Самое королевское убийство - Беннет Си Джей
Королева прекрасно ее понимала. Они пошли вокруг дома, к северному саду – сюда выходили окна королевской спальни, – чьи клумбы с розами помогала проектировать мать Флоры. Гравий на дорожке хрустел под лапами бегущих впереди собак.
– Валентин поможет?
Флора улыбнулась.
– Вообще‐то собирается. Ледибридж у него… Ха! Хотела сказать “в крови”.
– Полагаю, им с Хью не всегда легко было найти общий язык.
– Да. Но Валентин не знал почему. У него хватало друзей, у которых были натянутые отношения с родителями. Казалось, что это нормально. Он особенно не думал об этом до похорон мамы. В тот день он заподозрил, что он не папина кровь. Какой‐то особенный взгляд Неда. Валентин сказал, что просто понял, по щелчку. Он не знал, что думать о маме. И он не мог спросить папу по понятным причинам. Вот и пытался узнать у Неда – как все произошло. Не мог представить, что мама была неверна. Слишком на нее непохоже. Но я полагаю… – Флора пожала плечами. – Думаешь, что знаешь кого‐то. Пусть даже собственную мать. А потом оказывается, что нет. Но они пятьдесят лет были счастливы вместе. Думаю, о большем просить нельзя.
Королева могла рассказать, но не стала. Это не поможет.
– Нед что‐то сказал Валентину? Как так получилось?
– Нет, он отказывался об этом говорить. Отказывался даже признать сам факт. Сказал только, что из Валентина выйдет отличный тринадцатый барон. У Валентина сложилось впечатление, что Нед не хотел вставать между ним и титулом, но все равно ему было ужасно неприятно. Нед мог бы обнять собственного ребенка, не обязательно объявлять об этом на весь мир. Мамы к тому времени уже не стало: правда ей бы не навредила.
– Возможно, Нед не хотел рушить чужую семью, ведь прошли годы, – дипломатично заметила королева.
Флора отказалась принимать это объяснение:
– Если это забота, то у него был странный способ ее показать. Нед сообщил, что слышал о Валентине и Роланде, и выразил надежду, что Вэл поступит порядочно и найдет “хорошенькую молодую кобылку”, как поступил он сам, и остепенится, пока не слишком поздно. Большой удар для Валентина. Он будто потерял двух отцов сразу.
– У него есть вы, – сказала королева.
Флора остановилась посреди дорожки и одарила королеву искренне теплой улыбкой и быстрым объятием, которое королева приняла с благодарностью.
– Спасибо, – сказала Флора. – Это точно, у него есть я. И Роланд. Он может создать собственную семью. Все твердят, что мы должны поступать так и эдак. Нам же остается держать голову высоко и просто жить.
– Все наладится, – заверила ее королева. – Ваш отец знал, что оставляет Ледибридж в надежных руках. А теперь давайте‐ка найдем розарий вашей матери. Сейчас смотреть особо не на что, но летом он будет просто великолепен.
Когда королева вернулась домой, ее уже ждал Джулиан Кэссиди, как и было обговорено. Она приняла его в малой гостиной. В этот раз они не стали садиться.
– Я так понимаю, вы нас покидаете, – начала королева.
– Да, мэм. – Бобовый счетовод выглядел разбитым.
– Вы приняли верное решение. Я это ценю.
Двумя днями ранее Кэссиди сдался властям. Ему предстояло выплатить значительного размера штраф и, возможно, отбыть срок за “оставление места аварии и неоказание помощи”. Запоздалое признание почти исключало возможность реального тюремного срока, но работу Кэссиди сохранить никак не мог.
– Простите, что подвел вас.
– Вам нужно не мое прощение, а миссис Распберри. Надеюсь, вы его заслужите.
Она задумалась о том, будет ли это концом для Джулиана Кэссиди или началом новой жизни. И то и другое было возможно.
– Удачи, – сказала она, и пожелание было искренним.
Ему предстоял долгий путь.
Глава 35
Ввоскресенье Рози наблюдала, как королева раздает награды школьникам после церковной службы в Уэст-Ньютоне. В Сандрингем-хаусе горничные и лакеи были заняты упаковкой вещей для завтрашнего возвращения в Лондон. Обширные поляны подснежников окаймляли дорожки сквозь аллеи поместья. Весна если и не совсем еще пришла, то, безусловно, заявила о своих намерениях.
Завтра наступало шестое февраля, сапфировый юбилей: шестьдесят пять лет восшествия королевы на престол. Министры и пресса, казалось, всегда находили в этом повод для поздравления, но для Босса, Рози знала, это был прежде всего день смерти отца. Она отметит годовщину здесь, в частном порядке, прежде чем отправиться на поезде в Лондон навстречу плотному графику очередного сложного года.
После службы королева, как обычно, давала обед. Услуги Рози были не нужны, поэтому она заехала в коттедж за Кэти Бриггс, и они отправились на северо-восток, к пляжу Бернхэм-Овери-Стейт, чтобы в последний раз подышать морским воздухом, насладиться захватывающими видами и бескрайним небом Норфолка. От автостоянки они прошли примерно милю по тропе, которая огибала солончаки, до расщелины у Ган-Хилл, и там, завернувшись в пальто, уселись на песок возле травянистых дюн, пока Дафна радостно бегала вокруг. Впереди море простиралось на север до самой Гренландии, и между двумя берегами практически ничего больше не было. Низкие волны обрушивались на берег с утешительной регулярностью. Рози смаковала момент, который можно увезти с собой в город и доставать из закромов памяти, когда устанешь от лихорадочной политики Уайтхолла и шума машин на углу Гайд-парка.
– Ну хорошо, скажи мне, – сказала Кэти, проверив, что рядом нет любопытных собачников. – Только честно. Он правда чуть ее не убил? До меня дошли такие слухи.
Рози представила сцену на дороге в Ньюмаркет: вздыбленная лошадь, бегущий полицейский, еще быстрее бегущая она сама, свой страх.
– Не знаю, – честно ответила Рози. – На секунду мне так показалось. Но как Босс смотрела на эту лошадь – не думаю, что та посмела бы.
– Полагаю, Депископо теперь несет службу где‐то на выселках Гебридских островов?
– Не думаю, что мы скоро его увидим в личном кортеже королевы, – согласилась Рози.
– О чем он вообще думал?
– Он не думал. Он был сосредоточен на пострадавшей. Решил, что Босс сделает так, как ей скажут. Слишком мало с ней работал, в отличие от Рика Джексона, который знает ее уже пятнадцать лет.
– Меня беспокоит эта политика вечного круговорота охранников.
– Всех она беспокоит. Но Босс может постоять за себя. Я убедилась в этом лично.
Кое-чего Рози не стала говорить вслух. Она постоит за Босса. Она оказалась рядом, когда это было важнее всего. Она подвергла себя опасности – само собой, – и в этом не было никакой наигранности. Босс нуждалась в ней, и она была готова помочь. Все это ощущение вечного хождения по краю было только у нее в голове. В любом случае, край – это не так уж плохо. С края открывается прекрасный обзор.
Та секунда лицом к лицу с нервным скакуном подарила ей такое же острое ощущение, что она получала от плавания в ледяной воде. Не выйдет каждый день спасать королеву от сумасшедшего убийцы, но плавать – вполне. Ледяная река вернула Рози ощущение себя и четкой цели. Будь у нее с собой полотенце, она и сейчас залезла бы в море.
Слева от них виднелась низкая, покрытая зеленью твердыня острова Сколт-Хед, откуда слышались гогот и крики гнездящихся птиц. Там Крис Уоллес вошел в воду. Как можно прощаться с миром в таком прекрасном месте? Рози обхватила себя руками, поставив подбородок на колени и глядя в море.
Кэти положила руку ей на плечо:
– Понимаю.
– Что? – удивилась Рози.
Но по лицу Кэти было видно, что она действительно поняла.
Они немного посидели в тишине, пока игривость щенка не вывела Рози из уныния и не заставила ее вприпрыжку пуститься за Дафной по пляжу, с благодарностью наполняя легкие влажным воздухом. Конечно, это не Сен-Бартелеми, и раньше она и представить не могла, что такое пронизывающе холодное место без единого коктейль-бара может принести ей такое счастье, но этот клочок земли между небом и морем мог посоперничать с любым курортом.
