Демон скучающий - Вадим Юрьевич Панов

– Нет.

– Ты же сыщик.

– Не в данных обстоятельствах.

– Но квартиру осмотрел.

– Не осматривал, а заглянул во все двери. – Феликс улыбнулся. – Надо было узнать, действительно ли мы одни.

В обычном случае Ника обязательно пошутила бы на эту тему, но сейчас она была слишком смущена. Всё ещё.

– Спасибо, что не посмотрел. – Ника накрыла ладонью руку Феликса. – Терпеть не могу показывать незаконченные работы.

– Никто не любит.

– Поэтому не посмотрел?

– Нет. Не посмотрел, потому что я просто заглянул в комнату. Не с целью, а из любопытства.

Феликс сегодня вновь ограничивался безалкогольными коктейлями, Ника же остановила выбор на белом вине и, сделав маленький глоток, рассказала:

– Я очень редко пишу, только для удовольствия и только когда накатывает абсолютно непреодолимое желание. Родители ничем таким не занимались, а вот бабушка – да. И в той комнате ты видел её… назовём это оборудованием. – Она улыбнулась. – Бабушка Ника была художницей. Её так звали – Ника. Меня хотели назвать в её честь, но бабушка попросила назвать Вероникой, объединить два имени. Поэтому я немного… совсем немного смутилась, когда ты придумал называть меня так же, как бабушку. – Девушка помолчала. – У меня не было особенной тяги к живописи, мне нравилось, но не более. А бабушка меня учила, настояла на том, чтобы я поступила в художественную школу. И знаешь, я ей безмерно благодарна. Художницей не стала, но теперь мне есть чем заняться, когда… Ну, в общем, в разные моменты жизни. – Девушка грустно улыбнулась, возможно, вспомнив какой-то из «разных» моментов, сделала ещё глоток вина и поинтересовалась: – Как прошёл твой день?

– Достаточно живо, – поразмыслив, ответил Феликс.

– С кем-то встречался?

– В основном наблюдал за происходящим и делал выводы.

– Это правда, что Барби убили?

Небрежно заданный вопрос изумления не вызвал, лишь лёгкое удивление.

– Откуда знаешь?

– Ой, Вербин, ну, что ты как маленький? Ты ведь понимаешь, что информация – мой хлеб, и важные новости мне рассказывают без напоминаний. А смерть такой тётки – новость важная. Но подробности никто рассказать не смог… Барби убили?

– Официальная версия – покончила с собой. – Феликс не видел оснований скрывать эту информацию.

– А на самом деле?

В ответ – широкая улыбка.

– Думала, ты уже понял, что мне можно доверять, – наигранно обиженным тоном сообщила девушка. – Если ты говоришь «нельзя», значит, нельзя, и я этого не делаю. Я тебя ни разу не подводила, и не потому, что я такая хорошая, а потому что не хочу, чтобы ты считал меня такой, какой я не являюсь. Но мне же интересно, Вербин, я…

Феликс, продолжая улыбаться, поднял левую ладонь, заставив Нику замолчать, несколько секунд смотрел ей в глаза и рассказал:

– Никто не знает, что в действительности произошло. Сейчас ждём, что скажут эксперты – все эксперты: и медики, и криминалисты. Но пока, по предварительным заключениям, основной является версия самоубийства.

– А ты считаешь, что Барби убили?

– В подобных случаях я всегда предполагаю убийство, – твёрдо ответил Феликс. – Предполагаю до тех пор, пока не получаю доказательств обратного.

– В каких подобных?

– Есть основания предполагать причастность Барби к серьёзному преступлению.

– И она покончила с собой, боясь, что её раскроют?

– Да.

– Как она умерла?

– Отравилась.

– Или была отравлена?

– Или так, – подтвердил Феликс.

– Ага… – Ника помолчала, а затем решила поделиться с Вербиным имеющейся информацией: – Барби была осторожной. Она прекрасно знала, с кем можно конфликтовать, а с кем нет. И никогда не вылезала за пределы очерченных границ. Знаешь, бывает, когда шустрая обслуга, ну, те ребята, которые поставляют большим людям наркоту, «шкуры» или что-нибудь ещё, в какой-то момент начинают считать себя чересчур значимыми, ведь круг знакомых позволяет, и пытаются «решать вопросы». Или пробовать решать вопросы. Дальше два варианта: или шустрая обслуга получает по голове, или действительно зарабатывает репутацию решал. Так вот, Барби в эти игры не играла и даже не пыталась, хотя могла: и круг знакомств, и мозги смогли бы ей помочь. Но Барби было комфортно на своём уровне. А если бы она что-нибудь узнала о своих клиентах и рискнула их шантажировать, то это не было бы отравлением – ей бы башку прострелили.

– То есть яд означает, что или Барби действительно покончила с собой…

– Или её убил человек, не входящий в стандартный клиентский круг Барби. Там сейчас таких эстетов не водится.

– Или этот способ выбран как раз для того, чтобы отвести подозрения от обычной клиентуры Барби.

– Вербин, не усложняй, – покачала головой девушка. – Никто из них не станет заморачиваться ничем подобным. Ты бейсбольную биту видел? Вот их уровень. Я имею в виду не только манеру поведения, но интеллект. Гладкий, без извилин, деревянный, как Буратино и простой, как программа начальной школы, инструмент. Так что у этого способа убийства, если, конечно, мы говорим об убийстве, может быть ещё один мотив: убийца показывает, что не имеет ничего общего с обычной клиентурой Барби. Или не желает иметь ничего общего. – Ника помолчала. – Ты как на Барби вышел?

Она специально выдержала пусть и короткую, но заметную паузу, показывая Феликсу, что это не «внезапный» вопрос, о которых они давным-давно договорились, а обыкновенный, не имеющий целью заставить Вербина дать машинальный ответ. Он оценил и потому ответил честно:

– «Магазинчик сломанных кукол».

– И что? – не поняла девушка.

– Долго рассказывать.

– Вербин, я думала, мы договорились.

– Честное слово: долго рассказывать, – ответил Феликс, глядя девушке в глаза. – Да и не хочу сейчас.

– Но расскажешь?

– Обещаю.

– Хорошо. – Ника покрутила бокал и задумчиво улыбнулась: – Получается, три из четырёх картин из частной коллекции связаны с преступлениями?

– Я не говорил, что «Магазинчик сломанных кукол» связан с преступлением.

– Ты сказал, что с преступлением может быть связана Барби, а она мертва. И она… – Девушка как раз закончила поиск картины в Сети. – Абедалониум написал Барби?

– Совсем не похожа.

– Но вы поняли, что это она… И куклы… – Ника убрала телефон и очень серьёзно посмотрела на Вербина: – Она что, убивала своих девочек?

Настолько далеко заходить в своём рассказе Феликс не собирался. Но и лгать девушке не хотел. Возникла неловкая пауза, выйти из которой получилось идеальным образом: Вербин приподнялся и помахал рукой:

– Арсен! Привет, братан! Иди к нам!

Вошедший в «Деловую тыкву» мужчина, лет тридцати пяти, поколебался, но в итоге направился не к барной стойке, а к столику.

– Привет.

– Не узнаёшь? – жизнерадостно осведомился Феликс, ногой подвигая гостю стул.

– Нет.

– Даже её?

Ника мгновенно сориентировалась и рассмеялась:

– А кто обещал на мне жениться?

– Когда?

– В прошлое воскресенье, – помог девушке Феликс.

И Ника тут же подхватила:

– Всего неделя прошла, а ты меня уже забыл.

Арсен быстро ощупал девушку взглядом, особенно задержавшись на тонкой трикотажной кофте с большим вырезом, которая плотно прилегала к телу Ники, отчётливо показывая, что бюстгальтером девушка сегодня пренебрегла, и вздохнул:

– Инстинкты меня не подводят. – И тут же перевёл взгляд на Феликса: – Я ведь вёл себя прилично?

– Разумеется.

– Если что-то было не так, то прошу извинить. – Мужчина мягко улыбнулся. – Вы ведь видели, каким я был.

– Мы тогда все были такими, – рассмеялся Вербин.

– Я помню только то, что с тобой было весело, – прощебетала Ника.

– Не сомневаюсь.

– И то, что ты звал замуж.

– Женщины такого не забывают.

– Но иногда забывают, что они уже замужем.

– К счастью, ты вовремя опомнилась, – вклинился в разговор Вербин.

– К счастью для кого, милый?

Они рассмеялись, и Феликс небрежно осведомился:

– А Лёша сегодня будет?

– Лёша? – насторожился Арсен.

– Ну, да. Плотный такой. Вы вместе были.

– Лёша не приходил в воскресенье.

– Лёша был здесь раньше, – спокойно ответил Феликс. – Вы приходили вместе.

Арсену понадобилась всего пара мгновений, чтобы догадаться:

– Мы не знакомились в то воскресенье.

– Майор Вербин, уголовный розыск. – О том, что розыск – московский, Феликс решил не уточнять.

– Что бы вам обо мне ни говорили – это ложь, – мгновенно нашёлся Арсен.

– Вы не против? – Подошедший Никита уселся так, чтобы прижать Арсена к стене. – Майор Гордеев, уголовный розыск.

– Может, кто-нибудь из вас покажет документы? – мрачно пошутил Арсен. – Так, для разнообразия.

Феликс просьбу проигнорировал, предоставив официальную часть Никите, который, убрав удостоверение, перевёл взгляд на девушку:

– Подожди нас у стойки, пожалуйста.

Ника знала, что услышала не просьбу, а приказ и, попробуй она остаться, Вербин её не поддержит,