Совок 13 - Вадим Агарев
Скорее всего, этот сверхрациональный монстр-манипулятор, смирившись с моей выходкой касательно ордена, решил обыграть этот эпизод с максимальной выгодой. В чем состоит его профит, я могу только догадываться, а вот той фанаберии, которая перепадёт мне, переоценить будет сложно. В любом случае, эта страховка будет покруче полиса Госстраха в миллион раз. Уж на ближайший год, так это точно!
Дальше пошла сплошная импровизация. Как бы оно там ни было, но старика я уже худо-бедно знал. И иногда мог уже объективно оценивать его реакции и капризы. Вот и сейчас мне показалось, что деду еще никто не успел с утра угандошить хорошее настроение и сейчас он был настроен слегка похулиганить. А с другой стороны, на хера бы он тогда изначально проявил намерение личного участия в предстоящем водевиле⁈ Уж кто-кто, а он за свою долгую партийно-гэбэшную жизнь в эти наградные казаки-разбойники наигрался до тошноты.
Поручкавшись с хозяином кабинета и приняв от него заверения в совершеннейшем почтении, деда Гриша потерял к Данкову всяческий интерес. И, не глядя на прочую пузатую мелочь, взирающую на него, как на спустившегося с неба божество, двинулся ко мне. И не просто двинулся, а сделал это, широко улыбаясь и призывно раскинув руки. Как истосковавшаяся мать, которая завидела на пороге своего непутёвого, но самого любимого из всех своих отпрысков. После возвращения того с десятилетней отсидки у хозяина. Пришлось шагнуть навстречу деду еще до того, как я рассмотрел в его не по-стариковски ярких глазах озорных бесенят. Старик Севостьянов явно был настроен повалять дурака. И этим дураком он сегодня он решил назначить меня. Ну и всех остальных до кучи.
— Сергей! — несуетно шагал ко мне и осуждающе качал головой, изображающий обиженного дедушку ЦеКовец, — Ну, что ж ты, паршивец такой, делаешь⁈ На три дня пропал и носа не кажешь! Или для тебя генерал-полковник уже нет никто и его можно запросто игнорировать⁈ Может, мне тебя официально приказом ко мне в состав бригады прикомандировать, а, Сергей? Ну, чего ты молчишь, мерзавец⁈
С этими словами дед Севостьянов обхватил моё тулово своими мосластыми клещами и моё душевное спокойствие исчезло. Вместо него появились опасения за сохранность рёбер и позвоночника. Вряд ли Григорий Трофимович в этом своём возрасте ходит в спортзал и тягает железо. Но, если эта его силища есть остатки прежней его мощи, то я даже не знаю, на что он был способен в свои лучшие годы…
— Чего молчишь, я тебя спрашиваю⁈ — ослабив захват, подмигнул мне старый хулиган-затейник, — Куда пропал, небось, по девкам всё свободное от службы время скачешь? Нет, Сергей, всё же заберу я тебя с собой в Москву! Под присмотром у меня будешь!
Оказавшись на свободе, я с беспокойством окинул взглядом своё обмундирование и не заметив урона, огляделся вокруг. И сразу же наткнулся на умильную улыбку обкомовского замзава. Товарищ Завьялов со всем своим душевным усердием сопереживал эмоциям своего старшего коллеги из ЦК. Он единственный, кто сориентировался первым и теперь не только успевал сочувственно подмигивать мне, но и понимающе кивал генерал-полковнику. Показывая тому, как хорошо он его понимает и в чем-то даже сочувствует.
— Дырку для ордена просверлил? — взяв за плечи, дед отстранил меня от себя и окинул критическим взглядом мою грудь, — Ты чего, Сергей⁈ Как я тебе его вешать буду? Снимай! — скомандовал он, дёрнув меня за рукав кителя.
— Я бы и сам потом повесил… — вполголоса проворчал я, но ослушаться не посмел, и начал расстёгивать пуговицы.
Вспоминая, что прежде никогда и никто мне железо на грудь не цеплял. Особливо прилюдно и в торжественной обстановке. Каждый раз совали в руку коробочку с висюлькой и удостоверением на награду. И просто жали руку.
— Сам! Потом! — передразнил меня дед… — Эх, молодёжь! Так и живёте… Всё у вас через жопу!
Забрав у меня китель, он, не оборачиваясь, протянул его себе за спину, — Сделай, как надо! — непонятно к кому обратился он.
Отреагировав, к нему двинулись сразу двое. Но порученец Трофимыча оказался проворнее начальника УВД. А начПО и товарищ Завьялов даже не шевельнулись. Видимо не решившись на своё участие в столь интимном действе.
Порученец Севостьянова еще не закрыл за собой дверь выходя в приёмную, а из селектора снова раздался голос майора. На этот раз он доложил о прибытии в здание УВД Первого секретаря областного комитета партии и его свиты. На этот раз Завьялов начал перебирать ногами, будто ему срочно и сильно захотелось по-маленькому.
Я чувствовал себя не совсем уютно. Вроде бы и в форме, но поскольку на рубашке отсутствовали погоны, то данная несуразность душевного равновесия мне не добавляла. Особенно в присутствии двух генералов и полковника. А сейчас еще сюда Первый секретарь обкома заявится… Н-да…
От несмываемого позора меня уберёг вернувшийся дедовский ангел-хранитель. Китель я успел не только надеть, но и застегнуть на все четыре пуговицы. И только потом в кабинет Данкова начали заходить, одетые в хорошие импортные костюмы, важные мужики.
Сначала все они, уступив первенство лобастому пузану, подобострастно выказали уважение представителю ЦК, а потом походя и, как бы между делом, пожали руку начальнику областной милиции.
Затем уже меня, словно малолетнего п#здюка на новогоднем утреннике, пришедшие принялись рассматривать и расспрашивать. Только что, не заставили залезть на стул и рассказать стишок. Пришлось терпеть и отвечать на все заданные ими вопросы.
Но то, что было начертано на кольце Соломона, сбылось и сегодня. Из приёмной в кабинет заглянул порученец Данкова и объявил, что народ для празднества собрался. И, что нам тоже пора переместиться в актовый зал.
От деда Григория меня деликатно оттеснили и дальше, вплоть до главного знаменательного момента мною руководил подполковник из Политотдела УВД. Тот, который встретил меня в приёмной и наделил шпаргалкой в красном переплёте. Он и в зале сел рядом со мной. И когда меня вызвали к трибуне, тактично, но вполне ощутимо толкнул локтем в бок. Что ж, зато теперь и я понял, в чем заключается руководящая, и направляющая роль КПСС в работе органов внутренних дел… Кстати, актовый зал областного УВД был забит под завязку. Хорошо одетыми мужчинами и женщинами разных возрастов, но с одинаковым выражением на лицах.
Дальше всё было, как обычно бывает в таких случаях. За исключением некоторых несущественных отклонений от хорошо знакомой мне стандартной процедуры.
Отклонений было немного, всего два. Сначала полномочный представитель ЦК КПСС товарищ Севостьянов Г. Т., вместо того, чтобы просто сунуть мне в руку бордовую коробочку с орденом, самолично и терпеливо
