Карма красотки - Марина Серова

* * *

— Откуда у тебя пушка?

Я промолчала, ожидая, что он будет говорить дальше.

— Да… не повезло тебе, — продолжал он рассуждать с не совсем здоровой усмешкой. — Я знаю, что моя дочь была больная… Но, если бы Яна осталась жива, я бы, наверное, отпустил вас всех. — Он задумался. — Хотя не знаю… А теперь и мне нечего терять — я потерял все! Абсолютно все!

Я смотрела на этого сильного мужчину и поняла, что он говорит правду. Его словно покинула вся жизненная энергия, глаза потухли, и он стал как будто меньше в размерах.

— У меня не было другого выхода, — решилась подать я голос. — Вы бы, думаю, поступили так же на моем месте, чтобы спасти жизнь себе и тем, кто рядом с тобой.

Его глаза снова ожили и вспыхнули огнем гнева.

— Заткнись, сука! — выговорил он с яростью. — Тебя вообще здесь никто не спрашивает! Ты уже ничего не можешь говорить, потому что ты труп! — Он сжал пальцами спинку стула, и она затрещала. Потом вдруг резко успокоился и процедил: — Я знаю свою дочь. Да, она была больная, но… Если у вас хватило глупости попасться в ее ловушку, значит, вы просто дуры. Дуры и лохушки, и вы того заслуживаете. Чертовы блондинки! Считай, что вы умерли уже тогда, когда переступили порог этого проклятого дома. А я лишь ликвидирую последствия.

— И сможете после этого спокойно жить? — спросила я. — Что вам это даст? Вы убьете меня, а потом двух несчастных девушек… Поверьте, вас все равно вычислят — дело времени. И с минуты на минуту сюда может ворваться группа захвата, когда только определят мое местонахождение.

Зря я призывала этого человека к здравому смыслу. Видно было, что генерал-полковник, или кем он там был, не очень хорошо себя контролировал в данный момент, а это явный признак нервного расстройства. Он побледнел, глаза его сузились, веки задрожали, а правая рука судорожно сжалась в кулак. И если этот кулак соприкоснется с моей головой, то он меня убьет с одного удара.

Но я поняла, что договориться здесь не получится — особенно в данный момент. На меня нахлынула волна злости и адреналина, словно некий жар прошелся по моему телу. Мои ладони, доселе лежавшие на коленях, как у провинившейся школьницы, превратились в кулаки, а тело напряглось, как пружина, готовое среагировать в любой момент.

— Только попробуйте ударить меня, — прошипела я ему в лицо. — Тут же окажетесь рядом с дочерью.

Это была явная провокация с моей стороны. Он застыл, удивленно раскрыв глаза, в которых запрыгали злые огоньки, потом губы растянулись в презрительной ухмылке, рука расслабилась и опустилась на спинку стула. Я сидела перед ним, не дыша, внешне спокойная, а сама ловила каждое его движение, следя за выражением глаз. Он был страшно напряжен, и ожидать можно было чего угодно.

Так оно и случилось.

Кулак вдруг снова сжался и полетел мне в лицо. Я увела голову в сторону, а сама тут же запрокинулась назад, с силой выпрямив ноги и ударив ими по стулу. Он лишь слегка отодвинулся назад, проскрипев ножками по полу, но устоял на месте. Видимо, этот здоровый мужик предполагал, что достанет меня одним этим ударом, потому что, когда он увидел меня, уже стоящую напротив него, в его взгляде я уловила некое недоумение.

Он лишь кисло усмехнулся и проговорил:

— Старею, наверное… Или нервы стали ни к черту…

Глаза его, не видящие ничего вокруг, остановились на мне. Я видела расширенные зрачки, кровавые прожилки на белках, окруженные воспаленными веками, и никак не могла понять, что происходит в душе у этого человека. Или он очень устал, или тоже был сумасшедшим. Либо съехал с катушек именно сейчас, когда увидел простреленное тело своей дочери. Во всяком случае, вел он себя странно. Ему бы давно уже вытащить пистолет, который топорщился под пиджаком, и всадить в меня всю обойму, а он почему-то этого не делал. Или он, как я и предполагала, решил выговориться, тем паче что я, по идее, все равно никому ничего не смогу рассказать.

— Но я тебя все равно удавлю сейчас!

Если бы ему не мешал стул, то он сию секунду кинулся бы на меня. Я резко отстранилась назад от его резкого выпада, а потом ушла в сторону, по ходу движения захватывая стул за спинку. И тут же выставила его перед собой, защищаясь от мощного удара. Затем ткнула ножками стула вперед и надавила всем телом. Он свалился на диван, но нашел в себе силы вырвать стул и отбросить его в сторону. Возможно, когда-то этот мужчина имел хорошую боевую подготовку и умел хорошо драться, но сейчас сноровка уже была не та. Он мне напоминал тяжелого грузного медведя — сильного, мощного, но медлительного и слегка приторможенного.

Видимо, в этот момент он понял, что я не дам ему подняться с дивана, потому что его рука все же потянулась под пиджак.

Я тут же стукнула его по коленке. Он взвыл от боли и стушевался буквально на секунду. Но все же успел достать пистолет и выстрелил в то место, где секунду назад была я.

Словно пантера, я бросилась на него и увела руку с оружием в сторону, потом перевернулась и постаралась выйти в захват — не получилось. Я оказалась на спине, поэтому тут же стукнула локтем в сторону, где была его голова. Мой удар вывел противника из строя буквально на пару секунд, но мне этого хватило, чтобы вытащить из куртки мой компактный электрошокер, который все это время тоже был со мной. Конечно, сейчас бы мне очень кстати пригодилась игла с сонным ядом, но она уже была использована.

Нанеся порцию разряда в корпус противника, я тут же перехватила его обмякшую руку и выхватила «браунинг». Он даже удивиться не смог, а несколько секунд спустя тупо уставился на меня, стоящую напротив него с направленным дулом его же собственного оружия.

Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Он тяжело дышал, его ноздри раздувались, как у лошади, а губы слегка подрагивали. Я тоже тяжело дышала, левой рукой я убрала прядь волос со своего потного лица, а в правой продолжая уверенно держать «браунинг».

— Вы ведь умный человек, — с упреком проговорила я, продолжая выравнивать участившееся дыхание. — Неужели вам надо непременно сломать колено и выбить пару зубов, чтобы вы