорожник. Маню паркуется сразу за «альфа-ромео» и выходит из машины. Тама бросается к нему и вцепляется Маню в рубашку.
– Вдруг он умер?! – всхлипывает Тама. – Маню, сделай что-нибудь!
– Спокойно, – шепчет Маню.
Он наклоняется, всматривается в стекло и пробует открыть дверцу. Потом достает из багажника железную трубу и разбивает заднее стекло. Тама сразу забирается внутрь и открывает дверь. Маню кладет палец на шею Изри.
– Живой.
Он хватает его под мышки, чтобы посадить вертикально.
– Ты же водишь? Садись за руль, я за тобой. Заедешь в сад поближе к дому, ясно?
Маню перекинул Изри через плечо и понес в дом, а потом положил на стол в столовой. Разорвал одежду, чтобы посмотреть, насколько серьезна рана, и я чуть не потеряла сознание. Не из-за вида крови, нет, я на секунду подумала, что Изри погиб.
Маню промокнул края раны, чтобы получше ее рассмотреть, и сказал, что в Изри стреляли. Я заорала, что нужно вызвать врача, но Маню запретил. Тогда я взяла телефон, но он выхватил его у меня из рук:
– Позвонишь, и Изри больше не увидишь. Ты этого хочешь? Так что успокойся и предоставь все мне.
Маню куда-то позвонил, и спустя полчаса пришел какой-то человек. Я сразу поняла, что это врач.
Я стою около стола и помогаю спасать Изри. Врач вколол ему болеутоляющее, вытащил пулю и стал зашивать рану. Я передаю ему марлю и все, что нужно. Изри снова приходит в сознание. Я сжимаю ему руку так, что самой становится больно:
– Я здесь, любимый, я здесь…
Когда врач все закончил, то дал мне коробки с лекарствами и сказал, что и как принимать Изри, и еще объяснил, как обрабатывать рану.
– Думаю, поправится, – говорит он. – Но гарантировать не могу, он потерял много крови… А вообще, ему повезло… если бы пуля прошла в десяти сантиметрах правее, то он бы погиб.
Я закрываю глаза, а когда открываю, то вижу, как Маню протягивает врачу толстую пачку денег.
– Спасибо, док. Мы о нем позаботимся.
Врач уходит, Маню садится за стол напротив меня. Лицо у него осунулось, взгляд стал мрачным.
– Свари мне кофе, Тама.
Я через силу отпускаю руку Изри и возвращаюсь через две минуты с чашкой крепкого кофе.
– Найду сволочь, которая стреляла в Изри, и, клянусь тебе, мало этой мрази не покажется, – шепчет он.
Маню залпом выпивает кофе и смотрит мне прямо в глаза:
– Как ты его нашла? Он тебе позвонил?
– Нет… Почувствовала что-то и пошла искать…
– Серьезно? Ты ясновидящая, что ли?
– Не знаю.
– Если бы ты его
