Слоновая кость - Мерседес Рон
Это было несправедливо по отношению к нам обоим.
Намеревалась рассказать Маркусу о чувствах и предложить остаться друзьями. Так и было задумано, когда он приехал навестить за три дня до отъезда.
– Ты держишься на лошади так, будто родилась в седле, – отметил он, когда мы скакали через поля отца.
Улыбнулась ему.
– Давай наперегонки? – крикнула я, оглядываясь на него через плечо.
– Последний, кто доберется до сарая, проиграл! – откликнулся он, застигнув меня врасплох, когда пронесся мимо галопом.
Я поскакала за ним, не понимая, к какому сараю он направляется. Когда Маркус обогнал меня и достиг того самого места, где неделю назад Себастьян вел себя со мной совсем непрофессионально, я почувствовала озноб.
Себастьян и Уилсон ехали позади, но держались в стороне, чтобы обеспечить некоторую интимность. Не нужно было смотреть на Себастьяна, чтобы убедиться, что у него все то же каменное лицо, что и в течение последних дней.
– Ты проиграла, – сказал Маркус, подходя, чтобы помочь спешиться.
Я позволила ему это сделать, и когда ноги коснулись земли, Маркус наклонился, чтобы поцеловать меня, отстранилась со всей утонченностью, на которую была способна.
– Неужели хочешь оставить меня без приза?
Он без разрешения коснулся губами моей шеи.
– Маркус…
– Ну же, принцесса, – сказал он, положив руки мне на бедра и притягивая, требуя большего. – Дай мне то, что буду вспоминать…
Не стану врать, целовался он очень хорошо, но я ничего не чувствовала, когда он касался меня. А сейчас все происходило в том самом сарае, где Себастьян заставлял гореть от страсти, а сам он был сейчас снаружи, и от этого было не по себе.
Маркус поднял руки к моим грудям, сжал их, и я напряглась.
– Ты слишком торопишь события, Маркус. Я не…
Он заткнул мне рот поцелуем.
Его язык проник почти до горла, и я почувствовала отвращение. Положила руки ему на торс, намереваясь оттолкнуть, но чем больше сопротивлялась, тем сильнее чувствовала эрекцию под штанами.
– Ты сводишь меня с ума, – сказал он, опуская руки и сжимая мне ягодицы так сильно, что наверняка останутся синяки.
– Пусти меня! – закричала я, в моем голосе смешивались гнев и страх. Ничего не могла сделать: попытки избавиться от него были безуспешны. Ничто из того немногого, чему научил Себастьян, не могло быть применено на практике в тот момент. – Маркус, нет!
– Я заслуживаю небольшой награды за то, что гребаную неделю охотился за тобой.
Толкнулся вперед бедрами, блокировав любую попытку ударить его.
– Отпусти меня, чертов…
Закрыл рот ладонью, а другой рукой крепко сжал левую грудь.
Никто в жизни еще никогда не пытался взять меня силой.
Даже Реган.
Сердце заколотилось так, что грозило проломить ребра, а страх парализовал конечности.
В то мгновение осознала: Маркусу плевать на согласие, если он захочет, возьмет здесь и сейчас.
– Себастьян! – закричала во все горло, когда рука Маркуса, которой он затыкал мне рот, опустилась, чтобы резким рывком разорвать блузку.
– Заткнись! – прошипел он леденящим шепотом. От того, как он это сказал, паршивый холод заструился по спине. Он вел себя так, будто я уже принадлежала ему. Беззвучно всхлипнула с комом в горле, который едва позволял дышать, но затем услышала щелчок, и Маркус замер.
Открыла глаза, полные слез, и увидела, что Себастьян приставил пистолет к затылку Маркуса. Вопреки всему, последний жутко улыбнулся.
– Отойди от нее.
Маркус засмеялся и медленно отпустил меня. Я поправила одежду и, отбежав на безопасное расстояние, спряталась за спину Себастьяна.
– Кто ты такой, чтобы мне указывать? Неужели выстрелишь? А, Мур?
Маркус обернулся, глядя на Себастьяна без тени страха в голубых глазах. Пистолет теперь был направлен ему прямо в горло.
Себастьян не колебался. Пистолет по-прежнему был направлен прямо на Маркуса, и единственное, что выдавало в телохранителе напряжение, были мышцы спины.
– Убирайся.
Маркус снова рассмеялся, а затем повернулся ко мне, беспомощно рыдающей позади Себастьяна.
– Передай отцу, что потребую долг раньше, чем планировал.
Мрачное обещание отпечаталось в моих глазах, и когда он прожег меня взглядом, почувствовала неподдельный ужас. Как всего за пару мгновений он из обаятельного молодого мужчины превратился в психопата? Я оказалась права. Мужчинам было нужно только мое тело. Остальное не имело значения.
Когда Маркус уехал, направляясь к дому в сопровождении Уилсона, я не ждала, что Себастьян что-то скажет. Повернулась к нему спиной и вытерла лицо рукавом блузки. Себастьян предупреждал меня о Маркусе, а я, как всегда, не прислушалась к нему.
– Марфиль. Он больше к тебе не прикоснется.
Посмотрела в тот угол, где тогда ласкал меня Себастьян, и пожалела, что вообще согласилась встретиться с Маркусом. Зачем я обманывала себя? Была влюблена в Себастьяна, и теперь стала уверена в чувствах, как никогда. Ему я доверяла. Его желала. Он был нужен…
Когда повернулась, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, увидела, что он в ярости – казалось, впервые злился не на меня, – прижал руки к бокам, крепко сжав пальцы в кулаки.
– Я забыла про тхэквондо. Тебе придется лучше меня учить.
Себастьян не улыбнулся и смотрел на меня, пока преодолевал небольшое расстояние. Когда подошел, то поднял руку, чтобы стереть слезы у меня со щек.
– Я научу тебя всему, что захочешь, – сказал он, поглаживая мне щеку шершавым большим пальцем. Его взгляд остановился на разорванной блузке, расстегнутой посередине и обнажающей розовый бюстгальтер. Ничего не говоря, расстегнул спортивную кофту на молнии, снял и протянул, держа ее распахнутой, чтобы я просунула сначала одну руку, затем другую. Шагнул вперед, медленно застегивая молнию и не сводя глаз. – Если он еще раз прикоснется к тебе, я его убью.
Он сказал это так, будто не было иного пути. А был ли иной путь для меня? Вздрогнула, осознав, что ничто уже не будет как прежде. Не хотела в это верить, но Себастьян с самого начала пытался меня предостеречь. В одночасье жизнь превратилась из обычной и лишенной драматизма, как у типичной студентки, в полную угроз и опасностей.
– Хочу уехать отсюда, – пробормотала, обнимая себя за плечи. – Хочу вернуться в Нью-Йорк и забыть обо всем этом.
Себастьян стоял неподвижно, наблюдая за мной. Сделала шаг к нему и, не спрашивая разрешения, прижалась щекой к его груди, все еще обхватывая себя руками. Когда он обнял
