Тайна старого морга - Стелла Даффи
Отец О’Салливан не удержал самодовольной улыбки.
– Я прошел за корпусами и воспользовался старым входом в систему тоннелей, из сарая.
– К сожалению, именно в этот момент мистер Глоссоп своим криком поднял на ноги всю больницу, – добавила главная сестра.
– И вам пришлось заметать следы.
– Ради блага больницы, инспектор, я готова на все, – с неожиданной твердостью ответила начальница, словно речь не шла о преступлении.
– С помощью столь жестокого обмана? – настаивал Аллейн.
Главная сестра шумно вздохнула.
– Наши решения принимались в спешке, инспектор. Когда мистер Глоссоп увидел пустой сейф, нам пришлось действовать.
– Безотлагательно, – добавил отец О’Салливан.
– Для начала вы опоили бедного Уилла Келли, добавив спирта ему в шанди.
– Импровизированный способ избавиться от него хоть ненадолго, – отмахнулся викарий.
Аллейн только головой покачал от такого отсутствия раскаяния.
– А затем, мэм, вы приняли снадобье на основе полевого анестетика доктора Хьюза…
– Вы рисковали жизнью! – взорвался молодой хирург. – Когда я вам говорил об этой методе, я упоминал, насколько это опасно! – Он схватился за голову. – Ну конечно, я же сказал, что пациент при этом холодеет! Вы использовали меня самым отвратительным образом, мэм!
– Для того чтобы занять место покойного мистера Брауна на каталке, – продолжал Аллейн, – зная, что, если вас обнаружат, коллеги, оглушенные и опечаленные вашей кончиной, и не подумают винить вас в краже.
– Мы не ставили себе цель кого-то расстроить, – возразила главная сестра. – Мы надеялись, что, если я вместо старого Брауна лягу на каталку, мистер Келли отвезет меня в морг, подальше от суматохи. А попав сюда, я смогу воспользоваться тоннелем, чтобы… чтобы… – Она не договорила.
– Чтобы без помех скрыться? – помог Аллейн.
– В вашем изложении это отдает какой-то подлостью, – нахмурился викарий.
– Да, это подло, – вмешался доктор Хьюз. – Подло, глупо и крайне опасно. Но вот что меня в вас поражает, так это полное отсутствие совести: вы наперебой оправдываете кражу ради доброго дела, ничтоже сумняшеся фабрикуете свою смерть, идете по головам…
Доктор Хьюз протянул руку Саре Уорн, и они вместе вышли из мертвецкой. От тлевшего в их сердцах юношеского идеализма осталась лишь остывшая зола.
На пороге появился Бикс. При виде сержанта Аллейн решил, что с него пока достаточно, и распорядился взять под стражу главную сестру и викария и обеспечить охрану деньгам, разместив всех и вся по разным помещениям, буде таковые найдутся, а также проследить, чтобы в морге навели порядок и тело старого Брауна должным образом предали земле.
Уже на пороге инспектор кое о чем вспомнил и вернулся:
– А почему вы не заперли сейф после кражи? Мистер Глоссоп и никто другой, заглянувший к вам в кабинет, не догадался бы, что в сейфе пусто, и вас бы не хватились еще несколько часов.
Реакция на его вопрос была неожиданной: невозмутимые злоумышленники, считавшие свои поступки понятными и почти оправданными, разом превратились в жеманных юных любовников.
– Я не могу сказать, – прошептала главная сестра, залившись густой краской.
– Хм, ладно уж, тогда я отвечу, – отозвался викарий. Его блестевшее от пота лицо покраснело еще сильнее, чем у любовницы. – Мы были счастливы, инспектор, и преисполнены надежд спасти нашу больницу и нашу церковь, поэтому мы уделили минуту – всего лишь минуту! – нежным объятиям.
– В момент этой глупой слабости я уронила ключ в холщовую сумку с деньгами. – У главной сестры хватило духу поглядеть Аллейну в лицо. – Даже когда мы перекладывали банкноты в мешок для трупов, ключа не нашлось.
От интонаций Аллейна повеяло арктическим холодом:
– Видимо, вы переложили его вместе с деньгами. Я нашел ключ в мешке в пещере, где вы с такой черствостью бросили усопшего мистера Брауна.
– Ничего подобного, – возразила главная сестра с прежней уверенностью. – Мистер Браун был перенесен в пещеру со всей деликатностью и лежал там совершенно так же, как здесь, в морге. Покойнику-то все равно, инспектор.
Аллейн почувствовал, что ему тесно рядом с этими людьми. Когда он вышел из морга в рассвет, его лицо было мрачно. Вот запутавшийся юный Сидни Браун с перспективой пожизненного заключения из-за злосчастного стечения обстоятельств, заставивших его поверить, что нет иного выхода, иначе как ускорить смерть обреченного старика и до рассвета передать ферму Дункану Блейки и негодяям, шантажировавшим его разоблачением как убийцы деда и вражеского связного. Сообщение Поусетт запросто мог передать и сам, но Дункан Блейки рассчитал: если втянуть Сидни Брауна в их делишки, он будет навсегда замаран и никуда не денется. С другой стороны, вот главная сестра Эшдаун и отец О’Салливан, отнюдь не преступники по натуре, с каждым шагом все глубже увязавшие в трясине порока из желания спасти дорогие сердцу здания. Отвлекающий маневр начальницы сработал на диво удачно: шум, поднявшийся из-за пропавших денег и каталки, и ее мнимая смерть сместили фокус с действительно важных событий ночи. Аллейн не сомневался, что Поусетт сможет дать полезную информацию, да и зашифрованное сообщение, которое нес Сидни, окажется небезынтересным. Вот насчет Блейки Аллейн сомневался, но в любом случае тот, кто дожидался от осведомителя вестей, уже понял – произошла какая-то накладка. Преимущество внезапности сведено на нет.
Аллейн быстро пересек двор. Самое меньшее, что он мог сделать, – немедленно позвонить в Веллингтон и доложить о случившемся. Когда он проходил мимо регистратуры и кабинета главной сестры, утреннее солнце наконец-то пробилось сквозь длинную вереницу нависших туч, и равнину за больницей затопило ослепительным золотом. Между корпусами инспектор разглядел отроги гор, купавшиеся в чистом утреннем свете, посветлевшие дальние кряжи, засверкавшие горные пики. Картина была фантастической и, в отличие от горечи, гнева и мелких людских страстишек, вечной и первозданной, как сама Новая Зеландия.
Аллейн постоял, чувствуя, как великолепие природы смягчает глубокое разочарование в людях, и еле слышно проговорил:
– Если тени оплошали, то считайте, что вы спали…[13]
Развернувшись, он направился в кабинет главной сестры. Работы предстояло непочатый край.
Глава 36
Аллейн сидел за письменным столом в своей одноместке, когда его окликнули через открытое окно. Повернув голову, он увидел сержанта Бикса, стоявшего снаружи с подносом; заварочный чайник был накрыт вязаной грелкой.
– Вы, конечно, скажете, сэр, что англичане не делают перерыва на пятичасовой чай, но мы в Новой Зеландии относимся к смоко[14] весьма серьезно. Пробило четыре пополудни, ни один из нас глаз не сомкнул со вчерашнего утра, и я видел, что вы почти не прикоснулись к ланчу, который накрывали для местной полиции.
– Как и вы, Бикс.
– Справедливое замечание, сэр. Мы оба были заняты, а вы, сэр, вроде меня:
