Задача трех комнат - Сунь Циньвэнь
Ян Сэнь стоял неподвижно, словно статуя, не шевеля ни единым мускулом.
– В тот день, когда я ел пельмени в комнате отдыха, ты спросил меня, был ли я в Доме Лу. Я ответил, что был, причем еще до начала расследования. Тогда ты ошибочно решил, что в день убийства я находился в особняке Лу, но на самом деле я приезжал туда гораздо раньше.
Я сказал, что видел кое-что интересное в Доме Лу, а позже, когда ты вытер остатки еды с моего лица, я пожелал тебе поскорее найти девушку, чтобы дом со свежим ремонтом не пустовал. Тогда мнительный ты убедился, что я видел тебя из окна уборной на втором этаже той ночью, а про ремонт напомнил специально, как бы намекая на полиэтиленовую пленку. Ты подумал, что я все понял и призывал тебя явиться в полицию с повинной. Но на самом деле я на тот момент еще ничего не знал… пока позже, после двух неудачных покушений, не разоблачил тебя. Тогда-то ты понял, что, возможно, был слишком мнителен.
Кстати, когда я пошел в туалет, чтобы вымыть руки после еды, а затем вернулся с крошками на лице, ты мог догадаться, что я не смотрелся в зеркало. Мы с тобой давно дружим, и я также ездил в твоей машине, как и в машине Лян Ляна. Так что, дядя Ян, ты знаешь, что я боюсь зеркал, как никто другой.
Вдруг Чжун Кэ спросила:
– Учитель Ань, а какое отношение он… имеет к сульфату бария? Разве редакторы комиксов как-то контактируют с этим веществом?
Слегка улыбнувшись, Ань Чжэнь ответил:
– Дядя Ян и Фан Муин навещали меня в больнице. Фан Муин принесла курицу нищего, и дядя Ян сказал, что это негигиенично и что он схватил гастроэнтерит, когда ел такую курицу. – Ань Чжэнь перевел взгляд на Лян Ляна. – Дружище Лян, по этому вопросу уже составлен отчет, верно?
Лян Лян кивнул:
– Утром того дня, когда убили Лу Чжэнаня, Ян Сэнь ездил в гастроэнтерологическое отделение больницы на обследование. Тогда врач дал ему барий для проведения гастроскопии и поставил диагноз – острый гастроэнтерит.
– Верно, – с удовлетворением произнес Ань Чжэнь. – Дядя Ян, у которого был гастроэнтерит, принял бариевую муку. Как говорил Лу Вэньлун на лекции в медицинском институте, бариевая мука – это сульфат бария, широко используемое вещество для выявления заболеваний желудочно-кишечного тракта, после приема которого с помощью рентгеновских лучей можно обнаружить место поражения.
Поскольку бариевая мука не всасывается в желудке и кишечнике, она остается на стенках органов, пока не выйдет посредством дефекации. В ту ночь дядя Ян убил Лу Чжэнаня. Когда он клал пуповину в шкаф, возможно, ему подурнело от запаха разложения, и его вырвало. Рвота, в которой еще оставалась бариевая мука, попала на пуповину, и именно поэтому при поджигании вспыхнуло зеленое пламя.
Ань Чжэнь собрал кусочки пазла воедино.
– А как насчет специфического запаха? – Чжун Кэ задала еще один вопрос.
– Если ты подойдешь к дяде Яну, то почувствуешь специфический запах, который есть и у меня. – Ань Чжэнь приподнял рубашку, обнажив поясницу. – Это запах мази.
– Ах! Так это мазь!
Ань Чжэнь посмотрел на шею Ян Сэня.
– Дядя Ян наклеивает на шею пластырь, чтобы облегчить боль. Если долго носить такой пластырь, то появляется характерный запах, который въедается в кожу, и его довольно трудно смыть даже в душе.
В тот день, когда убийца проник в мою палату, я смутно почувствовал запах мази от него. Но поскольку у меня самого на теле была повязка, я не придал этому особого значения. Теперь мне кажется, что между двумя запахами все же есть едва уловимая разница. Из этого также следует, что человек, который хотел меня убить, не кто иной, как дядя Ян. Думаю, он выдавал себя и за сменщика замков.
Кстати, после убийства Лу Ханьбина, когда дядя Ян пришел навестить меня в больнице, у него были темные круги под глазами. Думаю, из-за того, что накануне вечером он проделывал все манипуляции с «парящим домом» – заливал воду и ждал, пока замерзнет лед, – и не спал почти всю ночь, ведь так? Немало улик указывают нам на настоящего преступника.
Ян Сэнь стоял неподвижно и даже не пытался сбежать. Лян Лян шагнул вперед и надел на него холодные наручники.
4
Вдруг из телефона Лян Ляна прозвучало уведомление о новом сообщеении. Он коснулся экрана и сказал:
– Есть новости из Управления по борьбе с наркотиками.
Ань Чжэнь взял телефон Лян Ляна, взглянул на экран, а затем повернулся к Ян Сэню:
– Дядя Ян, ты правда посредник Лу Жэня в его грязных делах? Это и есть твой мотив для убийства, верно?
Ян Сэнь отвернулся, его скованные наручниками руки сжались в кулаки.
– Теперь понятно, зачем ты создавал иллюзию запертой комнаты.
– Разве не для того, чтобы снять проклятие? – спросила озадаченная Чжун Кэ.
Ань Чжэнь покачал головой:
– Неужели ты думаешь, что убийца так старался обставить три запертые комнаты только ради того, чтобы снять проклятие или создать загадочную атмосферу?
Чжун Кэ потеряла дар речи.
– Как и все предыдущие действия убийцы, каждая запертая комната имеет свою цель. Попытаюсь восстановить полную картину всего дела. – Ань Чжэнь, должно быть, устал стоять и поэтому сел на раскладную кровать. – Думаю, началось все с того, что дядя Ян стал посредником в торговле наркотиками.
Поскольку Лу Ли постоянно сотрудничал с «Маньлин Вэньхуа», дядя Ян, работая редактором, часто бывал в особняке и довольно близко общался с Лу Ли. Так Лу Жэнь и познакомился с дядей Яном. В последние годы издательская индустрия переживает спад, что привело к усилению давления на писателей, и многие из них стали покупать и употреблять запрещенные вещества. Будучи старшим редактором, дядя Ян, естественно, знал многих писателей, и Лу Жэнь увидел в нем потенциальный канал для сбыта. Он начал склонять дядю Яна на свою сторону в качестве посредника, чтобы расширить свою клиентскую базу. Не знаю, как именно Лу Жэнь убедил дядю Яна работать на него, но ему это удалось, и Ян Сэнь торговал на протяжении нескольких лет. Я уверен, что он получал хороший доход, так как недавно купил новый дом и автомобиль «ауди».
Однако в то же время дядя Ян опасался Лу Жэня и всей семьи. За последние несколько лет он смог узнать подробности личной жизни каждого обитателя особняка, включая их работу, хобби, привычки и пристрастия, вплоть до дальтонизма
