Страницы любви Мани Поливановой - Татьяна Витальевна Устинова
– Тем не менее «Запах вечности» – детектив.
– Да ладно! Это глубокое философское произведение! Если твоя «Вечность» детектив, тогда «Преступление и наказание» тоже детектив.
Он вдруг расчувствовался почти до слез. Его сто лет никто не хвалил – именно за работу. Он позабыл, как это бывает, когда тебе говорят, что ты талантлив и написанное тобой интересно и важно, и даже… как она сказала?.. имеет отношение к философии!..
Кроме того, его никто и никогда не сравнивал с Достоевским.
Еще не хватало!..
Он решительно не знал, что следует делать, когда женщина вдруг говорит, что ты гений. Благодарить? Кланяться? Отводить глаза?
Он отвел глаза и сказал:
– Зато я замечаю то, чего никто не замечает, Маня.
– Это точно!
– И я очень быстро понял, что история с угрозами не имеет никакого отношения к убийству. О том, что у директрисы есть компьютер и почта, знал Береговой. Но он сам вряд ли стал бы писать гадости – на него это совсем не похоже, и, кроме того, письма начали приходить задолго до того, как его уволили и у него появился реальный повод… угрожать. Зато был еще один человек, которого уволили довольно давно и исключительно по личным причинам.
– Какой человек?
– Ты удивительно тупой детективный автор! Веселовский, конечно. Неудавшаяся любовь твоей подруги. И не только твоей подруги!.. Сейчас направо. Во-он к тому стеклянному зданию, видишь? На стоянку нас не пустят, так что ты меня высади и уезжай, хорошо?
– Кукиш с маслом! – мрачно заявила Маня Поливанова. – Я с тобой. И вот только не нужно сейчас диспут устраивать! Я с тобой, и точка!
…И точка. Вот уж точка так точка!..
– Откуда ты взялась? – с удивлением спросил он, рассматривая ее.
– Из Пулкова, сам сказал! И не заговаривай мне зубы! Мы идем вместе. Кстати, куда? Хотя на самом деле мне все равно куда. Лишь бы с тобой.
– Да? – спросил Алекс, у которого сегодня, по всей видимости, был день открытий. – Правда? Лишь бы со мной?
Митрофанова едва дождалась, когда приедет Стрешнев.
Ждала она в прямом смысле слова у окна – так и простояла с утра, боясь пропустить его машину. Она не могла заставить себя позвонить, хотя это было бы проще всего.
За окном падал снег неторопливыми, мягкими, совсем не московскими хлопьями, засыпал уютный издательский дворик и наряженную елочку. Вокруг елочки похаживал веселый толстый дворник Фазиль в фартуке, а за ним бегала большая черная собака. Дворник широкими, размашистыми гребками, как хороший пловец, отмахивал в сторону снег, а собака припадала на передние лапы, заскакивала в пушистый, легкий сугроб, зарывалась носом, валялась, в общем, проделывала всякие чудеса, а Фазиль хохотал и кидал в нее рукавицей.
– Ну, где же ты, – цедила Митрофанова, – приезжай скорее, ну!
Но Стрешнев все никак не ехал. Она уж и курила, открыв нараспашку окно, – завидев ее, Фазиль сдернул ушанку и поклонился, и Митрофанова из окна поклонилась тоже. Закрыв раму, она барабанила пальцами по стеклу, присаживалась на подоконник, трогала листья какого-то диковинного растения, подаренного ей директрисой на прошлый день рождения издательства. Катя, не слишком любившая цветы, какое-то время надеялась, что растение благополучно загнется, но оно процветало – удивительно даже!..
А Стрешнев все не ехал!..
Завидев наконец его машину, заползавшую во двор, она сорвалась с места, каблук подвернулся, и она чуть не упала. Хорошо, что каблуки «средние» – она никогда не позволяла себе высоких, тем более шпилек, без которых жить не могла Маня Поливанова!..
Она собиралась перехватить Стрешнева внизу, уволочь его в укромное место и выложить все, что она узнала, – сенсационная, неправдоподобная, дикая история!..
Алекс Лорер работает теперь в их издательстве, значит, бабка затеяла что-то такое, о чем они даже не могли догадываться!.. И это требует обсуждения и принятия решительных мер – она совсем не знала, каких именно, и ей необходимо было посоветоваться. От Мани мало толку. Во-первых, она не слишком разбирается во внутренних делах издательства, а во-вторых…
Во-вторых, у нее с этим самым загадочным и невероятным Алексом Лорером совершенно неожиданно и некстати случился роман.
Митрофанова и в этом видела для себя угрозу и происки неведомых врагов!
Как это возможно – роман с Лорером?! Это даже не человек, это какой-то мифический персонаж, слишком неоднозначный и сложный! Впрочем, фотографию Лорера она раскопала очень быстро, и на фотографии совершенно точно был новый заместитель, только волосы еще длиннее, чем сейчас, – Голливуд, одним словом, или, наоборот, что ли, французский кинематограф! Да и копать особенно не пришлось! Про «Запах вечности» не написали в свое время только самые ленивые репортеры, а журнал «День сегодняшний» целое расследование провел и даже фотоотчетом его снабдил! Катя внимательно изучила и снимки, и расследование.
«День сегодняшний» упивался сенсацией – русский выскочка присвоил иностранный роман, шутка ли! – но в комментариях был осторожен. В том смысле, что шут его знает на самом деле, кто и что там присвоил, а роман-то отличный! И национальная гордость поминалась, и русский характер, и раболепие перед иностранцами, берущее начало еще при дворе Петра Великого, где все русские от первого до последнего считались ретроградами и дураками, а все иностранцы, включая цирюльников и лошадников, прогрессистами и умниками.
А вдруг это правда и «Запах вечности» написал непонятный длинноволосый парень, слонявшийся по издательству «Алфавит» и задававший нелепые вопросы?!
Выходит, старуха заполучила автора номер один, и не просто заполучила, а приласкала в трудный для него момент, и теперь он – ясное дело! – будет готов для нее на все!
Что все это значит? И чем может кончиться для нее, Екатерины Митрофановой, ведущего менеджера издательства «Алфавит», и для Александра Стрешнева тоже?!
Собственно, Сашу она так и не подкараулила – вот незадача! Видимо, пока она ждала одного лифта, нетерпеливо переступая туфлями на «средних» каблуках, он уехал на втором, и прямиком на «бабкин» этаж, и ждать его оттуда теперь придется долго!..
Секретарша Настя с некоторым удивлением сказала Митрофановой, когда та ворвалась в приемную:
– Он у Анны Иосифовны сейчас. Ему еще вчера было назначено!.. А у вас что-то срочное, Екатерина Петровна?.. Я могу его вызвать!
Вызывать Стрешнева не имело никакого смысла. Все равно разговора не получится.
Она задала Насте пустяковый вопрос: «А что, бумаг от Канторовича еще не было?..» – и пошла по лестнице в свой кабинет.
Задумчиво потянула дверь, из-под которой веяло холодом, должно быть, забыла окно затворить, и остановилась как вкопанная.
Возле ее стола мыкался Владимир Береговой.
– Что
