Тайна старого морга - Стелла Даффи
Солдаты подошли к Блейки и встали слева и справа от него. Блейки зло косился на них, но счел за благо придержать язык.
Аллейн обернулся и позвал в дыру, ведущую в тоннель:
– Сидни, вернитесь в морг, пожалуйста.
Через несколько мгновений из ниши вылез Сидни Браун. Аллейн отвел его в сторону, чтобы Блейки не услышал разговора.
– Вы передали сообщение?
– Времени не было. Мы услышали скрип двери, и Блейки сказал мне лезть обратно, потом появился викарий, началась какая-то возня и… – Он взглянул на мертвенно-бледную Сару Уорн, на доктора Хьюза, обнимающего ее за плечи, и на остальных: – А викарий-то куда делся? Как это он смылся, если вы все здесь?
Бикс и Хьюз огляделись, Брейлинг и Сандерс тоже, и все впервые поняли, что отца О’Салливана нигде нет.
– Вот чертовщина! – вырвалось у Сандерса.
– Что за дьявольщина! – вторил ему Хьюз.
Аллейн, убедившись, что Сара под надежным присмотром, попросил всех отойти от каменных ниш. Он тоже слышал и глухие стуки, и скрип камня о камень и догадывался, что это может значить. Он окинул помещение внимательным взглядом и наконец подхватил массивный деревянный обрубок, немного размочаленный сверху, стоявший у косяка двери, к которой вели крутые ступени.
– Чурбан достаточно крепок, чтобы подпирать тяжелую дверь; он-то нам и нужен.
Все попятились и озадаченно наблюдали, как лондонский сыщик присел на корточки перед стеной с нишами и замахнулся, готовясь ударить по монолитной скале.
В этот момент дверь распахнулась, и в мертвецкую ворвался рядовой Боб Поусетт.
– Блейки, где тебя носит? Я ждал тебя возле паба, у нас, блин, осталось десять минут, чтобы подняться до половины чертового утеса! Ноги в руки, не то нам нипочем не вернуться до того, как Сноу просечет, что мы…
Поусетт круто остановился посреди лестницы, но, когда он попытался удрать, уже бросившись наверх, Брейлинг и Сандерс, покинув свои посты, насели на Поусетта и с грохотом повалили бывшего товарища на ступени. Дополнительный акустический эффект обеспечил инспектор Аллейн, выбрав именно этот момент, чтобы с размаху ударить деревяшкой по скале под нишами. Фальшивая стенка, прикрывавшая дыру у самого пола, обвалилась, открыв перепуганного отца О’Салливана, сжимающего в руках конверты с деньгами и смятую кипу фунтовых банкнот.
Одну из купюр подхватил и закружил порыв ветра, потому что дверь снова отворилась, и до присутствующих донеслась требовательная речь сестры Камфот:
– Ради всего святого, мистер Глоссоп, успокойтесь, пожалуйста! Я понятия не имею, где все, но, если вы настаиваете на осмотре морга, мы спустимся туда вместе. Вы не можете идти в служебное помещение без сопровождающих!
К ней присоединился более нежный голос Розамунды Фаркуарсон, весело добавившей:
– Бросьте сходить с ума, Глоссоп, вы уже столько времени разоряетесь! Будто нам больше волноваться не о чем… О! – воскликнула она при виде переполненной живыми людьми мертвецкой. – Они и впрямь все тут! – Ловко схватив принесенную сквозняком банкноту, Розамунда перевернула ее и радостно вскрикнула при виде большого красного отпечатка поцелуя на макушке капитана Кука: – О, мой выигрыш! Как мило!
Начался настоящий бедлам. Поусетт рванулся, силясь подняться, но сидевший на нем сверху Сандерс без церемоний ткнул его снова в пол. Блейки, воспользовавшись заминкой, разбил кулаком горевший газовый рожок, погрузив морг в темноту, немного рассеиваемую долгожданным рассветом. Впрочем, свет раннего утра почти полностью загораживала крупная фигура очень недоверчивого мистера Глоссопа, застывшего от удивления. В темноте отец О’Салливан вскочил и с неожиданным проворством, обогнув и Сандерса, и Брейлинга, и более плотного Блейки, кинулся вверх по лестнице. Он успел добежать до порога, когда Глоссоп с удивительной для его комплекции ловкостью перехватил его как заправский регбист, сработав не хуже двух молодых солдат. Сестра Камфот в ужасе взирала на происходящее, стоя в двух шагах от входа в морг.
– Входите же, сестра, – весело позвал Аллейн. – Настало время внести некоторый порядок.
Он дождался, пока хаос немного уляжется, и велел Хьюзу и Розамунде зажечь оставшиеся газовые лампы. Когда в помещении стало светло, Аллейн оглядел собравшееся общество. Сару поддерживали доктор Хьюз и Розамунда Фаркуарсон, Сандерс стерег Блейки, Брейлинг стоял рядом с Поусеттом. Бикс не отходил от молодого Сидни Брауна, а мистер Глоссоп взял на себя задачу удерживать викария железной хваткой.
– Ну, вот все и в сборе, – приподнятым тоном заключил инспектор, почесав нос. – Или не все? – уточнил он.
– Не совсем, – отозвалась Розамунда. – Вот увидите, сейчас явится Уилл Келли, еще и солнце не взойдет.
– Будем надеяться, мисс Фаркуарсон, – ответил Аллейн с вежливым кивком. – Но есть еще один человек – и это не уважаемый мистер Келли, каким бы бархатным ни был его баритон, – который сгорает от нетерпения присоединиться к нашему обществу.
Он сделал паузу. Все, кроме отца О’Салливана, глядели на него с недоумением. На лице викария отразилась паника.
Аллейн повернулся к отверстию под каменными нишами, откуда несколько минут назад выбрался викарий, теряя на ходу банкноты, и тихо, но твердо сказал:
– Подчиненные ждут вас, мэм.
Медленно из потайной складки в скале, где все терялось в плотном мраке, появилась фигура в запачканном белом халате. Распрямившись под беззвучное аханье сестры Камфот, низкий присвист Розамунды и яростное рычание мистера Глоссопа, фигура оказалась главной сестрой – абсолютно во плоти и вполне живой.
Глава 35
Будто по сигналу, под всеобщий вопль, перекрывший возгласы возмущения, сопровождавшие явление ожившей начальницы, в дверь просунул голову Уилл Келли – и мгновенно пролетел внутрь. Не моргнув глазом, он начал:
– Вот так картина – прям бальзам для заплаканных глаз! Живы, значит, сестричка? Мы, конечно, очень рады – совсем как вы известию, что телефонная связь в полном порядке. Телефон в вашем кабинете надрывается битых пять минут. Я все палаты обошел, а вы, на-тко, вон где собрались, да еще в такое прекрасное утро!
Глоссоп, сорвавшись с места, кинулся вверх по лестнице с криком насчет начальства и больниц, ожидающих своего жалованья, на бегу предупредив присутствующих пальцем не касаться денег, которые прижимал к себе викарий, поелику ему, Глоссопу, необходимо сделать срочные звонки.
Взглянув на потрясенную сестру Камфот, с искаженным болью лицом смотревшую на главную сестру, Розамунда пожалела ее и взяла под руку.
– Пойдемте, сестра. У инспектора прорва дел, мы ему будем только мешать. Кто, кроме вас, скажет ночным дежурным, что им уже можно выходить из палат? – Розамунда взглянула на Аллейна. – Вы же не против, инспектор? Больше никаких разоблачений не будет?
Аллейн благодарно улыбнулся.
– Никаких, касающихся сестры Камфот, мисс Фаркуарсон. Весьма вам признателен.
– Ну, тогда мы пошли. – Она увела совершенно подавленную сестру Камфот. Неунывающая Розамунда подмигнула на ходу Сандерсу и игриво напомнила
