Слоновая кость - Мерседес Рон
Себастьян нахмурился, увидев меня при параде.
– Куда мы идем? – спросил он, в то время как Рико суетился вокруг него, умоляя покормить.
Подошла к песику и погладила за ушами.
– На поздний завтрак, меня хочет видеть отец.
– Твой отец здесь?
– Ты не знал об этом?
Они ведь общаются, как он мог об этом не знать?
Он не ответил, исчезнув в коридоре. Как я и предполагала, на нем были простые спортивные штаны и спортивная майка – на самом деле ничего особенного, – но Себастьян, одетый с головы до ног в «Адидас», вызвал у меня короткое замыкание мозга.
Он появился пятнадцать минут спустя, умытый и одетый так, каким ненавидела его видеть: костюм, рубашка, галстук… Как бы ему ни шли костюмы, это создавало дистанцию между нами. Так он был телохранителем, не более того.
– Тебе не хватает наушника.
– Я не собираюсь ни с кем связываться.
– Я пошутила.
Рико залаял, чтобы привлечь внимание.
– Черт! Я должна была вывести его.
– Я уже выводил его сегодня утром.
– Ты не обязан это делать.
– Я делаю много чего из того, что не обязан, Марфиль. Ничего страшного в том, чтобы добавить еще одну вещь к списку.
Он что, жаловался?
– Да, ты делаешь то, чего не должен. Например, прикасаешься, целуешь…
Себастьян остановил лифт, нажав кнопку остановки.
Он оказался передо мной лицом к лицу в считаные секунды.
– Хватит.
Его шея была в пяти сантиметрах от моего рта: наблюдала, как его кадык двигается вверх-вниз, будто в такт его ярости. Черт, как же хотелось облизнуть его, вцепиться зубами.
Подняла голову и посмотрела ему в глаза.
– Почему тебя так беспокоит, что упоминаю об этом? То, что ты в состоянии забыть то, что между нами произошло, не означает, что собираюсь это делать.
– Тебе бы следовало.
– У меня отличная память.
Говоря это, я подняла руку, чтобы погладить его шею. На самом деле не хотела к нему прикасаться, просто провоцировала. Ну ладно, хотела, но все еще злилась на него.
Но, прежде чем успела это сделать, он прижал мою руку к стенке лифта.
– Отныне тебя будет защищать другой Себастьян, не очень приятный. Уверяю, тебе не захочется обнажать мое прежнее «я».
Его дыхание коснулось щеки, и я вздрогнула.
– Тот Себастьян, который разбивает сердца, сходит с ума и разгоняется на машине до ста миль в час? Тот Себастьян, который не боится прикасаться, целовать и говорить грязные вещи на ухо? Потому что именно такой Себастьян мне нравится.
– Поверь, – прошептал он в опасной близости от моих губ. – С таким Себастьяном ты бы не справилась, даже если бы у тебя были частные уроки.
Он резко отстранился и отпустил, затем нажал кнопку, чтобы лифт снова поехал.
Я задыхалась позади Себастьяна, пытаясь заставить взбесившее сердце биться ровно.
Себастьян не стал меня ждать и не открыл передо мной дверь. Я села на пассажирское сиденье и должна была провести те двадцать минут, которые потребовались, чтобы доехать до отеля, с угрюмым и отстраненным Себастьяном.
В «Плазе» меня хорошо знали: часто встречалась там с отцом, когда он приезжал в город. Поздний завтрак подавался на крыше – но в закрытой части, так как снаружи все еще было холодно – оттуда открывался захватывающий вид на Центральный парк и прилегающие здания. Претенциозно, показушно… и излишне? Возможно. Но моя жизнь была такой.
Отец заметил меня, как только вошла в ресторан. Он подошел ко мне с широкой улыбкой. Почему, черт возьми, он был так счастлив?
– Ты, как всегда, прекрасна, – сказал он, дважды поцеловав меня в щеки.
Улыбнулась в ответ, в то время как отец сухо кивнул в сторону Себастьяна.
Бросила на Себастьяна быстрый взгляд, но он, как обычно, стоял с каменным лицом, по которому ничего нельзя было прочитать.
Отец обнял меня за плечи и повел к столу.
Примерзла к месту, когда увидела, кто меня ждет.
Бум, бум, бум.
Кровь застучала в ушах, будто пыталась вернуть меня к жизни.
– Помнишь Маркуса?
Ноги понесли вперед против воли. Маркус Козэл отодвинул стул и с улыбкой встал.
Какого черта он здесь делал? Почему отец взял его с собой? Он не знал, что Маркус пытался со мной сделать?
Посмотрела на Себастьяна, и только выражение его глаз свидетельствовало о том, что чувствовал: гнев. Он прижал кулаки к бокам и крепко сжал губы, но ничего не сделал. Cтоял в стороне, наблюдая.
– Выглядишь еще красивее, чем в последний раз, – прошептал Маркус на ухо, и клянусь, меня чуть не стошнило на безупречно чистый ковер цвета слоновой кости.
Ошеломление и неловкость были очевидны для всех, но отец не дал возможности долго думать. Выдвинул для меня стул и не садился, пока этого не сделала я. Тарелки стояли перед нами пустые, хотя бокалы были наполнены: они пили виски.
– Марфиль, дочка, как я рад тебя видеть. Как дела в университете?
Была настолько потрясена, что ответила «хорошо», когда официант спросил, что будем есть.
– Я не голодна, – холодно сказала я, постепенно приходя в себя от неприятного ощущения, что снова вижу ублюдка, который пытался изнасиловать несколько недель назад и не переставал доставать цветами каждый проклятый день с тех пор, как вернулась в Нью-Йорк.
– Принесите ей несколько блинчиков с черникой, – заказал Маркус вместо меня. – Тебе нужно поесть, – добавил он, поворачиваясь и пронизывая ледяным взглядом голубых глаз.
Как раз в этот момент отец вытащил из кармана телефон.
– Мне нужно сделать срочный звонок. Начинайте без меня, сейчас вернусь.
Проследила за ним и заметила, что он остановился рядом с Себастьяном. Они обменялись парой фраз, а затем Себастьян, не удостоив меня взглядом, вышел из зала вслед за отцом.
– Тебе понравились цветы? – спросил Маркус, взяв меня за руку.
Я рывком освободила ее.
– Не прикасайся ко мне.
Маркус улыбнулся, моя враждебность его нисколько не удивила. Он знал, что сделал, хотя, казалось, его это не особо волновало.
– Ну же, Марфиль, – он смотрел на меня поверх бокала, который поднес к губам. – Тебе пора меня простить, не думаешь?
– Ты жестоко обошелся со мной.
– Ничего подобного. Я поцеловал тебя. Это не конец света.
– Ты разорвал блузку, обездвижил и попытался изнасиловать.
Последние слова, казалось, подействовали на него.
– Не веди себя как ребенок. Думаешь, я бы сделал нечто подобное? Просто хотел посмотреть… Ничего ужасного не произошло. Все равно что протестировать машину перед покупкой.
Я возмущенно распахнула глаза
