Маршрут случайных пассажиров - Галина Владимировна Романова
– Все, заканчивай там. И возвращайся в отдел. Денис Игнатов тут без тебя скучает.
Капитан Денис Игнатов был ее подчиненным. Двухметровый верзила с грудой мышц и очень симпатичной башкой, не всегда толково соображающей. Он благополучно дожил до тридцати семи лет любвеобильным холостяком. Обожал маму, кошек и собак, но дома никакой живности не держал.
– Хлопотно, – отвечал он всегда коротко.
В квартиру к себе сослуживцев никогда не приглашал. И Маша подозревала, что по причине вполне объяснимой – сослуживцы запросто могли обнаружить в его квартире какую-нибудь не успевшую проснуться красотку. Но он никогда не называл причины, она никогда не спрашивала. И поддерживала с ним исключительно деловые отношения. А вот Игнатов…
С некоторых пор он вдруг начал оказывать ей всяческие знаки внимания. Началось все с буфетных пирожков, которые он взялся таскать в кабинет и оставлять на ее столе. Потом перешел на пирожные. А однажды даже приволок букет.
– Ну и что, что у меня день рождения, капитан! – сверкала в тот день на него глазами Маша. – Мы на службе! Какие, к чертям собачьим, цветы?!
И демонстративно на его глазах отправила розы в мусорную корзину.
Игнатова это не остановило. Букетов больше не было, но к пирожным добавились шоколадки, конфеты и даже авторские тортики. Маленькие, под верхней одеждой можно занести, но красивые и очень вкусные.
– Чтобы не возникло недовольства, предлагаю все это уничтожать вместе, – нашел компромисс Игнатов.
И Маша сдалась…
– А чего это капитан там заскучал, товарищ подполковник?
– Не хочет один на труп выезжать.
– Что за труп? Чей?
– Вот уж не знаю, – слегка возмущенно ответил подполковник Галкин. – Вам и предстоит выяснить. Где-то на стройке. Рабочие обнаружили. Записывай адрес. В отдел не надо, поезжай сразу туда. Там недалеко от больнички. Игнатова я тоже сразу туда снаряжу.
– Так точно, – вяло отреагировала Маша.
Вообще-то она хотела опросить участников вчерашней аварии, двое все еще находились в больнице. Может, они видели убитую девушку в маршрутке? Может, она была с кем-то или при них с кем-то говорила по телефону? Называла собеседника по имени? Этим коллеги из дорожной инспекции вряд ли заинтересовались. Это другая служба, с другими задачами.
А Маше интересно все.
– Что ты хотела у них узнать, майор? – Галкин отчетливо зевнул. – Вряд ли они что-то могут тебе сообщить о погибшей. С другой стороны, вдруг она была в маршрутке с другом? Ладно, запоздаешь чуть, не страшно. Опроси свидетелей…
Мужчина из маршрутки с переломом ребер встретил ее в коридоре. Шел, стянутый бинтами, с пустой кружкой к кулеру. Двигался медленно, без конца морщился. Когда она задала ему вопрос, заметил ли он в маршрутке девушку с фотографии – а снимок она сделала с ее паспорта и сохранила в своем телефоне, – мужчина оживился.
– Не только видел, но и слышал. Мы поначалу сидели с ней в маршрутке друг за другом. Она впереди, а я сзади, чуть сбоку. Потом она встала, но это уже перед остановкой, то есть перед аварией. Симпатичная, но какая-то неприкаянная.
– В смысле? – удивилась Маша такому определению.
– Ее точно что-то тревожило. Она была не в своей тарелке. Звонила и звонила без конца какому-то Сереже. Мне видно было имя на ее телефоне при наборе.
– Сережа, точно?
Мужчина кивнул. Маша тут же записала.
– Она до него дозвонилась?
– Один раз точно. Вы позволите? – Мужчина помотал кружкой. – Чаю захотелось.
– Конечно, конечно, идемте.
Маша дошла с ним до кулера, не переставая задавать вопросы о телефонном разговоре погибшей с Сергеем. Но мужчина мало что мог сообщить.
– Обычный молодежный треп, – заверил он ее, наливая горячей воды в кружку. – Как дела? Ты как? А ты как? Все в порядке? Ничего важного. Правда, один раз он все же громко так воскликнул: «Анька, ты вообще дура, затеяла с этим ребенком так не вовремя».
– Анька? – Маша зажмурилась на мгновение, потрясла головой. – Он назвал ее Анной? Вы не путаете? Девушка по паспорту Вера.
– Вот я о чем и говорю. Даже имена друг друга коверкают. Это из серии: а как ты хочешь, чтобы я тебя называл… «Вера» не понравилась, пусть будет «Аня». Все они сегодня непутевые.
– Но вы отчетливо слышали, что он назвал ее Анной?
– Анькой, – поправила ее мужчина. – Слышал отчетливо. Она держала телефон возле уха, а я был меньше чем в полуметре от нее. И да, не улыбайтесь, я подслушивал.
– Она ехала одна? Без друзей, без подруг?
– Насчет друзей не знаю. А вот блондиночка точно ей знакома была. Нас всех вместе доставили в больницу. Девчонок этих, меня и еще одну даму. У той просто с перепугу приступ случился сердечный. Травм нет никаких. Я интересовался в приемном покое. А что, правда девчонка померла ночью?
Маша кивнула.
– Жаль. Красивая была. Хоть и неприкаянная…
Записав данные мужчины и номер его телефона, Маша отправилась в кардиологию. Но Фаины Игоревны Сушилиной на месте не оказалось. Соседки сказали, что та ушла прогуляться. И добавили, что перед прогулкой к ней заезжал ее муж. Уже второй раз за день.
– Они вместе ушли гулять?
– Нет. Она проводила его до лифта, я видела от двери палаты, – пояснила одна из девушек. – Он точно уехал. Я потом к окну подошла, оно выходит на парковку. Он сел в машину и уехал. А она ушла гулять. Нам медсестра сказала. Мы думали, она обедать ушла, но обед давно закончился, а ее все нет. У медсестры спросили, она сказала, что Фаина в лифте с ней вместе на первый этаж ехала. Гулять.
– Как она была одета? Как вообще выглядит?
Маша собралась поискать ее на улице.
– Высокая, худая, волосы темные до плеч, – начала рассказывать одна из девушек. – На ней больничное: тапочки, ночная рубашка и халат голубой, вафельная ткань такая. Все. Муж ей ничего из одежды не принес. Только пакет с чем-то. Он вон на тумбочке лежит.
В ночных рубашках и голубых халатах расхаживали по двору все пациентки этой больницы. Попытаться разыскать Фаину среди них было занятием хлопотным и утомительным. Маша решила, что свяжется с ней потом. А сейчас попробует просмотреть записи с камер первого этажа. На том моменте, когда народ поступил в больницу после аварии.
Ей нужна была та самая блондинка, с которой убитая явно была знакома.
– Вот та самая девушка, я думаю, – ткнул пальцем в монитор охранник, отвечающий за сохранность данных с видеокамер. – Больше вчера никто с аварий не поступал.
– Ее данные записывались, я смотрю, – внимательно отслеживала она перемещения медбрата Василия Яшкина. – Мне необходимо взглянуть на записи. Срочно!
– Сделаем.
Охранник исчез из своей тесной комнатки за пару секунд и быстро вернулся с медкартой. Протянул ей ее.
– Вот. Серафима Орлова. Серафима Ивановна, – дополнил он. – Данные с ее документов. Были при ней. Она не хотела, но представила.
– Тут написано, что был предъявлен пропуск на фирму. Серьезно? – вытаращилась на охранника Маша. – А паспорт?
– Не было при ней паспорта. Только пропуск. На работу она ехала. Недалеко от нас бизнес-центр, там полно разных контор и фирмочек. От первого этажа до седьмого – под завязку.
– Сотрудница риелторской конторы «Метр», – зачитала Маша. – При заполнении документов ее медицинский полис высветился в базе, как я вижу?
– Совершенно верно. У нас с этим строго. Сразу все проверяем. Мало ли что! – сделал загадочным взгляд охранник. – Адрес там тоже есть. Москвичка она.
– Хорошо. Разыщем. Где, говорите, этот самый бизнес-центр?
Охранник объяснил ей, как добраться. И тут же посоветовал ехать к Серафиме сразу домой.
– Почему?
– Я вчера как раз менялся, когда их привезли. На блондинку обратил внимание. Синяк у нее наливался во всю щеку. Вряд ли она с таким фингалом на работу поехала.
– А почему на нее обратили внимание?
– Она с Яшкиным спорила. Он хотел ее осмотреть, чтобы документы заполнить, направить в нужное отделение и все такое. Ну порядок у нас такой! – оправдывался охранник. – А она его прямо по рукам. Прогнала. И шипела ему в спину все, шипела.
– Вторую девушку он тоже осматривал?
– А как же! Аглая на каталках развозила пострадавших. Она у нас о-го-го!
Маша Аглаю помнила – громадных размеров баба со свирепыми черными глазищами.
– Сначала мужчину с переломом ребер отвезла в травму. Потом женщину в кардиологию.
– А вы
