Карма красотки - Марина Серова
— Прощу прощения, что перебиваю. Можете мне открыть секрет, каким образом в вашем доме подобное… подземелье? Да еще с таким хитрым управляемым механизмом? — спросила я, ибо мне действительно это было очень любопытно.
Хозяин дома ухмыльнулся.
— Если бы я сам до конца знал ответ на этот вопрос. Этот дом строил еще мой дед, а он служил в КГБ. Для чего строился целый подземный этаж и эта каменная тюрьма — только, наверное, ему и было известно. Потом мой отец — тоже, кстати, военный, многое в том подвале перестроил, но эту каменную темницу оставил. Может, решил ее оставить как музейный экспонат, не знаю… Но скажу честно, я сам не раз со своими коллегами использовал этот каменный мешок для… особо несговорчивых личностей. Но это ладно… Тот кабинет, где я часто проводил секретные встречи, запирался на замок, и остается загадкой, как Яна смогла найти ключ от той двери. В общем… когда мы оказались в моем подвальном кабинете, Яна указала вниз и прошептала: «Она там». А когда я открыл люк и заглянул в эту темницу, то увидел там тело своей старшей дочери. Я до последнего надеялся, что она жива, но, увы… Моя красавица, умница, белокурая Ларочка — она была мертва… Татьяна, будь добра, дай мне коньяк.
Я подошла к бару и взяла пузатую бутылку, из которой он недавно сделал пару глотков. Молча протянула коньяк, продолжая держать его на мушке. Аркадий Семенович жадно припал к горлышку и отпил несколько глотков, словно пил не крепкий алкоголь, а сок.
— Все то время, пока меня не было, Лара превзошла саму себя в плане издевательств над Яной. Как оказалось, она была красивой, но жестокой девочкой. Со слов Яны, она запирала ее в гараже, кладовке, обзывая при этом жалкой лысой уродиной, и что такая, как она, не должна появляться на людях, чтобы не пугать их, поэтому ей место в темницах. Опять же, как рассказала мне тогда Яна, это подземелье обнаружила Лара и решила показать Яне это секретное место. Когда Яна оказалась около двери, как раз на том месте, где резко открывается люк, Лара активировала механизм и Янка оказалась внизу — в той самой каменной темнице. При падении она тогда сильно ударилась своей и без того нездоровой головой. Даже некоторое время пролежала там без сознания. И просидела она в этом подземелье два дня. А Лара… о господи! Она дразнила ее сверху, постоянно крича: «Ну что, жирная, страшная, лысая уродина, нравится тебе там? Вот и сиди тут, не пугай людей. В этом подвале тебе самое место…» И периодически кидала ей куски хлеба, а потом швырнула ей бутылку с водой.
Глаза мужчины, сидевшего передо мной и изливавшего мне свою страшную историю, блестели нездоровым огнем, лицо раскраснелось, а язык периодически заплетался. Видимо, хорошая доза коньяка дала о себе знать.
— Но как Лара потом оказалась в том подземелье? — спросила я, ибо молчание слишком надолго затянулось.
— Через два дня она соизволила вызволить оттуда Янку, спустив вниз деревянную лестницу. При этом она постоянно твердила, чтобы та ничего не говорила мне — отцу, что якобы я не поверю ей, решив, что она просто фантазирует, чтобы очернить свою красавицу-сестру. А когда Яна вылезла наружу и когда они вытащили обратно лестницу, уже на выходе в коридор, Яна вцепилась сестре в волосы и просто-напросто повалила на пол. Видимо, в ней на тот момент было столько ярости и злости, что она себя не контролировала. Она несколько раз стукнула Лару головой о пол так, что та потеряла сознание, а потом оттащила ее за волосы к тому месту, где был люк и… нажала на рычаг. И теперь они поменялись местами, только Яна поступила с ней жестче. При падении Лара подвернула себе ногу, со временем у нее стала развиваться гематома, а Яна… Она держала там ее ровно пять дней. Раз в сутки навещала ее, молча смотря, как сестра ютится в каменной яме, кричит, плачет, умоляет, проклинает, извиняется, но все было без толку. Яна словно с катушек слетела либо это случилось уже давно, просто нужен был некий толчок… Она кидала сестре-обидчице хлеб и бутылку воды на один день. А потом, видимо, ей надоела эта забава, и она… отравила ее крысиным ядом, подмешав его в воду. Господи, за что мне это? Почему ты мне послал таких дочерей?
— Я так понимаю, вы это дело замяли?
— Да. Я тогда сам чуть с катушек не слетел, еле сдержался, чтобы не убить Яну. Она убила мою красавицу, мою ненаглядную Ларочку, умницу, прекрасницу… Я вытащил ее тело и закопал далеко в лесу — решил, так будет лучше. Пусть Ларочка будет считаться без вести пропавшей. Для отвода глаз я, конечно, устроил бурную деятельность по поиску внезапно пропавшей дочери. Но найти ее так и не смогли.
— А Яна…
— Яну я отправил в психушку. Она там пролечилась два года. Да, бывало несколько раз, что в порыве своих обострений она кричала, что убила свою сестру, но ее эскапады, разумеется, никто не брал во внимание. А через два года после основательного лечения я решил забрать ее домой. Она казалась совершенно здоровой и адекватной, у меня даже мысли не было, что она снова захочет добраться до моего подвального кабинета. И как-то между делом, осторожно я спросил у нее, помнит ли она, что ТАМ находится? Она лишь качала головой и говорила, что ничего не помнит. И что ей только иногда снится какой-то страшный сон, где ее сестра красавица-блондинка вдруг превращается в уродливое чудище и пытается ее убить… И я был в полной уверенности, что весь этот кошмар остался позади и я буду дальше спокойно жить со своей единственной дочерью — больной, странной, уродливой, но дочерью. Это же все равно мой ребенок… Но как я ошибся в своих ожиданиях. Спустя год после того как она оказалась дома, мне снова надо было уехать по работе. Командировка была недолгой, всего одну неделю. Дело было осенью. Я вернулся домой и… снова увидел этот взгляд. Его ни с чем нельзя было спутать, и это означало только одно — она снова это
