Черное дерево - Мерседес Рон
– Успокойся, – сказал он, стягивая с меня футболку и открывая кран душа.
– Она мертва, Себастьян, – сказала я. Из-за потрясения я была не в силах проронить ни слезинки. – Ее убили у меня на глазах. Выпустили две пули в голову…
– Кто? Ты сможешь узнать их в лицо?
Я покачала головой, позволив ему раздеть меня догола и засунуть под душ.
Он вымыл мне голову и все тело с мылом. По моим ногам стекала красноватая вода, пока наконец не осталась лишь белая мыльная пена.
Себастьян завернул меня в полотенце и сжал мою голову ладонями.
– Я не должен был отпускать тебя на эту встречу. Тебе нельзя было идти туда. Тебя могли убить.
Он крепко обнял меня, но я не почувствовала облегчения. Я переживала не за себя: ведь не у меня отняли жизнь меньше получаса назад, не меня хладнокровно застрелили.
Возможно, Ракель была права и я не готова к операции? Если я войду в клуб, а там что-то случится?
«Нет, Марфиль. Ты не можешь отступить», – прошептал внутренний голос.
Я попросила Себастьяна оставить меня одну и постаралась собраться с силами. Я не должна падать духом. Должна быть сильной, собранной, потому что не могу допустить, чтобы меня отстранили от участия в операции. Поэтому я оделась, собрала волосы в хвост на затылке, вышла в гостиную и присоединилась к остальным.
Агенты ФБР, Уолкер и Гарсиа, были там вместе со всей нашей группой.
– Мы узнали, что аукцион проводится каждую среду, – сказал Рэй.
Я села с ним рядом и присоединилась к беседе.
– От Уилсона по-прежнему никаких вестей? – спросила Лола, глядя на Себастьяна.
Услышав этот вопрос, я повернулась к нему.
– С Уилсоном что-то случилось? – в испуге спросила я.
Себастьян оценивающе посмотрел на меня. Он видел, в каком жутком состоянии я была в ванной, и я боялась, что это повлияет на его решение.
– Вот уже несколько часов он не отвечает на звонки. Предполагалось, что сегодня он проинформирует нас о передвижениях Козела.
– А если он просто не может с нами связаться, не вызывая подозрений?
– Может быть, – ответил Себастьян, но по его глазам я поняла, что он совершенно в это не верит.
– Его разоблачили? Он справится?
Кто это сказал? Я очень беспокоилась за Уилсона… По правде говоря, прожив последние недели среди этих людей, я по-настоящему привязалась к ним. Теперь я оценила и Рэя – зная его историю, я очень ему сочувствовала.
– Значит, Клара рассказала, что аукцион только по средам? – уточнил Себастьян.
Рэй кивнул.
– Это все меняет… Клара работала там больше двух лет.
– Полиция уже оцепила территорию. Там агент ФБР, выдающий себя за полицейского, чтобы ни у кого не возникло подозрений, если вдруг за нами следили. Ее отвезли в морг и исследовали пули, но, похоже, ее убили потому, что она знала намного больше, чем рассказала.
– Она была напугана. Она проявила большую отвагу, придя поговорить с нами. Она не должна была погибнуть.
– Не должна была, однако погибла, – перебил меня Уолкер, нахмурившись. – Она знала, во что ввязалась, когда решила работать в этом заведении.
– Она понятия не имела, что творится внизу, – возмутилась я.
Уолкер смерил меня снисходительным взглядом, отчего я только распалилась. Я уже собиралась сказать ему, какой он придурок, но вмешался Себастьян.
– Совершенно ясно, что с Кларой жестоко расправились, и часть вины за ее смерть ложится на нас. Мы не должны были встречаться с ней на площади, нам следовало позаботиться о ее безопасности.
– Свидетельницы событий двухлетней давности? – удивилась Гарсиа.
У этих людей вообще есть сердце?
– Мы должны обезопасить всех, кто в этом нуждается, – ответил Себастьян таким ледяным тоном, что температура в гостиной, казалось, упала на несколько градусов. – Сегодня понедельник, и если мы хотим, чтобы все прошло хорошо, Марфиль должна пойти туда в эту среду. Мы и так многим рискуем, учитывая, что они, возможно, уже приняли контрмеры, если считают, что Клара могла сболтнуть лишнего.
– Значит, послезавтра? – спросила я.
Меня охватили тревога и страх. Я рассчитывала, что у меня будет хотя бы несколько дней для подготовки.
– Если ты думаешь, что не справишься… – начал Себастьян, но я тут же покачала головой.
– Нет-нет, конечно, справлюсь, – произнесла я со всей уверенностью, какую смогла вложить в голос.
Мне ни на миг не удалось обмануть Себастьяна, но, по крайней мере, он оставил все как есть.
– Передам нашим, что все готово, – сказал Уолкер, застегивая пиджак и направляясь к двери; за ним последовала Гарсиа. – Сейчас или никогда… Нельзя провалить операцию, – добавил он, глядя мне в глаза.
– Сделаем все возможное, – сказал Себастьян, заслоняя меня от Уолкера.
Фэбээровцы вышли, и я устало опустилась на диван.
– Они всегда ведут себя как придурки? – спросила я.
– Всегда, – хором ответили Суарес, Рэй и Себастьян.
В эту ночь, когда мы с Себастьяном лежали в постели, я заметила, что он нервничает, поэтому зажгла свет, повернулась к нему и стала ждать, что он скажет.
– Что с тобой? – спросила я, склоняясь над ним и заглядывая в глаза.
Он погладил меня по ногам сверху вниз, и мое тело напряглось от возбуждения.
– Я все время думаю о том, что может случиться. В моих мыслях вновь и вновь возникает одна и та же картина: Рэй возвращается на базу и несет тебя на руках – мертвую, убитую этими мерзавцами. Я вижу твои открытые глаза – холодные, остекленевшие, безжизненные, а Рэй говорит, что ничего не смог поделать, стреляли издалека, мы даже не думали, что встречаться с Кларой настолько опасно…
Я закрыла ему рот рукой.
– Перестань себя мучить и радуйся, что я жива. Со мной ничего не случилось.
Он обнял меня за талию и развернул так, что оказался сверху.
– Но ведь могло случиться, – сказал он, с тревогой глядя на меня. – Могло случиться, Марфиль. – В его глазах стоял страх. – Я не могу потерять тебя. Даже не знаю, что тогда со мной будет.
– Ты меня не потеряешь, – сказала я, погладив его по щеке. – Я войду в клуб и раздобуду все улики, какие смогу, а когда все закончится, мы вернемся к нормальной жизни.
Не могу описать, что я увидела в его глазах, когда это сказала. В них промелькнула смесь боли и чувства вины, как будто он что-то от меня скрывал.
– Обещай, если все пойдет наперекосяк, ты постараешься выбраться оттуда. Обещай, что не сделаешь никаких глупостей…
– Обещаю, – со всей серьезностью ответила я.
