Загадка неприкаянной души - Ирина Грин
Причиной упреков могло быть все: оставленная на кухонном столе чашка с недопитым чаем из-за внезапно зазвонившего телефона, слишком позднее возвращение с работы, отказ отправиться на совместную прогулку.
Благодаря тому, что Святослав не так много времени проводил дома, отношения не дошли до той стадии, когда оставаться под одной крышей просто опасно для здоровья. Иногда он задумывался о разводе, но не мог оставить Настю с Людочкой. Другое дело, если бы инициатива исходила от жены. Но ее, казалось, все устраивало, и Святослав просто плыл по течению.
Предложение устроиться на работу в Индустриально-педагогический колледж Настя восприняла с радостью – наконец-то у мужа будет нормированный рабочий день, как у всех нормальных людей. Но чуда не произошло. Во‑первых, ученики, с которыми Святослав занимался в бабушкиной квартире, а также их родители ни в коем случае не хотели отказаться от прекрасного репетитора. Во‑вторых, благодаря отзывам отучившихся и успешно поступивших в вузы подопечных, у Щербакова даже сформировался своеобразный лист ожидания, и он подумывал обзавестись помощником.
Тогда, в канун Нового года, отправив жену с дочкой на Красную Поляну, он вдруг понял, что ужасно устал. Просто смертельно. Такое с ним случалось довольно редко, и для выхода из этого состояния был только один проверенный способ – проспать энное количество часов. Что он и сделал.
Проснулся в полной темноте и понял, что до окончания года осталось всего сорок минут. Первой мыслью было повернуться на другой бок и продолжить терапевтический сон, но, во‑первых, спать как-то уже не хотелось, а во‑вторых, в детстве маленький Святослав очень любил Новый год. Бабушка обязательно покупала елочку – непременно живую, с мягкими иголками, которые, если их растереть в пальцах, пахли смолой. Конечно же, стол из кухни переносился в комнату и накрывался белоснежной скатертью, из серванта доставался старинный сервиз, хрустальные бокалы с наклейкой Made in Bohemia. На столе обязательно были холодец и салат оливье. А еще много всего вкусного: собственноручно сделанные бабушкой эклеры с заварным кремом и торт «Наполеон», конфеты «Мишка на Севере», «Белочка», «Красный мак», «Кара-Кум». Была еще какая-то еда типа колбасы, сыра, грибов, огурцов, помидоров. Но это уже просто чтобы стол не казался пустым. Да, еще, конечно же, узвар. Не то бледное подобие, которое в столовой колледжа именуют компотом из сухофруктов, а самый настоящий узвар, сваренный по традиционному русскому рецепту, когда фрукты не варятся, а только доводятся до кипения, после чего настаиваются долгое время в кастрюле, укутанной старым одеялом. Готовила узвар бабушка нечасто, только в настоящие праздники, а вкус, надо же, запомнился на всю жизнь.
Святослав посмотрел на часы. Елочку и узвар сейчас, конечно, уже не купишь, сервант переехал в качестве наследства к соседке Ульяне Андреевне, бабушкина посуда стоит где-то на антресоли в шкафу, а за всем остальным можно сгонять в «Арбуз». Там наверняка есть и оливье, и сырно-колбасная нарезка, и эклеры, и «Наполеон», и всяческие конфеты. Если постараться, можно до двенадцати успеть, а потом сидеть, дегустировать и сравнивать с детскими ощущениями. Главное, чтобы «Арбуз» не устроил «обеденный перерыв» для сотрудников, работающих в ночную смену, чтобы те, как все нормальные люди, могли загадать желание под бой курантов. Куртку Щербаков натягивал уже на лестнице, молнию застегивал на бегу.
У единственной работающей кассы стояло, нетерпеливо поглядывая на часы, человек пять, и Святослав поспешил к кассам самообслуживания.
Собираясь поднести к сканеру контейнер с оливье, он вдруг услышал за спиной тихий голос:
– Не надо это брать.
– Почему? – Он обернулся. – Королева? Что вы тут делаете?
Вопрос был дурацким – на девушке была зеленая куртка с алым логотипом «Арбуза», но она поспешила ответить:
– Работаю. Ассистентом зоны касс. Вы сканируйте пока остальное, а я сбегаю за хорошим салатом. А то скоро магазин закроется.
Она прибежала через минуту – раскрасневшаяся, довольная.
– Вот, этот вкусный, наш, арбузовский. А тот, что вы взяли… Да пробивайте же, три минуты осталось. Мы в 23:45 закрываемся.
Покупки были благополучно оплачены и сложены в большой пакет, до конца года осталось еще шестнадцать минут.
– С наступающим вас, Королева, – сказал Щербаков.
– И вас, – смущенно пробормотала она.
– У вас сейчас, наверное, банкет будет? – предположил он.
– Что вы! Начальство категорически запретило оставаться после закрытия. Сейчас охрана все закроет, опечатает. Побегу в общежитие, там отпраздную.
Щербаков мысленно прикинул, сколько Ева будет добираться до общежития, и вдруг, сам не зная почему, предложил:
– А давайте пойдем ко мне! Я тут в двух шагах живу.
– Неудобно как-то, – испуганно сказала она. – И потом, что ваша семья скажет?
– Я сегодня без семьи, отправил их на Кавказ на лыжах кататься.
Испуга в глазах девушки стало еще больше.
– Без семьи? – растерянно проговорила она.
– Послушайте, Королева, я же вас не экзамен сдавать приглашаю, а помочь мне накрыть праздничный стол и съесть все, что я купил в вашем маркете. Никакого криминала в этом нет. Посидим с часик, а потом я пойду спать, а вы побежите в свое общежитие. Просто я привык Новый год встречать с семьей, а тут оказался один. У меня, честно, никаких задних мыслей нет.
И она согласилась.
До бабушкиной посуды в тот раз руки не дошли. Ева разложила закуски на тарелки, найденные в шкафу, Святослав открыл шампанское. Странный это был Новый год. Без елки, без фейерверков, без подарков. Щербаков пробовал сладости и вспоминал свое детство. А потом пришла Евина очередь вспоминать. И оказалось, что о родителях она помнит совсем немного – лето, озеро, уточек и как они с мамой любили сидеть на скамейке и смотреть на воду.
– Я, когда часы били, загадала, чтобы снова оказаться на той скамейке. Лежать на спине и смотреть на небо, – призналась Ева.
– Что было дальше? – спросил Щедрый.
– Ева работала в супермаркете по четыре часа в день, с двадцати двух до двух. Деньги смешные, но ей хватало, если, конечно, не тратить их на такси. А иначе ночью до общежития никак не добраться. Я дал ей запасной ключ и предложил ночевать в этой квартире. Она все равно ночью пустовала.
– Вы всем даете ключи от своей квартиры?
– Зря вы иронизируете. – Щербаков поставил бокал на стол, так и не выпив. – Просто реально пожалел девчонку. Мне в тот момент показалось, что ей больше всего хотелось, чтобы кто-то ее пожалел.
