Ровно в шесть двадцать - Дэвид Балдаччи
Он притащил ноутбук из комнаты, открыл один популярный сайт, который изредка запускал ради забавы, и напечатал «Арея Ч. Панч».
В этот раз было не до развлечений.
Программе не потребовалось много времени, чтобы выдать единственный верный ответ.
Анаграмма имени Арея Ч. Панч – «прачечная». Контора по отмыванию денег.
Глава 63
Этим утром поезду в 6:20 было суждено уехать без него. Дивайн понял это сразу, как только увидел детектива Шумейкера и Экмана, поджидавших его на железнодорожном вокзале Маунт-Киско. Шумейкер выпустил струю дыма, и мужчины вышли вперед.
– Что, решили прогуляться в наших местах?
– Садись, Дивайн, подвезем тебя до работы, – сказал Экман.
Говорил он на удивление дружелюбно, что не могло не вызывать опасений. Скорее всего, детектив притворяется перед тем, как захлопнуть ловушку.
Машина тронулась с места. Дивайн сидел сзади. Первая реплика не заставила себя ждать.
– Фред и Эллен Юс мертвы. – Прежде чем Дивайн успел изумленно охнуть, изображая удивление, Экман повернулся и посмотрел на него. – Мы знаем, что тебе это известно.
Дивайн чуть не проглотил язык.
– Еще мы знаем, что у тебя есть алиби. Уже поговорили с твоей подругой Хелен Спирс. Она подтвердила, что ты был дома.
– Вы говорили с Хелен? Когда?!
– Странный вопрос, – заметил Шумейкер. – Я думал, ты будешь рад, что она подтвердила твое алиби.
– Значит, их убили вчера вечером? – спросил Дивайн.
Экман кивнул.
– Да, между одиннадцатью и часом ночи. Прямо в сердце. Умерли почти мгновенно. Правда, потом убийца изрезал их как поросят. Крови было очень много. Я не первый год работаю в полиции, но такое зрелище даже для меня – редкость.
В разговор опять влез Шумейкер:
– Оказывается, у тебя есть высокопоставленные друзья. Надо было сказать нам раньше.
– Сказал бы, если б мог.
– Итак, погибли три человека из окружения Сары Юс. Во что она вляпалась?
– Она работала на Брэда Коула, он недавно пропал.
– Думаешь, он ее убил?
– Я уверен, что в ту ночь он находился в здании. Еще тем вечером, когда убили Стамос, ему звонили – скорее всего, Дженнифер. После разговора он неожиданно уехал – и по времени вполне мог ее убить.
– Зачем это ему?
– Мои высокопоставленные друзья разве вас не просветили?
– Нам сказали одно: что ты хороший парень, работаешь на правительство и тебя нельзя трогать.
Экман добавил:
– Что за дела творятся в «Коул и Панч»?
– Не могу сказать. Не потому, что я такой упрямый, а потому, что все очень серьезно. Если узнает полиция – дело вмиг закроют, и виновный уйдет.
Экман кивнул.
– Допустим. Ладно, будем считать Коула преступником. Он отмывает деньги – в этом причина?
– Не свои деньги – чужие. В том числе из-за границы. Больше я ничего сказать не могу. Спрашивайте тех, кто стоит за мной.
Экман и Шумейкер переглянулись.
Экман произнес:
– Мы все равно из отдела убийств. Финансовые преступления не по нашей части. Нас интересует только убийца. Думаешь, это Коул?
– Или тот, кто работает на него. Богачи редко марают руки сами, правда? Обычно они нанимают кого-нибудь вроде Хэнкока. Кстати, почему он ко мне приходил?
– Понятия не имеем, – признался Экман.
– Он знал, что Сара не покончила с собой – и гораздо раньше, чем об этом сообщили в новостях. Что говорит ваше начальство?
Ответил Шумейкер:
– Брэд Коул – очень важная шишка в городе. Он спонсирует и полицию, и мэрию. Нас пока не предупреждали, но не удивлюсь, если скоро попросят его не трогать.
Вмешался Экман:
– Судя по твоим словам, Коул мог убить Стамос?
– Да. Возможно, у него не было времени найти исполнителя. Кстати, как она умерла?
Экман переглянулся с Шумейкером.
– Имей в виду: никому ни слова!
– Разумеется.
– Убийца накачал ее наркотиками, привязал к кровати и вырезал слово «сука» у нее на животе. Она истекла кровью.
Дивайна замутило, недавний завтрак подкатил к горлу. Он наклонился вперед и уставился на пол, коротко и рвано выдыхая. Секунд через тридцать выпрямился и посмотрел на собеседников.
Шумейкер глядел на него с сочувствием.
– Да, – тихо сказал он. – Тошнотворное зрелище.
– Стамос была беременна?
– Нет. Мы тоже так подумали. Судмедэксперты опровергли, – ответил Экман.
– Зачем же… издеваться?
– Наверное, затем, чтобы оставить сообщение. Что за сообщение и кому – неизвестно.
– Никто ничего не видел? – уточнил Дивайн.
– Нет. Мы искали свидетелей. Поздний вечер, будний день, тихий район – все сидели по домам. Убийца проник внутрь через заднее окно. Застал девушку в спальне на втором этаже. Никаких следов борьбы. Она, судя по всему, спала как убитая. – Экман побледнел. – Извините, неудачно выразился.
– Итак, от родителей Сары тоже избавились, – задумчиво произнес Шумейкер. – По всей видимости, убийца планировал их смерть с самого начала. Но зачем? Они только что приехали в страну. Какие к ним могли быть претензии? Один лишь факт родства с Юс?
– Она, в свою очередь, работала на Брэда Коула, – добавил Экман. – Если он замешан в отмывании денег, Сара могла узнать. Наверное, эти типы испугались, что она рассказала родителям.
– Я тоже так думал, но, если честно, сомневаюсь, – возразил Дивайн. – Сара с родителями почти не общалась. Они были миссионерами и не одобряли ее образ жизни.
– Ты о том, что Сара крутила со Стамос интрижку?
– Да. Мать презирала однополые связи и не делала из этого секрета.
– Кто мог узнать? Они приехали в Нью-Йорк несколько дней назад.
– Эллен Юс считала свою дочь шлюхой и сказала мне об этом уже через пять минут после нашего знакомства.
Шумейкер покачал головой:
– Кажется, мы ходим по кругу. Если смерти не связаны с махинациями Коула, то в чем причина?
Дивайн вспомнил об анонимках, которые не сумел отследить даже опытный хакер вроде Уилла Валентайна или людей Кэмпбелла. Может, хоть Тэпшоу повезет?
«Уж не хочет ли убийца намекнуть, что я замешан в деле? Например, обвинить в том, что случилось с Сарой и Дженнифер? Возможно, у кого-то на меня зуб… Кому я мог перейти дорогу?»
Он подумал, не рассказать ли о письмах детективам, но решил промолчать. Полицейские взбесятся, что он утаил от них улики – и их едва зародившейся дружбе придет конец.
– Вы сказали, родителям Юс проткнули сердца?
– Да. Насквозь. А что? – спросил Шумейкер.
– Сердце символизирует эмоции, ощущения, чувства…
– И? – не понимал Экман.
– Не знаю. Просто размышляю вслух… Возможно, преступник убил каждую из своих жертв так, чтобы указать на причину.
Экман и Шумейкер снова переглянулись.
– Допустим. Сару Юс повесили. Что это могло символизировать?
– Ну, – сказал Дивайн, – в
