Ричард Касл - Обнаженная жара
В голову полезли мысли о Каньеро и Лорен. Служебное рвение, якобы заставившее детектива проследить за доставкой важной жертвы на аутопсию, никого не обмануло. Пожалуй, Никки лучше не вмешиваться и позволить Лорен самой принимать решения. Когда Каньеро предлагал свой план действий, Хит заметила на лице подруги мимолетную улыбку. Сворачивая на 82-ю и втискивая машину на стоянку перед участком, Никки подумала: «Какого черта, они взрослые люди, а я не мамаша. Пусть наслаждаются жизнью, насколько работа позволяет. Если мужчина, чтобы побыть с тобой несколько лишних минут, готов ехать в компании трупа, это очень серьезно».
Коронерский фургон на 2-й авеню тряхнуло на ухабе. Медэксперта Пэрри и детектива Каньеро подбросило в воздух и тяжело опустило на сиденья по сторонам от мешка с телом.
— Извиняюсь, — услышали они голос водителя. — Виновата морозная зима. И дефицит бюджета.
— Ты в порядке? — обратился к медэксперту Каньеро.
— Да я-то привыкла, — отозвалась Лорен, — а тебе точно не жутковато?
— Да нет, нормально.
— Так ты говоришь, ваш футбольный клуб…
— Тебе не скучно?
— Что ты, — ответила Лорен и, после минутного колебания, добавила: — Я бы не прочь посмотреть, как ты играешь.
— Правда? — просиял Каньеро. — Нет, если ты просто из вежливости, потому что я — единственная живая душа рядом…
— Вот уж точно! — Оба расхохотались. Каньеро на пару секунд отвел глаза, а когда снова взглянул ей в лицо, Лорен ему улыбнулась.
Собравшись с духом, детектив предложил:
— Слушай, я в эту субботу на воротах, и если ты…
Заскрипели покрышки, хрустнул металл. Фургон остановился так резко, что задние колеса оторвались от земли, Лорен и Каньеро тряхнуло, а медэксперт еще и ударилась затылком о борт.
— Какого черта?! — начала она.
— Ты в порядке?
Каньеро отстегнул ремень безопасности, чтобы дотянуться до нее, но не успел встать, как задние дверцы распахнулись, и в машину ввалились трое в лыжных масках, с оружием в руках. У двоих были «глоки», у третьего штурмовая винтовка AR-15.
— Руки! — заорал тот, что был с винтовкой.
Каньеро заколебался, и стрелок всадил пулю в заднее колесо под его сиденьем. Визг Лорен заставил подскочить даже опытного Каньеро.
— Руки, сказано!
Детектив поднял руки. Лорен исполнила команду раньше. Двое в масках засунули пистолеты за пояс и принялись отстегивать ремни, крепившие мешок с телом ко дну фургона. Справились они быстро, и человек с винтовкой уступил им дорогу, продолжая держать Каньеро под прицелом. Двое вытащили мешок наружу и унесли куда-то вбок, скрывшись за бортом фургона.
Ехавшие на юг по 2-й машины сбивались в пробку. Полоса, перекрытая фургоном, стояла, соседние были плотно забиты объезжавшими преграду машинами. Каньеро старался запомнить детали — на будущее, если, конечно, оно будет. Запоминать было особенно нечего. Один из проезжавших мимо водителей говорил по мобильнику, и детектив с надеждой подумал, что тот, может быть, вызывает помощь, но тут нападавшие вернулись, чтобы захлопнуть дверцы фургона.
— Только высуньтесь — и вы покойники! — крикнул человек с винтовкой.
— Не лезь, — попросила Лорен, но в руках у детектива уже был пистолет.
— Сиди здесь, — приказал Каньеро и пинком распахнул дверцу.
Соскочив в сторону, противоположную той, куда унесли труп, детектив мгновенно перекатился за колесо. Под днищем блестели осколки стекла, из мотора капало масло, рядом виднелись колеса мусоровоза, в который они врезались. Каньеро высунулся, занимая позицию для стрельбы, но большой внедорожник — черный и без номеров — уже несся прочь. За те секунды, которые потребовались детективу, чтобы обогнуть мусоровоз, беглецы свернули на 38-ю в направлении ФДР-драйв, или к Ист-Ривер, или еще куда-то.
Водитель окликнул Каньеро сзади:
— Эй, приятель, ты не мог бы это убрать?
Детектив обернулся. На разделительной полосе валялся мешок от тела Кэссиди Таун. Пустой.
Детектив Хит сдала кассеты с автоответчика и ежедневник Кэссиди Таун на экспертизу и вернулась в рабочий бокс. Таррелл тут же подошел к ней.
— Получил сводку на Койотмена.
— Без этого никак?
Хит не любила давать потерпевшим клички. Она понимала, что это экономит время и упрощает взаимопонимание между загруженными работой полицейскими: все равно что присвоить имя электронному документу. Но доля черного юмора в этих кличках ее раздражала. Хит осознавала, что шутки помогают отвлекаться от мрачной работы, но ей все равно было трудно смириться. Никки вспоминала свою убитую мать и с ужасом думала о том, что кто-то в отделе убийств говорил о ней на подобном жаргоне… Единственное, что она могла сделать, — не поступать так же с другими. И не поощрять коллег, что удавалось с переменным успехом.
— Извини, извини, — пробормотал Таррелл. — Перезагрузка. Я получил сведения о латиноамериканце, обнаруженном сегодня утром. Ты предположила, что этот джентльмен пострадал от нападения койота.
— Так уже лучше.
— Благодарю. Транспортники нашли неправильно припаркованный грузовичок в квартале от тела. Зарегистрирован на… — Таррелл сверился с записями, — на Эстебана Падилью, угол Сотой Восточной и Пятнадцатой.
— Испанский Гарлем. Это точно его грузовик?
Таррелл кивнул.
— На приборной панели семейное фото. Сходство с жертвой налицо. — У Ники подобные детали неизменно вызывали тошноту. — Я прослежу эту ниточку.
— Отлично. Держи меня в курсе. — Хит кивнула и направилась к своему столу.
— Ты правда думаешь, что это был койот?
— Мне так показалось, — отозвалась Никки. — Они иногда заходят в город. Но в данном случае я согласна с экспертами: если это и был койот, то добрался он уже до трупа. Не верится мне, чтобы койот украл у человека бумажник.
— Вайл И. Койот[16] смог бы, — сострил Рук, устроившийся на своем прежнем месте. — Конечно, он сперва снес бы ему динамитом полголовы и стоял бы над убитым, хлопая глазами. — Рук изобразил, как. — В детстве я пересмотрел мультиков. Издержки небрежного воспитания.
Таррелл вернулся к своему столу, а Хит встала над Руком.
— Кажется, ты собирался написать показания и уйти?
— Я написал, — сообщил журналист. — А потом попытался сварить эспрессо на машине, которую подарил отделу, но она не работает.
— Гм, мы тут без тебя не так уж часто варили эспрессо.
— Оно и заметно. — Рук встал и подтянул к себе кофеварку. — Господи, эти штуковины всегда тяжелее, чем кажутся. Видела? В розетку не включена, воды нет. Давай, я ее заряжу.
— Не нужно.
— Ну, как угодно, только если все же захочешь ее использовать, не заливай воду просто так. Это насос, Никки. Его, как всякий насос, надо сперва прокачать.
— Хорошо.
— Может, тебе все-таки помочь? Есть два способа: правильный и неправильный.
— Я умею… — Никки решила закрыть эту тему. — Послушай, давай забудем о…
— Горячих удовольствиях?
— О кофе, и посмотрим твои показания, договорились?
— Согласен. — Рук подал ей единственный листок бумаги и присел на край стола.
Ники взглянула на написанное:
— И это все?
— Я старался быть кратким.
— Здесь всего один абзац.
— Вы очень занятая женщина, Никки Хит.
— Ладно, послушай, — собравшись с мыслями, продолжила Ники, — у меня сложилось отчетливое впечатление, что ты, проведя несколько недель — недель! — с нашей убитой колумнисткой, должен знать о ней гораздо больше. — Никки брезгливо, двумя пальцами за уголок, подняла бумагу, и она качнулась на легком ветерке от кондиционера.
— Действительно, я знаю больше.
— Но?..
— Журналистская этика не позволяет компрометировать источники.
— Рук, твой источник мертв.
— И это развязало бы мне руки…
— Так выкладывай!
— Если бы у меня не было других источников, которые не желают быть скомпрометированными. Кроме того, имея доступ к конфиденциальной информации, я видел и слышал вещи, которые не хотел бы излагать в письменном виде, чтобы их не рассматривали вне контекста.
— Возможно, тебе нужно время на размышление?
— Ну да, ты можешь засунуть меня в «обезьянник», — хмыкнул Рук. — Какой волнующий момент в моем журналистском расследовании — увидеть, как ты расколешь преступника, применив на допросе пустую угрозу. Как прекрасно! И как эффективно!
Хит смерила его взглядом.
— Ты прав, я очень занята. — Не успела она сделать и шагу, как Рук преградил ей дорогу.
— Послушай, я могу решить нашу маленькую проблему. — Он дал Никки время демонстративно посмотреть на часы. — Что ты скажешь, если я предложу поработать над этими делом вместе?
— То, что я скажу, тебе не понравится, Рук.
