Заклинатель - Лейтон Грин
Нья ничего не ответила. Он лжец, твердила она себе. Убийца, мучитель и грязный лжец.
– Он описал кладовку, где полно культурных ценностей шона и политических документов. Убедил меня, что лишь он и горстка других членов ДДП знают, где она находится. Я месяцами искал этот мифический тайник. Но потраченное время не пропало даром, я собрал свою паству, сплотил ее, и теперь эти люди продолжат мое дело в Зимбабве.
Для Ньи каждое произнесенной ею слово сопровождалось вспышкой боли, но она была полна отчаянной решимости не дать Н’анге замолчать, чтобы выведать как можно больше.
– Ты выбрал эту церковь из-за ее расположения? Чтобы общаться с членами ДДП?
– Конечно! И убедить епископа дать мне этот приход было несложно! Мне было достаточно намекнуть, что может случиться с его семьей, если он решит иначе. – Н’анга напыжился. – И признания слетали с уст всех, кто ко мне приходил. Того американца педерастия интересовала больше спасения души, имена лились из него водопадом. Но когда я добрался до одного оппозиционера, и тот даже под пыткой ничего не сказал про тайник, стало ясно, что твой отец лгал. А потом Эсу улыбнулся мне и опустил тебя ко мне на колени.
– Ты не знаешь моего отца, – сказала Нья.
– Это как раз ты его не знаешь. В юности он пролил реки крови.
– Никто не обладал такой сильной верой в Бога. В нашего Бога.
Ответом ей был жестокий смех.
В глубине души Нья сомневалась. Понимала, что наличие в осколках медальона токсина, который убил отца, вряд ли может быть простым совпадением. Она убедила себя в обратном, не в силах вынести мысль о том, что ее любимый отец как-то связан с этим извергом.
В голове воронкой закружились мысли, но Нья остановила себя. Нет. Она лучше знает, что к чему. Если жизнь отца строилась на лжи, значит, и ее тоже. Н’анга как раз и хотел, чтобы она в это поверила. Да, в Нигерии отец был связан с джуджу, но все это осталось в далеком прошлом.
– Может, он и исповедовал эту вашу мерзостную религию, но потом изменился.
– И потому пожертвовал собственной дочерью, чтобы обезопасить Эйвон Айве?
– Он знал, что ты все равно его убьешь.
Н’анга вытер нож о балахон.
– Оставить джуджу невозможно. – И двинулся к Нье, поднимая нож.
– Как я тут оказалась? – простонала она.
– Ты пытаешься отсрочить свою судьбу, – сказал Н’анга. – Я понимаю. И поддерживаю, если это служит моим целям. Ведь то, что ты узнаешь, усилит твою боль, заставит испытать стыд и унижение, прежде чем ты войдешь в мир духов в качестве моей посланницы. – Он дождался, когда она посмотрит на него. – Ты пришла сюда, как овечка. Вышла следом за мной из церкви, и мы вместе отправились на обряд.
– Я ничего такого не делала.
– Еще как делала! А потом, когда мы вознесли благодарения Эсу, ты мысленно вернулась в тот день, когда твой отец зарывал что-то в саду. Даже ребенком ты знала, что лучше не задавать вопросов, и почти вытеснила это воспоминание из своей памяти. – Удовольствие отразилось у него на лице. – То, что он закопал, так и оставалось там. Итак, позволь мне сделать твою боль сильнее: твои воспоминания помогли мне выполнить свою задачу; ты сделала самоубийство отца напрасным. – Он понизил голос. – Когда я вернусь на родину, страх будет следовать по моим стопам; боль устремится за мной следом. Мир духов услышит такое, чего никогда не слыхал прежде.
Одной рукой он сжал правую руку Ньи чуть ниже локтя, другой погрузил нож в ее кожу. Нья в ужасе смотрела на бабалаво, не способная даже шевельнуться, а тот отодрал с ее руки очередную полоску плоти. Нья заскулила, почувствовала, как сознание ускользает, но Н’анга сунул ей под нос тряпицу, и реальность рывком вернулась. Глаза закатились, Нья издала глухой стон. Она не могла больше выносить все это.
Н’анга отступил и снова надел маску.
– Сейчас я должен позаботиться о своей пастве, а потом вернусь, и мы завершим ритуал. Тогда, после твоей смерти, и начнется для тебя настоящая боль, когда наши судьбы неразрывно переплетутся. Знай это – и кричи от страха. Вопи – и пусть ориша тебя услышит. Приведи его, дитя мое. Приведи ко мне Эсу!
55
– Где хранит свои вещи отец Кауден? – спросил Грей.
Священник махнул в сторону коридора:
– Вон там его кабинет. Вторая дверь справа.
Грей уже устремился туда. Дверь оказалась заперта.
– Ключи!
– Сомневаюсь, что мы можем войти без его разрешения…
– Простите, отец, – сказал Грей и вышиб дверь ногой.
Священник ахнул.
Грей подбежал к письменному столу и принялся рыться в бумагах в поисках хоть какой-то зацепки. Гнев забурлил у него внутри, как пойманный в ловушку гейзер, при виде Библии, четок и прочих религиозных атрибутов. Вещей католического священника!
Он осмотрел содержимое ящиков стола, мусорной корзины, потом перешел к шкафу у дальней стены. В нем обнаружилось священническое облачение и пара черных туфель. Грей проверил карманы рясы и раздраженно отодвинул плечики в сторону. Он хотел уже было закрыть дверцу, но изнутри пахнуло чем-то знакомым. Как будто там что-то подгнило или начало портиться.
Грей нагнулся. Вонь стала сильнее: стало ясно, что ее источник – туфли. Грей перевернул их и увидел на подошвах подсохшую коричневую субстанцию. Откуда же ему знаком этот запах?
Он присел на корточки, взял одну из туфель в руку. Первым делом подумалось о собачьем дерьме, но запах был резче и с аммиачной ноткой. Грей закрыл глаза и попытался связать этот запах с визуальным воспоминанием.
В памяти у него внезапно как будто что-то щелкнуло: картинка сложилась, и нервное возбуждение нахлынуло на него волной. Он бросил туфлю и выбежал из церкви, оставив священника в полнейшем недоумении.
* * *
Грей с бледным лицом стоял в гостиной Виктора. Он рассказал ему все, что обнаружил.
– Да, мы слишком зациклились на Хараре, – задумчиво произнес Виктор, выслушав новости.
– Шнурок от талисмана девочки, вся эта история с игбо-аво – должно быть, мы что-то упустили, когда были там. Он может прятаться в пещере, как ты думаешь?
– Близость к Большому Зимбабве, духовному сердцу страны… это было бы в его стиле. – На лице Виктора медленно появилась жесткая улыбка. – Этот тип взял отпуск, значит, собирается вернуться в Нигерию. Должно быть, он раздобыл то, за чем приезжал.
– Мы до сих пор не знаем, где там вход, – напрягся Грей. – Все вроде бы правильно, но пещера
