Совок 13 - Вадим Агарев
Я невольно хмыкнул и пожал плечами. С учетом прошлой жизни и службы, это награждение у меня не третье, и даже не пятое. Но подобную извращенно-мелочную процедуру мне пришлось претерпеть впервые.
— Товарищ лейтенант! — оттеснив капитана, шагнул ко мне комиссарствующий подпол, — Вот, возьмите! — протянул он мне сафьяновую «раскладушку» малинового цвета, — Освежите память и прочтите, лишним не будет! И желательно, несколько раз!
Заглянув во внутрь папки, я мельком заметил отпечатанный на машинке текст. Какие-то даты и список членов Политбюро. Дальше читать эту шнягу я не стал. Но и от ненужных споров с подполом тоже воздержался. Благодарно ему кивнув, прижал папку локтем к левому боку.
Порученец, внимательно отслеживающий происходящее, бросил взгляд на тумбу с напольными часами, на циферблате которых было ровно девять и поднял трубку с селектора.
— Товарищ генерал, лейтенант Корнеев находится в приёмной! — вытянувшись в струну, как будто Данков умел видеть через стены. — Есть!
— Проходите, товарищ лейтенант, вас ждут! — отпустил он в мою сторону доброжелательный кивок.
Раньше он просто говорил мне «Проходите, вас ждут!», автоматически отфиксировалось в мозгу. И «товарищем лейтенантом» он меня раньше тоже не называл.
Взглянув в двухметровое зеркало на своё отражение и не найдя в нём каких-либо изъянов, я шагнул в тамбур генеральского кабинета.
Глава 21
Кроме генерал-майора Данкова в кабинете находились неведомый мне полковник и старый мой знакомец Александр Петрович Завьялов. Тот самый замзавотделом областного комитета партии, через которого я когда-то передал хозяину области своё скромное пожелание стать орденоносцем.
Все трое демократично располагались за столом для совещаний и вроде бы что-то попивали из стоящих перед ними чашек. Наверное, чай, поскольку, кроме вазочки с печеньем и сахарницы на столе, я заметил блюдце с нарезанным лимоном.
— А вот и наш герой! — с энтузиазмом, в который я почему-то не поверил, обрадовался начальник областной милиции, — Проходи, Сергей, присаживайся! Чаю с нами выпьешь?
Чаю мне не хотелось, меня им Лиза полчаса назад дома напоила. Но отказываться от проявленного генералом гостеприимства я не стал, не тот случай.
— Ну ты как, лейтенант, готов? — затребовав по селектору для меня кипятка, вновь обернулся ко мне Данков, — Сегодня, Серёжа, быть может, самый главный день в твоей жизни! Я больше двадцати лет в милиции и генерал уже, как видишь, а ордена пока так и не выслужил! — обведя взглядом своих сотрапезников, с непонятным мне укором, посмотрел и на меня он.
— Так ведь это наша партия так решила, товарищ генерал! — избегая недружественного взора обкомовца Завьялова, лицемерно оправдался я, — А что касаемо главного дня, так он у меня еще впереди! — стараясь удержать на лице торжественность, всё же посмотрел я на работника обкома, — Как вы считаете, Александр Петрович? Дадут мне лет через пять Героя?
Вместо ответа Завьялов поспешно схватил свою чашку и начал опустошать её мелкими глотками. А ничего не понимающие генерал и полковник растерянно переглянулись.
— Знакомься, Сергей, это наш новый начальник Политотдела полковник Тихомиров! Николай Юрьевич! Его к нам из Политуправления МВД для дальнейшего прохождения службы направили! — напустив на лицо благодушия, Данков представил мне незнакомого полковника с живыми и цепкими глазами, которыми тот пристально разглядывал меня, — И еще тебе для сведения, товарищ Трофимов прибудет в десять часов, его адъютант недавно звонил! — специально для меня добавил он.
Я снова подскочил со стула, на который уселся полминуты назад. И вытянувшись замер, преданно глядя на нового комиссара УВД, и ожидая разрешения на повторную посадку. Однако, полкан неожиданно для меня тоже поднялся на ноги и даже протянул мне руку. Которая вдруг оказалась не по-замполитовски крепкой и приятно сухой.
— Послужим, лейтенант? — полковник Тихомиров как-то исхитрился влезть шилами своих зрачков за роговицы моих глаз вовнутрь лейтенантского разума, — Я в вашей области человек новый и хочу побыстрее освоиться в Управлении. Поэтому у меня к вам очень серьёзное предложение, товарищ Корнеев. Не хотели бы вы продолжить свою службу в нашем Политотделе? Для начала старшим инспектором?
Слева от меня кто-то хрюкнул. Впрочем, почему кто-то, это был мерзкий товарищ из обкома. Тот самый, через которого я, выходя из ИВС на свободу, передал ультиматум Первому областному секретарю относительно ордена.
Надо полагать, партийный функционер счел предложение нового замполита слишком абсурдным применительно к моей сомнительной личности. Вот же сука этот Завьялов!
— Спасибо за доверие, товарищ полковник! — не вставая на этот раз, но очень проникновенно поблагодарил я московского выдвиженца, — Благодарю вас, но я не уверен, что справлюсь на такой высокой должности! К тому же я пока еще не член партии. Если честно, то я считаю, что и ордена этого я пока не заслужил. Если бы Александр Петрович не настоял со своей инициативой насчет этой награды, я бы от неё с самого начала отказался! Но раз надо, значит, надо! Товарищ Завьялов сказал, что ему лучше знать, достоин я ордена или нет. Уж, если он так решил, значит, так оно и есть!
Данков, поднёсший было к губам чашку с чаем, вдруг замер и, передумав, поставил её на стол. А потом медленно перевёл свой недоумённый взгляд на утырка из обкома. Александр Петрович, как мне показалось, помимо удивления в этом взгляде увидел что-то еще. Во всяком случае, на его молочно-розовом упитанном лице появилась виноватая растерянность и мелкий бисер пота.
В следующую секунду-полторы он умудрился многое успеть. Сначала удивлённо пожать плечами, потом еще более удивлённо развести руки в стороны и под конец очень жалобно улыбнуться генералу. Который так и продолжал смотреть на него немигающими удавьими глазами. И с непонятным для меня гастрономическим интересом.
Из всей этой милицейско-партийной пантомимы я сделал свой вывод. Вывод нехитрый, но единственно возможный. Что в части, касающейся моего чествования, я по-прежнему всё еще не понят и не разгадан. И, что наградная интрига, слепленная второпях и на коленке в ИВС, как и прежде бударажит, и смущает лучшие умы области.
Опровергать мою версию товарищ Завьялов не посмел. Но и взгляд генерала он тоже не выдержал. Схватив из вазочки печенюшку, он торопливо засунул её в рот и захрумкал, давая
