Михаил Рогожин - Супермодель в лучах смерти
— Вы женщина, вы должны меня понять. Я полюбила, вернее в меня влюбился Леонтович, ну, понимаете — знаменитый шоумен, окруженный всякими женщинами, остановил взгляд на мне. Я сама понимаю, что не пара ему, но на многое не претендую…
— Короче, — перебила ее Татьяна. — Я не спала с Леонтовичем и ничего сказать по этому поводу не могу.
— Но граф Нессельроде… так получилось… мы познакомились с ним при странных обстоятельствах… Можно сказать, я ему спасла жизнь. Выкупила из рук убийц. Но в любой момент он готов рассказать об этом Леонтовичу… А мне бы этого крайне не хотелось.
— Значит, у вас с графом все-таки было? — усмехнулась Татьяна. — Говорите прямо, мне на это глубоко наплевать.
Лариса долго не могла подобрать слова, чтобы попроще объяснить происшедшее. Потом отрицательно помотала головой и призналась:
— Нет. До этого не дошло. Нам помешали. Молю вас, убедите его простить меня и забыть обо всем, что со мной связано!
— Я? Голубушка, котик — мы с ним давно расстались! Вы в своем уме?
— Я знаю, он вас безумно любит. Мне Леонтович рассказывал о страданиях графа. Прошу, сжальтесь надо мной!
Она опустилась на колени и обхватила руками ноги Татьяны.
— Полно, полно, — пришла в замешательство та. — Не верю я в его любовь. И слушать он меня не будет. А кстати? Кто вам помешал? Уж не Воркута ли?
Зрачки задранных глаз Ларисы расширились, и она с мистическим ужасом прошептала:
— Воркута…
— А чего вы испугались? Он мой бывший любовник. Правда, я его в лицо не помню. Но это неважно. Встаньте.
Она заставила Ларису подняться, посадила ее в кресло, достала из бара виски, налила себе и ей в стаканы, бросила лед.
— Нам следует выпить и успокоиться. Выходит, именно вы, хрупкая женщина, спасли Павла Нессельроде от этого громилы Воркуты? Потрясающе! Не поверите, я буквально сегодня узнала, что именно Воркута покушался на жизнь бедного влюбленного в меня графа.
Лариса сделала несколько глотков, снова закурила и охрипшим от волнения голосом произнесла:
— Нет. Воркута не убийца.
— Ну вот что, милочка! Если вы подтвердите графу, что этот бандит и есть убийца, тогда я помогу вам, а иначе и не просите.
Лариса совсем запуталась. Она была готова помогать Татьяне, однако почувствовала, что та введена в заблуждение и хочет доказать то, что невозможно. Поэтому заговорила, торопясь и делая короткие затяжки:
— Воркута его спас. Остального я не знаю. Мне пришлось пострадать не меньше. Взорвали мою охрану…
Татьяне надоела эта нерешительная дама. Она залпом допила виски, встала и грозным голосом оповестила:
— Так вот знай. Воркута на корабле. Его ищут. Он что-то замышляет.
— Не может быть… — простонала Лариса. — Мне страшно!
— Обойдется, я сейчас встречаюсь с графом и расскажу ему о Воркуте и о том, что он является убийцей. А ты, когда надо будет, подтвердишь. В остальное не лезь. Поняла?
Лариса тряслась всем телом так же, как совсем недавно Татьяна. Без лишних расспросов она вышла из каюты и едва но столкнулась с Лавром, очевидно выслеживавшим ее. Но они была в таком нервном состоянии, что случайное столкновение у дверей не возбудило в ней подозрений. Тем более она не могла видеть, что за Лавром наблюдал сам Воркута с переделанным носом.
Лавр, прикрыв за собой дверь, без всяких прелюдий принялся допрашивать и без того уже измученную Татьяну.
— Чего хотела эта баба?
— Тебе-то что?
— Надо! Говори!
— Ух, как вам всем приспичило? Неужто и ты Воркуту испугался?
— Я? — от неожиданности Лавр сомкнул свои каменные губы и стал подозрительно оглядываться.
— Его здесь нет. А баба, ее зовут Лариса, — та самая, что спасла графа Нессельроде.
— Значит, она знает Воркуту? — оживился Лавр.
— Естественно, котик. Но утверждает, что Воркута не намеревался убивать бедного Павла. Кстати, ты не знаешь, чья это была идея, отправить моего бывшего любовника на тот свет?
— Знаю! — рявкнул в ответ Лавр. — Но это тебя не касается.
Он подошел к телефону, отставил в сторону бутылку и набрал номер телефона Маркелова.
— Хозяин? Порядок. Воркута на корабле.
— Хорош, твою мать, порядок! — послышалось в трубку.
— Через несколько часов он будет у меня в руках.
— Только не вздумай его грохнуть!
Лавр рассмеялся неприятным грудным смехом, от которого по Татьяниной спине побежали мурашки. Она всегда боялась этого уголовника, не пытавшегося обинтеллигентиться. Он тяжело положил трубку и, ничего не сказав, вышел из каюты.
Татьяна пошла в спальный отсек, села у зеркала и постаралась привести себя в порядок.
Раздался звонок. Янис нетерпеливо сообщил, что они уже почти час ждут ее в баре «Сафо». Татьяна достала из коробочки подаренный перстень и решительно вышла из своей каюты.
Павел не знал, кого они ждут. Ему не хотелось спрашивать прежде всего из-за чувства собственного достоинства. К тому же он никак не мог поверить, что Воркута причастен к покушению. Он не питал иллюзий по поводу нравственных качеств этого бандита. Вполне возможно, что завтра расклад изменится и Воркута со спокойной совестью всадит ему в спину нож по самую рукоятку. Но предыдущее его поведение никакой логикой невозможно притянуть к покушению.
Но какие бы мысли ни тяготили его измученный мозг, Павел не мог встать и послать к черту Яниса. Он покорно ждал, устав бороться с неизвестностью. Когда в бар вошла Татьяна, граф поначалу и не понял, что ждали именно ее. Он просто ощутил глубокую тоску при виде бывшей любовницы.
Татьяна уверенно села напротив него, жестом показала Янису, чтобы он налил ей остатки «Метаксы», выпила залпом, закурила и резко спросила Яниса:
— Что ему от меня надо?
Павел чуть не подскочил от бешенства.
Янис заботливо положил руку ему на плечо. Улыбнулся Татьяне напряженной улыбкой и посоветовал:
— Не надо нервов. Лучше накатим все по маленькой. И спокойно разберемся. Граф желает узнать, кто на него покушался? Ты знаешь?
— Воркута! — по-заученному громко ответила Татьяна.
Павел тяжелым взглядом впился в нее.
— Воркута, — все тем же неестественным голосом повторила она.
Однако в ее глазах Павел подтверждения не находил. Сердце его учащенно забилось. Такой талантливой артистке, как Татьяна, ничего не стоило бы сыграть настолько искренно, что граф при всем своем негативном отношении к ней не способен был бы не поверить ей. Но она не сыграла. А значит, соврала по наущению сидящего рядом Яниса. Они и ее впутали в свои игры. Павлу снова стало безумно жалко ее. Глупую, безрассудную женщину, не способную все же переступить через свою искренность. Пожалуй, это единственная ценность, удерживавшая ее личность от полного распада. Так подумал граф. Потом встал, протянул руку Янису и сказал:
— Когда-то Чингисхан послал к своему внуку Батыю доверенного человека и на лоскуте конской кожи нацарапал всего одну фразу: «Этому человеку верь». Бату-хан принял гонца и, прочтя написанное, ответил: «Ясно и достаточно». Так готов ответить тебе я. Не ищи больше Воркуту. Не надо. Оставь его мне, как говорилось в одном старом фильме. Впрочем, ты его не помнишь.
Павел развернулся и, слегка прихрамывая, вышел из бара.
Проводив его взглядом, она сама налила себе коньяку, выпила и вдруг сказала:
— Какая же я сволочь!
На это Янис ничего не ответил. Он взял ее руку, полюбовался игрой бриллиантов в подаренном перстне, слегка сжал ее пальцы, выражая благодарность, и поспешил по другим делам.
Татьяна заказала еще коньяку. Она злилась на себя, что не сумела показать Павлу, что вынуждена врать. Выпив еще немного, она принялась думать о своей несчастной судьбе, и ей снова захотелось плакать. Но пришлось сдержаться, потому что посетители бара рассматривали ее в упор.
А тем временем Воркута следовал за обескураженной Ларисой и буквально ввалился вместе с ней в ее каюту, как только она приоткрыла дверь, чтобы войти внутрь. Захлопнув ногой дверь, он зажал ей рот рукой и прошептал на ухо:
— Тихо, Лора-гестапо. Это я — Воркута!
В ответ раздалось испуганное мычание.
— Учти, крикнешь, убью на месте, — пообещал он.
После чего встал, задернул коричневые занавески на окне и включил свет. Лариса сидела на полу и боялась посмотреть в сторону непрошеного гостя.
— Ну, чо? Хорэ сидеть-то на полу. Вставай, рассказывай. Чо забыла в этом круизе?
Лариса медленно поднялась, села в кресло, потерла ударенное при падении колено. Закурила сигарету.
— Ты ищешь графа Нессельроде? — выдавила она из себя.
— А чо его искать?
— Говорят, убить хочешь…
— Значит, о моем присутствии на корабле знают уже все?
— Мне не сообщали, — Лариса подняла на него глаза, полные слез. — Оставь меня в покое. Я-то за какие провинности должна страдать?
