Слоновая кость - Мерседес Рон
– Туше́.
Принесли блюда, и с этого момента беседа стала более непринужденной и расслабленной. Маркус вел себя как настоящий джентльмен и, казалось, искренне интересовался тем, что ему рассказывала. И все же я вела себя сдержанно по отношению к нему и не чувствовала себя по-настоящему свободно, отчасти потому, что он был другом отца. В то время как с Себастьяном была собой с того момента, как увидела его; с досадой осознала, что с Маркусом пыталась вести себя так, как думала, он ожидал от девушки с моей внешностью и статусом.
Ко времени десерта Маркус практически прилип ко мне. Его рука приблизилась, пока не коснулась чувствительной кожи шеи, и тогда уже ничто не могло заставить отдернуть ее.
– Я принес подарок, – сказал он после того, как попробовали десерты.
Расстегнул пиджак и сунул руку во внутренний карман, чтобы достать квадратную коробочку из черного бархата. Она показалась тяжелой, когда он положил ее на стол передо мной.
Широко раскрыла глаза от удивления.
– Тебе не нужно ничего дарить.
– Мне это в удовольствие. Открой. Заметил, что на тебе нет украшений, только эта подвеска. Такой женщине, как ты, к лицу лучшие бриллианты и сапфиры.
Уставилась на ожерелье, не зная, что сказать. Сердце забилось почти болезненно, и не в хорошем смысле.
Я не любила украшения. Они напоминали о причине маминой смерти.
– Это… – пыталась подобрать слова. – Это слишком… Не могу его принять…
Провела пальцами по тому, что, как была уверена, было настоящим бриллиантом.
– Тебе это не покажется слишком, когда наденешь, – сказал он, вынимая ожерелье из футляра и с улыбкой глядя на меня. – Позволишь?
Прежде чем успела отказаться, объяснить, что не ношу таких украшений, подвеска с балетными туфельками исчезла с шеи и была заменена драгоценностью, которая наверняка стоила тысячи долларов.
Когда повернулась к Маркусу, заметила странный блеск в его глазах, понять который не смогла.
– Хочу, чтобы ты была моей, Марфиль Кортес, – затем опустил руку на колено, поглаживая длинными пальцами.
– Ты слишком торопишься, – ответила я, положив руку поверх его, когда он начал продвигаться вверх по бедру.
Маркус прекратил ласки и задержался взглядом на губах.
– Когда я чего-то хочу, добиваюсь этого.
– Очень амбициозный жизненный девиз, – сказала я, поднимая руки и снимая ожерелье. – Но ты не завоюешь меня цветами и драгоценностями.
Боялась, что он обидится, но он улыбнулся.
– Это только заставляет меня желать тебя еще больше.
Подошел официант, чтобы унести наши тарелки, повернулась к нему и попросила счет.
Маркус издал смешок.
– Хочешь уйти?
– Сестра уезжает завтра, обещала ей, что не буду задерживаться допоздна.
– Хорошо. Не волнуйся об этом.
Он протянул официанту черную кредитную карточку, а затем провел до лифта.
Почувствовала на себе взгляд Себастьяна и что-то снова кольнуло в груди. Маркус взял меня за руку и не отпускал, пока не подошли к его машине. Обратный путь проделали в тишине. Молчание не было неловким, но оно заставляло сомневаться в том, что свидание прошло удачно.
Когда подъехали к дому и он выключил двигатель, почувствовала, что он попытается поцеловать.
– Если скажу, что хочу снова с тобой встретиться, что ответишь?
Беспомощно улыбнулась.
– Что все еще здесь.
Когда Маркус наклонился ко мне, положив ладонь на затылок, и воздух вокруг пропитался запахом парфюма, одна часть меня хотела убежать, но другая… хотела проверить, сможет ли он заставить испытать то же наслаждение, что ощущала с телохранителем.
Как только наши губы соприкоснулись, он не стал утруждать себя тем, чтобы начать мягко. Жадно притянул к себе, и через несколько секунд его язык обвился вокруг моего, требуя гораздо большего, чем я хотела дать.
Пыталась отстраниться, но он крепко удерживал меня, пока, наконец, не отпустил.
Его дыхание, как и мое, было тяжелым. По одному взгляду поняла, что он возбужден.
– Марфиль… кажется, я только что попробовал новый наркотик.
Наши взгляды встретились, и он снова поцеловал меня, на этот раз более нежно.
– Иди домой, иначе стану тем, кто тебя похитит.
Я косо посмотрела на него.
– Я пошутил, извини.
– Спасибо за вечер.
Себастьян открыл дверь. Чувствовала себя странно и не могла смотреть ему в глаза. Не оставляло ощущение, будто предала его, и это чувство не нравилось.
Для нас оставили зажженной одну из масляных ламп, поэтому крыльцо было тускло освещено.
– Спокойной ночи.
Себастьян повернулся спиной, чтобы уйти к себе.
– Подожди.
Он наблюдал за мной, по его лицу невозможно было ничего прочитать.
– Давай, Себастьян. Скажи это.
Я возненавидела себя за то, что все ощущения, которые жаждала испытать с Маркусом, завладели телом именно в эту секунду, мучая, а все потому, что в паре шагов стоял Себастьян.
– Вы хорошо смотритесь вместе, – огрызнулся он, обходя меня, чтобы продолжить путь.
Он даже не посмотрел мне в глаза. Он был зол, я это чувствовала. На его месте я тоже бы злилась, но дело было в другом. Если его так расстроило, что встречаюсь с другим, почему он упорно твердил, что не может прикоснуться ко мне? И по-прежнему был непреклонен в том, что не может быть со мной, пока он мой телохранитель, это бесило больше всего на свете. Почему он не хотел, чтобы я была его? Почему не признавал, что у него есть чувства?
В ту ночь просыпалась тысячу раз. В привычные кошмары вторгся новый: Маркус душил бриллиантовым ожерельем, а Себастьян наблюдал со стороны, не вмешиваясь. Звала его, тянула к нему руки, чтобы он увидел, что нужен, но он… просто смотрел.
В конце концов, именно чувство невыносимого одиночества стало причиной моей гибели в этом сне.
22
Марфиль
Сестра уехала, чтобы провести остаток каникул со своими мамой и отчимом. Было жаль прощаться с ней: в следующий раз увидимся лишь летом, и то на один месяц, который обычно проводили здесь, в Луизиане. Единственной хорошей новостью было то, что написала Тами: она сможет провести последние выходные каникул у меня, и что было бы неплохо вместе вернуться в Нью-Йорк к началу второго семестра.
Маркус Козэл каждый день присылал красные розы. Мы снова устроили свидание, но уже не одни, а в компании, он познакомил меня с близкими друзьями. Они чувствовали себя комфортно со мной. После страстного поцелуя на крыльце и часа приятной беседы Маркус раскланялся, пообещав, что приедет навестить в конце каникул, чтобы попрощаться.
Отношения с Себастьяном охладились до неожиданного уровня.
Мы избегали друг друга… Это было сложнее всего, ведь приходилось постоянно видеться. Сколько бы времени ни проводила с
